Дело смерти (ЛП) - Халле Карина

Я слышу, как он ухмыляется, добавляя:

— Вы не сможете убить их всех.

И именно тогда я каким-то образом нахожу в себе силы повернуть голову.

Я смотрю на дверь и вижу Уэса, стоящего там. Его нос в крови и синяках — там, куда я ударила его ногой, — но он улыбается мне. Его глаза встречаются с моими, говоря, что со мной все будет в порядке.

Говоря доверять ему.

Мне удается кивнуть.

«Я доверяю тебе».

Затем все погружается во тьму.

ГЛАВА 32

— Кто-то отключил электричество! — кричит Дэвид, когда операционная погружается во тьму. Эверли визжит. Студенты на лестнице тоже визжат. Я слышу топот ног, кто-то врезается во что-то с такой силой, что мой столик разворачивает вбок, и я скатываюсь на пол, падая, из груди выбивает воздух.

— Помоги, Уэс, — пытаюсь позвать я, стараясь отползти, но конечности все еще бесполезны.

Кто-то наступает мне на руку на бегу, и я вскрикиваю.

Повсюду суматоха, крики, драка.

И вдруг раздается выстрел.

Один, второй — вспышки на миг освещают комнату и оглушают меня.

Крики становятся еще громче, но теперь я слышу их глухо, сквозь звон в ушах.

Собственное сердце стучит так сильно, что заглушает все остальное.

Мне кажется, я слышу крик боли — Уэса? Или Дэвида? — а потом грохот, звон разбивающегося стекла, металлический лязг о металл.

— Майкл! Майкл! — кричит Эверли. — Боже мой, Майкл, ты в порядке?

Что-то тяжелое падает мне на ноги, придавливая их, похоже на вентилятор.

Еще один выстрел.

Теперь он попадает в стекло — оно разлетается вдребезги.

И вдруг — ВЖУХ!

В углу вспыхивает пламя, разгоняя темноту.

С пола я вижу Майкла, безжизненного, с кровью, струящейся из головы, его пустой взгляд устремлен прямо на меня. Этот ледяной смертельный взгляд еще страшнее, чем когда он смотрел при жизни.

Я поднимаю глаза — Уэс стоит с пистолетом в руке, тяжело дышит, смотрит на огонь.

— Это натрий метилат, — говорит он самому себе, затем начинает озираться. — Сидни! Сидни!

— Здесь! — откликаюсь я как раз в тот момент, когда из-за операционного стола выбегает Эверли и бросается к двери.

Но в дверях уже стоит Рав, рядом Эрнандес с винтовкой, а между ними выглядывает Мунавар.

Эрнандес поднимает оружие на Эверли.

— Даже не думай, — бросает он.

А Уэс тем временем подбегает ко мне и с усилием сдвигает вентилятор с моих ног. Дэвида я не вижу.

— Нам нужно уходить, сейчас же, — говорит Уэс, поднимая меня на ноги. — Дыши коротко, неглубоко. Постарайся не вдыхать эти химикаты.

Он берет меня на руки и несется к двери, где все столпились, а Эверли отчаянно пытается прорваться наружу.

— Все немедленно наверх! Это место вот-вот взлетит! — кричит Уэс.

Эверли начинает царапаться, пытаясь вырваться из хватки Рава, но Эрнандес бьет прикладом винтовки ее по затылку, и она оседает без сознания. Джастин протискивается вперед, помогая им тащить ее наверх по лестнице, единственный свет в пролете — это языки пламени, стремительно пожирающие операционную.

Все карабкаются вверх, кричат, зовут друг друга, охваченные паникой от разгорающегося пожара. Когда дверь наверху распахивается в учебную лабораторию, поток воздуха врывается внутрь, и пламя внизу вспыхивает еще сильнее, перекидываясь на соседнее помещение, где держат Клэйтона.

— Клэйтон! — кричу я, пытаясь вырваться из его рук. — Мы должны спасти Клэйтона!

— Прости, — говорит Уэс, крепче прижимая меня к себе, когда мы добираемся до верхней площадки лестницы. — Нам придется его оставить.

Мы врываемся в помещение как раз в тот момент, когда пламя ревет из лестничного пролета в учебную лабораторию.

— Бегите, бегите, бегите! — кричит Уэс, пока все спасаются бегством через лабораторию, а жар пламени преследует нас. Раздаются звуки «вжух, вжух, вжух» — это различные химикаты загораются и начинают гореть, угроза взрыва становится неизбежной.

