Ее кровь, его тьма - Лира Алая

— Когда я был простым человеком, — начал он тихо, глядя куда-то в сторону, — я работал мастером глиняного дела. Делал кувшины для воды, разные горшки, красивые вазы. Занимался этим двадцать лет, переняв мастерство у своего отца.

Было так странно слышать рассказ о его жизни. Каждое слово звучало, как будто вырывалось из глубины веков, и я замерла, прислушиваясь к каждому звуку, как ребёнок, слушающий сказку перед сном.

— И однажды я потерялся в своей жизни. Казалось, у меня было всё: дело, которое приносит мне доход, дом, семья. Внешне всё было хорошо. Но внутри было пусто. Я слышал от людей, какой я хороший и как, наверное, здорово иметь всё, что есть у меня. Они видели только атрибуты моей жизни, но не меня, — его голос стал мягче, почти грустным, и я почувствовала, что он говорит это не просто так, а как исповедь.

— Однажды я делал кувшины. И когда нужно было их уже обжигать, то я неаккуратно взял подставку, на которой они стояли. Все они испортились, упав на пол, — он чуть опустил голову, как будто видит эту сцену снова. — Я испытал разочарование, бессилие. Время уже было позднее, поэтому я бы не успел всё переделать. Я смотрел на то, как эта глина лежит на полу, и внешне она оставалась просто глиной. Так же, как если бы она стала кувшином или осталась лежать в земле. И я осознал, что кувшин ценят за пустоту внутри, а не за то, какой он красивый.

Я слушала его и вдруг поняла, что каждое его слово проникает в меня глубже, чем просто рассказ о глине. Это как будто обо мне.

— Когда внутри пустота, ты можешь заполнить её чем-то новым. И сила не только в том, что снаружи: дом, дела и прочее. Но и в том, чтобы уметь быть пустым внутри: принимать новое, отпускать старое, давать место воздуху, — он говорил это спокойно, но в голосе слышалась особая глубина, почти мягкая власть. — И когда я взглянул на это под таким углом, то всё встало на свои места.

— Да, в твоей жизни неожиданно исчезло что-то старое, к чему ты не совсем была готова. И вот ты ощущаешь себя пустой. Но вместо того чтобы пытаться вернуть туда прошлое, что невозможно, обрати внимание на то, а чем можно сейчас наполниться.

Мне вдруг стало как-то спокойно. Эти слова ложились мягким покрывалом на мои мысли. Я и не задумывалась об этом с такой стороны. Сожалея о потерях, думая о проблемах, зацикливаясь на внешнем. Я сама же оценила, что эта пустота — проблема. И только и делала, что сожалела, что ничего не вернуть назад. А сейчас внутри меня рождалось что-то новое. Какая-то неведомая сила, которая росла с каждой мыслью о том, а из чего сейчас состоит моя жизнь.

У меня всё ещё осталось дело отца, которым управляют прекрасные люди. У меня есть поселение, за которое я теперь ответственна. И я чувствую, что готова впустить в себя эту роль. Со мной рядом Михаэль; да, я шла на риск, когда отправилась к нему. Но, слыша все эти слова, видя, что он делает для меня, я тоже осознаю, что это наполняет меня. Дарит новые эмоции, ощущения. Я словно проснулась сейчас и посмотрела на свою жизнь с другой стороны. И поняла, что могу строить её так, как я захочу.

Меня накрыло чувство благодарности к этому мужчине. Оно было таким сильным, что я даже почувствовала, как перехватывает дыхание. Я подняла голову и посмотрела ему в глаза.

— Я благодарю тебя, — сказала я и нежно коснулась его губ. Чувствуя его близость, то, как он отвечает на мой поцелуй, как его рука мягко ложится на мою талию, притягивая ближе.

Он притянул меня ближе к себе, заключая в крепкие объятия. И мне хотелось смотреть на него бесконечно. Мне казалось, что время растянулось, растворилось; я видела только его глаза, его лицо, его дыхание. И мне казалось, что так и было, пока я не провалилась в сон.

Глава 27

Это становится уже привычкой — просыпаться с ним рядом. Но всё равно каждый раз я словно заново открываю для себя новый мир. Его рука всё ещё крепко обнимала меня, словно и во сне он не отпускал, охраняя покой моего тела. Я закинула на него одну ногу, плотно прижимаясь к его телу, и на секунду ощутила ту умиротворяющую надёжность, которой так не хватало все последние годы. Будто только рядом с ним я могла позволить себе быть слабой, маленькой, доверяющей. Я улыбнулась своим мыслям и подняла на него взгляд, наслаждаясь этим редким моментом тишины.

— Ты совсем не устаёшь, верно? — спросила я почти шёпотом, не столько ради ответа, сколько чтобы услышать его голос, почувствовать, что он здесь. Мне было интересно проверить его границы, узнать хоть чуть больше о его природе. Я так мало знала о его истинных способностях.

— Мне нравится охранять твой сон, — его голос прозвучал низко и уверенно, и каждое слово билось в самое сердечко. Так просто, без прикрас — но от этого ещё сильнее.

Я невольно вздохнула, уткнувшись носом в его шею. Но любопытство оказалось сильнее.

— Неужели тебе не скучно? Всю ночь сидеть неподвижно? — я подняла на него глаза, и во мне мелькнула наивная человеческая надежда: вдруг он тоже когда-то испытывает ту же самую усталость, что и я?

— Скука прошла примерно на двухсотом году жизни, — ответил он с лёгкой тенью улыбки. — Для меня время течёт иначе. Чаще я вообще ни о чём не думаю. Если только появляется какая-то новая информация. Обо всём остальном за свою тысячу лет я уже подумал.

Я замерла, вбирая в себя эту фразу. Конечно, что я могу понимать, когда сама не прожила и трёх десятков? В моей голове роились тысячи беспокойных мыслей, тревог и страхов. А он... Он прошёл через века. И где-то глубоко внутри я даже завидовала этому его спокойствию, этой отрешённости от человеческих мелочей.

Его взгляд вдруг стал хищным, тёмные глаза сверкнули, а на губах появилась хитрая улыбка.