Я тебя вижу - Влад Райбер

стену. У меня все кружилось перед глазами. Я пытался удержаться на ногах, но не смог, так и упал головой в крапиву.

– Эй! Эй! Эй! Парнишка, ты чего тут?

Я лежал и видел сапоги, перепачканные грязью. Перед моим лицом на землю опустился мокрый пакет. Пахло свежими грибами. Мои раны ела боль. Меня потянули за плечо и перевернули на спину. Надо мной стоял здоровый мужчина с усами. Он так и открыл рот, увидев мое израненное тело:

– И как же тебя так угораздило?!

– Помогите, – выдавил я из себя.

Язык шевелился еле-еле. Казалось, смерть близко.

– Вот оно что! – догадался мужчина. – Стена! Здесь плохое место! Нельзя тут бывать… Давай-ка пойдем отсюда.

Мужчина одним рывком поставил меня, и оказалось, что я, пусть не без помощи, но могу держаться на ногах. Меня потрепали, вырвали лоскуты кожи, но это было не смертельно. Мой спаситель успел вовремя.

***

Век назад, когда произошел взрыв на динамитном заводе, многие жертвы лежали на земле, как невредимые. Других так раскидало, что они повисли на деревьях. Страшнее всех пострадали три человека: тело одного расплющило под завалами, женщине взрывом снесло голову, а от третьего и вовсе осталась только голова и ноги.

Мало имен сохранилось из того времени. Кто пострадал, кто погиб в той катастрофе, уже никто и не помнит. Но подробности об изуродованных телах до сих пор живут в народной молве.

А дети рассказывают друг другу сказку о трех духах из леса. Звать их Король Солнца, Бабка-птица и Папазепа. Жили они у стены, мокли под осенними дождями, мерзли зимами, было им скучно и плохо. И решили они сотворить волшебную страну Золотомир и позвать туда детей, чтобы всегда было весело.

У этой сказки нет конца. Она – как приглашение: пойди в лес и отыщи духов. Они покажут тебе страну, где не бывает смерти…

Я никому не рассказал правду о том, что случилось со мной в лесу. Придумал, что по глупости решил залезть на кирпичную стену и упал на острые камни. Мол, вот оттуда и взялись мои раны.

По моей догадке, только дети могли безнаказанно говорить о жителях Золотомира, а я уже не был ребенком.

Мне двадцать один год

Я слишком много думал. Мысли постоянно крутились в моем мозге, нарастали снежным комом, который давил меня бессонными ночами.

Я всегда должен был чем-нибудь заниматься, чтобы замедлить эти «зубастые колеса» в голове. Мне не хватало и учебы в колледже, поэтому я устроился на работу в пансионат для пожилых. Старейшее заведение нашего городка.

Несмотря на свой возраст, здание выглядело ухоженным и чистым. С большой территорией, где подстрижен каждый куст. Внутри такая же приветливая атмосфера. Стены окрашены в светлые тона, в коридорах и комнатах тихо.

От персонала требовали говорить друг с другом шепотом и ходить в мягких тапках, чтобы лишний раз не беспокоить постояльцев. Такое отношение к людям задавалось сверху. Директор, что и сам был уже не молод, каждому повторял золотое правило: «Наши постояльцы – это будущие мы». Замечательный был человек.

И все же я сразу почувствовал, что в этом заведении что-то не так.

Меня стажировал молодой кавказец по имени Нодар. Высокий, крепкий, на вид брутальный, но с доброй душой. Он не мог пройти мимо кошки, чтобы ее не погладить.

– Наша работа – помогать старикам, особенно самым трудным, тут такие есть, – рассказывал он во время экскурсии. – Надо общаться. Спрашивать, как у них дела, поддерживать добрую атмосферу. Не все работники так могут, поэтому грубияны здесь не задерживаются.

Пожилые мужчины и женщины встречали моего наставника нежными улыбками, словно он был их внуком:

– Надарчик, у тебя новенький? – с ехидством сказал один седой постоялец. – Ну, посмотрим, как он себя покажет.

Мы прошли в широкий холл, где старики собирались для просмотра телепередач, бесед и занятием хобби.

Среди бодрых и говорливых стариков я увидел и тех, кого Надар называл «самыми трудными». Это были те, кто ничего не соображает. Они сидели на стульях и в инвалидных креслах. Бабушки и дедушки с пустыми глазами. Их головы были опущены к плечам, а руки покоились на коленях.

Я сразу понял, что это не какая-нибудь старческая болезнь. Эти пожилые люди напоминали моих друзей: Пашу и Василису. И некоторых прохожих, что нередко встречались мне на улицах.

– Вот за этими бабушками и дедушками нужен особый уход, – объяснял Надар. – Их нужно просить есть, сходить в туалет и принимать душ. Сами они не сделают ничего. Им все равно: жарко или холодно, они не жалуются на боли. Полная апатия.

– А что с ними? – я не мог отвести взгляд от сухощавого старика, что смотрел на свои пигментные руки.

– Беда этого города, – вздохнул Надар. – Болезнь какая-то, хоть и диагноза у них нет. Просто полное безразличие ко всему.

Я подумал, что и мои друзья детства тоже сюда попадут, когда состарятся.

Назар низко склонился над моим ухом и продолжил шепотом:

– Они все как под копирку. У них у всех одинаковые биографии. Каждый из этих людей прожил свою жизнь совершенно пусто. Они никогда не имели друзей и близких знакомых, не женились и не разводились, не рожали детей. Они не занимались карьерой, и у них не было никаких увлечений. В конце концов, они перестали делать что-либо сами. Здесь они просто спят, едят и смотрят в стену.

Этих людей не оставляли без внимания. С каждым из них гуляли по часу каждый день. Мне поручили опекать дедушку по имени Антон Михайлович. Я возил его на коляске по территории пансионата, говорил о последних теплых днях, о пении птиц, но он не реагировал на мои слова, а только щурился от солнца.

– Антон Михайлович, вам здесь нравится? – спросил я, глядя ему в глаза.

– Я… не здесь, – еле проговорил старик.

– А где же вы? – удивился я.

– В детстве, – ответил он.

По моим рукам пробежали мурашки. Дедушка шептал, едва заметно шевеля губами. Мне показалось, что я услышал знакомое слово.

– Как вы сказали? Повторите!

Старик расширил глаза:

– Золотомир! Осень!

У меня закружилась голова. Опять этот Золотомир! Чудесная страна, где не бывает смерти.

Во взрослой жизни я скрывался от болезненного прошлого. Мне была непонятна склонность других людей с теплотой вспоминать о детстве. Для меня детство – это мучительная беспомощность перед теми, кто может сотворить с тобой что-то страшное.

Возможно, они всегда были рядом, а не появлялись лишь иногда. Просто я упорно игнорировал их. Но слово «Золотомир», сработало как заклинание. Я снова