Мы выскакиваем наружу, в бурю, ветер залетает в лабораторию позади нас.

— Бегите дальше, бегите! — кричит Уэс. — К докам, направляйтесь к…

Лаборатория взрывается.

Нас с Уэсом отбрасывает на землю волной жара. В ушах звенит, а Уэс прикрывает мое тело своим, когда пламя поднимается над нами. Мне кажется, что я горю.

Я всхлипываю от страха, а Уэс удерживает меня неподвижно, его дыхание прерывистое, но ровное — единственное, что я могу услышать среди всего этого шума.

— Ты в порядке? — спрашивает он. — Нам нужно продолжать двигаться.

— Да, — шепчу я, и он поднимается, помогая встать на ноги. Теперь я могу двигаться немного лучше, поэтому опираюсь на него, и мы, хромая, направляемся к докам.

— Все целы? — кричит Уэс, пока некоторые студенты поднимаются с земли, покрытые грязью, а другие уже бегут вниз по рампе.

— Мы потеряли Эверли! — кричит Эрнандес.

— Вон она! — говорит кто-то. — В северном домике!

Мы видим, как она вбегает в здание через дверь.

— Нам нужно остановить ее, — говорю я, но Уэс качает головой.

— Мы это сделаем, — говорит он. — Но сначала нужно обеспечить всем безопасность. Этот пожар распространится по туннелям. Ветер перенесет его на другие здания. Может быть, из-за влажности он не разгорится, а может, и нет, но весь комплекс может загореться, а пожарной службы, чтобы потушить его, нет.

— И хорошо, — бормочу я.

Он смотрит на меня, когда мы добираемся до рампы, и дрожаще улыбается.

— Музыка для моих ушей, Сид. Музыка для моих ушей.

Мы бежим дальше, студенты собираются вокруг «Митрандира», который наспех пришвартован в конце причала, где обычно стоят гидросамолеты. Буря стихает, хотя волны все еще большие, но вода не такая неспокойная, а ветер ослабевает.

— Прости, что ударила тебя по голове, — говорю я ему. — Прости, что не верила тебе. Не доверяла.

Он прижимает меня к себе.

— Тебе не за что извиняться. Прости, что все это время мне приходилось лгать тебе.

Мы останавливаемся перед толпой. Я вижу всех, их потрясенные и обеспокоенные лица освещены огнем на берегу: Лорен, Мунавар, Рав. Джастин, Наташа, Тошио, Нур. Патрик, Альберт и Кристина. Эрнандес, который, как я понимаю, был новичком в Мадроне, поскольку я никогда раньше его не встречала, и Джанет, которая была одной из моих хороших подруг.

Я встречаюсь с ней взглядом, и она кивает мне. Теперь я знаю, что именно из-за меня она выбежала из лаборатории в тот день в слезах. Она не могла вынести того, что они сделали со мной. Не могла видеть, как один из ее друзей умирает и возвращается к жизни и не помнит ее.

«Но теперь я знаю тебя», — думаю я. — «И обещаю, что я не тот же человек».

— Мне жаль, что пришлось лгать всем вам, — говорит Уэс группе. — Вы все такие способные ученики. Вы заслуживали гораздо лучшего обращения.

— Думаю, мы тоже были лжецами, — говорит Лорен, глядя на меня. — Нам говорили, что ты особенная, Сидни. Они сказали, что у тебя была тяжелая черепно-мозговая травма, и ты думала, что сейчас 2022 год. Никому из нас не разрешалось упоминать год или говорить о том, что происходит в мире.

Я обдумываю это.

— Клэйтон постоянно называл меня особенной.

— Он был жестким, — говорит Уэс. — Ему было труднее всех лгать тебе.

Он постоянно пытался сказать мне правду. Просто у него был странный способ это делать.

— Подожди минутку, — говорю я, оборачиваясь к Лорен. — Ты сказала, что скучаешь по шоу про Кардашьян. Они все еще выпускают серии в 2025 году?

Она издает тихий смешок.

— К сожалению, да.

— Что еще я пропустила?

— «Одни из нас», — взволнованно говорит Мунавар. — Мы могли бы устроить просмотр!

— Нет, — хором отвечают все.

— Боже правый, Мунавар, что с тобой не так? — спрашивает Рав.

Мунавар пожимает плечами. Я играла в эту видеоигру, и параллели между ней и бедными мутировавшими существами в лесу слишком очевидны.