Опасные видения - Коллектив авторов

И конечно, подмигнул отцу, чтобы показать: может, он все-таки прав!

– Спокойной ночи, пап. Спокойной ночи, мам.

– Спокойной ночи, сынок.

И мама поцеловала его на ночь.

Потом Маршалл ушел к себе, закрыл дверь и разделся и надел пижаму. Встал на колени у кровати и сложил ладони для молитвы:

– Господи, это был счастливый день. Самый счастливый, что я помню. Спасибо.

Лег в кровать и заснул.

* * *

Ну, сами знаете, как бежит время. Маршалл возмужал, женился и остепенился. У него были дети, и у его детей были дети. Его дети выросли и совершенно естественным образом зажили своей жизнью, а жена умерла естественной смертью. И остался Маршалл Кисс один на всем белом свете, жил на ферме и трудился не больше, чем сам того хотел.

Порой он отправлялся в город, грелся у плиты в магазине и беседовал, а порой оставался дома и слушал, как дождь беседует с окнами. Пришло время, когда ему грозило вот-вот перевалить за девятый десяток лет. Почти все, кто был жив в его детстве, уже скончались.

В городе жило новое поколение, и хоть не назвать его недобрым, особо дружелюбным тоже никак не назвать. Так уж оно и заведено у новых поколений: они не оглядываются – они глядят вперед.

Пришло время, когда Маршалл мог пройти городок из конца в конец и не встретить ни одного знакомого лица. Он кивал – и ему кивали в ответ, но не по-настоящему, не по-человечному – так, из вежливости. И сами знаете, чем кончается, когда человек так живет: становится ему одиноко.

Так случилось и с Маршаллом – стало ему одиноко.

Сначала он думал, что забудет об одиночестве, если останется наедине с собой. И целый месяц Маршалл вовсе не показывался на глаза, думая, что кто-нибудь заинтересуется и, может, зайдет проведать. Но никто так и не зашел. И Маршалл вернулся в город.

У продавца в магазине было смутное ощущение, что он давненько не видел Маршалла, но уверен он не был.

– Пропадали на пару дней, что ли? – спросил он Маршалла.

– Скорее уж на месяц, – ответил тот.

– Быть того не может, – отметил продавец, подсчитывая покупки Маршалла.

– Уезжал, – сказал Маршалл.

– К родным? – спросил продавец.

– Был на Луне, – ответил Маршалл.

Казалось, продавцу скучно и не очень-то интересно и не очень-то он впечатлен. Вообще-то даже казалось, что он не очень-то верит Маршаллу. Но человек он был вежливый, поэтому откликнулся:

– Надеюсь, приятно съездили, – особенно не задумываясь о том, что услышал.

Маршалл вышел из магазина и отправился стричься.

– Вы прямо-таки заросли, мистер Кисс, – сказал парикмахер.

– А как же, – ответил Маршалл, – на Луне парикмахерских нет.

– Так я и думал, – сказал парикмахер и взялся за работу, деловито щелкая ножницами и делая вид, что подстригает волосок то тут, тот там, но о Луне больше не прибавляя ни слова – не имея намерений даже спросить, как там дела, на Луне.

И Маршалл уснул, пока парикмахер не закончил.

Зашел на ежедневное бритье мэр. Это был молодой человек с густой бородой, и он походя бросил взгляд на Маршалла.

– Старожил, – сказал он парикмахеру. Тот кивнул, не отрываясь от работы.

– Умаялся, похоже, – сказал мэр.

– А то, – ответил парикмахер. – Только что с Луны. – И громко хихикнул.

– Быть того не может, – сказал мэр.

– Так он сам говорит, – снова хихикнул парикмахер. – Мол, только что с Луны.

– Ну, тогда ничего удивительного, что он устал.

Но по смеху мэра и смеху парикмахера Маршалл понимал, что смеются они над ним. Ведь на самом деле Маршалл, конечно же, не спал.

Тогда он разозлился и вскочил и сбросил простыню, и потопал в редакцию газеты.

– Меня звать Маршалл Кисс, – заявил Маршалл новичку, сидевшему за столом, – и я вернулся с Луны!

– Спасибо за новость, папаша, – ответил репортер со слегка кривой улыбкой. – Займусь сразу, как освобожусь. – И с этими словами закинул свои большие ноги прямо на стол и заложил руки за голову.

У Маршалла навернулись слезы на глазах.

– Я был на Луне дважды! – крикнул он. – Один раз в девять лет, и об этом тоже тогда печатали в вашей газете. Люди проходили двенадцать миль, только чтобы посмотреть на меня. Я взлетел на воздушном шарике, и даже орел надорвался, когда пытался подняться за мной. – Он пристально уставился на репортера и видел, что тот ему не верит и даже не думает пытаться. – В мире больше не осталось жалости, – произнес Маршалл, – и радости.

И на этом вышел.

Дорога домой была по большей части ухабистой, в гору, и Маршалл не скоро прошел такое короткое расстояние.

«Не понимаю, как это люди настолько поменялись, – думал Маршалл. – Трава все еще зеленая, у лошадей есть хвосты, курицы кладут яйца…»

Его мысли прервал мальчишка, догнавший сзади, делая вид, что скачет галопом, и хлеща сам себя по крупу.

– Здрасте, – сказал мальчишка, – а вы куда?

– На холм, обратно на свою ферму, – ответил Маршалл.

– А где вы были? – спросил мальчишка.

– Просто в городе.

– И все? – расстроился мальчишка. – Больше нигде?

– На Луне, – робко ответил Маршалл.

У мальчишки широко раскрылись и загорелись глаза.

– Дважды, – прибавил Маршалл.

Глаза у мальчишки раскрылись еще шире.

– Вот те на! – вскричал он возбужденно. – В-в-вот те на! – От волнения он даже начал заикаться.

– Больше того, – сказал Маршалл, – я только что с Луны.

Мальчик на секунду притих.

– Слушайте, мистер, – спросил он наконец, – а вы не против, если я приведу друга на вас посмотреть?

– Вовсе нет. Я живу вон там, в том доме. – Маршалл отвернулся и направился к себе.

– Скоро вернусь! – пообещал мальчишка и помчался со всех ног за другом.

Должно быть, полчаса спустя у дома Маршалла показались мальчик и девочка. Они постучались, но им не ответили, и тогда они просто вошли.

– Все хорошо, – успокоил мальчишка, – он очень дружелюбный.

На кухне было пусто. Посмотрели они и в гостиной, но оказалось пусто и там.

– Может, вернулся на Луну, – прошептала с благоговением девочка.

– Может, – признал мальчик, но они все равно заглянули и в спальню.

Маршалл лежал в постели, и сначала они решили, что он спит. Но немного погодя, пока он не двигался и не дышал, мальчик и девочка поняли, что он ушел еще дальше, чем сон.

– Видать, ты была права, – сказал мальчик.

Они с девочкой все смотрели и смотрели такими распахнутыми глазами, как глаза только распахиваются, на человека, который побывал на Луне дважды.

– Видать, это уже третий раз, – сказала девочка.

И вдруг – сами