Сожженные приношения - Роберт Мараско

Она повторила Бену, что ей ужасно жаль, что она бы все отдала за возможность забрать свои слова, сказанные тете Элизабет в день ее смерти, что она очень любила тетю Элизабет и будет скорбеть по ней.

– Я помолюсь за ее душу, – сказала Мэриан.

Глаза Бена затуманились. Он кивнул и отвернулся от жены. Мэриан смотрела, как он поднес ладони к лицу и почти вслепую добрался до края кровати.

– Бен? – позвала она. – Что с тобой?

Он подался вперед и проговорил:

– Собери вещи Дэвида.

Его руки закрывали все лицо, бескровные согнутые пальцы вжимались в лоб. Она не решалась уйти, пока он не произнес:

– Все нормально.

В его голосе слышалась не скорбь, но боль. Потом он опустил руки и, не взглянув на нее, направился в ванную.

Она снова позвала его по имени и снова не услышала ответа, один лишь шум текущей из крана воды.

Мэриан пошла в комнату Дэвида и, укладывая вещи сына в чемодан, принялась тихонько плакать. И плакала все время, пока провожала их до машины. Лицо у Бена было бледное, на лбу, вдоль линии волос, выступили капельки пота. С ним все в порядке, заверил он ее опять, а его поцелуй, когда она наклонилась к открытому окну машины, был кратким и каким-то механическим. Автомобиль тронулся, Мэриан вытянула шею, чтобы не терять из виду Дэвида, глядящего на нее через заднее стекло, и от этого зрелища она плакала еще долго после того, как они скрылись за стеной зелени и вздымающимся горбом луга.

* * *

Одиночество первых часов в доме без них будет невыносимым, полагала Мэриан. И ошиблась. Она отправилась прогуляться, чтобы отвлечь себя новыми всходами на клумбах, и уже на полпути слезы высохли. Разумеется, ей будет не хватать их, но прямо сейчас, в обширной тихой тени дома и деревьев, на нее снизошли умиротворение и чувство защищенности. Даже внезапное осознание (интересно, пришло ли это в голову Бену?) того, что, оставшись без машины, она, по сути, отрезана от всего мира, усилило ощущение свободы.

Все помехи разом исчезли, ничто больше не отвлекало ее от дома. Любопытно, что не было ни малейшего чувства вины – как будто дух верхней гостиной выпустили на волю и он ангелом-хранителем парил над ней, пока она обходила угодья.

Мэриан достигла закругленного эркера в западном крыле. Подняла взгляд на зашторенные окна – и ощутила очень близкое, даже ближе, чем в гостиной, присутствие миссис Аллардайс. И если этому вообще суждено произойти, то, уж конечно, сейчас самый подходящий момент для того, чтобы старая леди показалась ей, ведь они остались в доме совсем одни. Может быть, она раскроет тайну хотя бы отчасти: бассейн, часы, оранжерея, территория вокруг дома; та сила в верхней гостиной, которая временами заставляет Мэриан ощущать себя словно бы продолжением миссис Аллардайс.

В памяти всплыл вчерашний вечер. Поднос с ужином. Это приснилось ей или случилось в действительности? Мэриан не помнила. Завтрак сегодня утром остался нетронутым, так же как и обед позже. Всякий раз Мэриан приносила еду обратно в кухню и съедала ее сама. Вчера вечером она поступила так же – или и в самом деле уселась в кресло миссис Аллардайс и воспользовалась ее приборами, ее салфеткой и ее подносом? На ее месте? Невозможно вспомнить в точности.

Около четырех, как раз когда Мэриан закончила прибирать комнату тети Элизабет, Бен позвонил из городской квартиры и сразу же заговорил о машине.

– Я просто не подумал об этом утром. Ты, наверное, и сама догадалась.

– У меня здесь все есть, – сказала Мэриан.

– Мне не нравится, что ты там совсем одна. А вдруг что-то случится?

– Ничего не случится, не беспокойся.

Она расспросила Бена о похоронах, которые должны состояться в четверг. На его конце провода частенько повисали паузы, и Мэриан ничуть не старалась их заполнить; когда же Бен возобновлял разговор, слова звучали медленно, равнодушно и утомленно.

– Ты как, не передумала? – спросил он.

– Насчет приехать? Милый, я же говорю – это невозможно. Пожалуйста, не усложняй, мне и так тяжело.

– Я и не собирался, – откликнулся Бен. – Просто… пожалуй, с тобой нам тут было бы немного полегче. – (Повисла очередная пауза. До Мэриан доносился шум со двора.) – Господи, Мэриан… – начал было Бен и умолк. Она услышала, что у него перехватило дыхание, и провела пальцами по верхней кромке комода. – Как, черт возьми, мы докатились до такого?

Пожалуйста, давай не сейчас, хотела она ответить, оставь все как есть. Однако вместо этого проговорила:

– Не беспокойся о нас, милый.

– Не получается.

Она сменила тему, спросив о квартире, и голос у него стал менее мрачным.

– Все так, как ты оставила.

– Жарко?

– Прохладно.

– Шумно?

– Послушай.

Бен поднес телефон ближе к окну.

Муж не мог видеть, как Мэриан закатывает глаза, так что она постаралась передать это смехом.

– Привет Надзирательнице. И крепко поцелуй за меня моего малыша.

– Позвоню тебе завтра, хорошо? – сказал Бен.

– Буду ждать.

Оба настороженно помолчали.

– Скучаю, – произнесла она, чтобы закончить разговор. – Пока.

И Бен ответил:

– Пока.

* * *

Ночью дом не стал каким-то другим, более угрожающим, – невзирая на масштабы погрузившихся в тень пространств, на подвалы и подземелья, на эпизодические завывания ветра и скрип деревьев. Мэриан легко – и даже как-то по-королевски – шествовала из комнаты в комнату в своем сине-золотистом платье, снова надетом вечером.

Едва миновало девять, она погасила свет везде на первом этаже и возвратилась в верхнюю гостиную, больше прежнего заставленную цветами, срезанными днем в оранжерее и на клумбах. Поднос с ужином стоял там же, где она оставила его в шесть.

Мэриан взяла спички со стола и снова зажгла все свечи, двигаясь в сторону иероглифов, вырезанных на двери. Она недолго постояла перед ними, затем откашлялась и негромко постучала, ощутив костяшками пальцев пульсацию комнаты.

– Миссис Аллардайс? – Она подождала и затем сообщила: – Они уехали. – Мэриан приблизила лицо к двери, прислушиваясь. – Полагаю, какое-то время их не будет. – (Снова пауза.) – Тут только я… только мы с вами…

Громкость ее голоса снизилась до благоговейного шепота, который едва ли мог проникнуть сквозь толщу двери. Мэриан чуть касалась резьбы головой и правой рукой.

– Все это время я делала что могла, – продолжила она. – Не знаю, что еще нужно сделать. Откровенно говоря, не представляю, чего от меня ждут, миссис Аллардайс. Было бы намного легче, если бы вы каким-то образом