Системный Творец V - Александр Сорокин

сухой гнили. Воздух был неподвижным, застоявшимся, как в гробнице.

Первой бросилась в глаза внутренняя обстановка. Она сохранилась, пусть и не в первозданном виде. Простая, но крепкая мебель — столы, стулья, полки — стояла на своих местах, покрытая плотным слоем пыли, но чудом избежавшая огня и разрушений. Истлевшие ковры устилали пол, а на стенах висели пустые, потемневшие от времени рамки, когда-то обрамлявшие картины или зеркала. Это место не выглядело заброшенным в привычном смысле слова. Скорее, оно напоминало дом, покинутый в спешке: люди забрали лишь самое необходимое и, видимо, так и не вернулись.

И тут что-то встревожило моё подсознание. Смутное, назойливое чувство дежавю. Я был уверен, что знал это место, но память упорно отказывалась подсказать детали. Лишь общая планировка, расположение дверных проёмов, даже угол, под которым свет из приоткрытой двери ложился на пол… всё это вызывало глухой, настойчивый отклик где-то в глубине души.

— Любопытно. — пробормотал Лериан. — Словно время здесь застыло, сохранив всё в почти первозданном виде.

Я лишь молча кивнул, не в силах отвести взгляд от манящего коридора, уходящего вглубь дома. Запретное, но такое жгучее любопытство победило осторожность.

— Осмотрим? — предложил я, и в глазах Лериана, несмотря на его кажущееся безразличие, вспыхнул огонёк исследователя.

Мы двинулись вперёд, стараясь ступать бесшумно, хотя, казалось, в этом ветхом доме и так никто не мог нас услышать. Я свернул налево, толкнул полуразвалившуюся дверь и оказался в просторном, окутанном пылью помещении.

Несомненно, это была кухня. В одном углу возвышался массивный каменный очаг, чье черное от сажи жерло зияло в полумраке. Рядом с ним — грубая, но добротная деревянная столешница. На полках, окутанных паутиной и пылью, уцелело несколько глиняных горшков и мисок. Все здесь дышало примитивностью, простотой и функциональностью.

И снова — этот странный, навязчивый зуд узнавания. Я подошел к очагу, внимательно изучая его конструкцию. Камни были сложены с удивительной точностью, с продуманными канавками для тяги и нишами для углей. Примитивно, но… поразительно эффективно.

— Интересно, — раздался голос Лериана за моей спиной. Он стоял у столешницы, его взгляд был прикован к встроенной в нее каменной плите. Ее гладкая и отполированная поверхность казалась необычной. — Смотри-ка.

Я подошел ближе. Плита была квадратной, в ее центре виднелся неглубокий круг, окруженный сложным, едва заметным узором из переплетающихся линий.

— Принцип нагрева… он почти такой же, как тот, что я использовал в Пристанище. — медленно произнес Лериан, его лицо исказилось крайним изумлением. — Но… намного древнее. И, судя по узору, куда сложнее.

Сначала я списал это на совпадение. В конце концов, на Земле одну и ту же технологию изобретали независимо друг от друга в разных уголках планеты. Здесь, видимо, происходило то же самое: разные умы приходили к схожим выводам, опираясь на одни и те же законы. В этом не было ничего удивительного — все стремились к теплу, свету, комфорту.

Однако чувство тревоги не отступало, лишь нарастало, сжимая горло ледяными пальцами. Я отошел от плиты и начал медленно обходить кухню, вглядываясь в каждый угол, каждую трещину в стене, каждый выступ. Мое подсознание отчаянно кричало, что я упускал нечто важное.

И тогда мой взгляд упал на участок стены, где в Пристанище располагалось тесное помещение, разделенное на две климатические зоны: холодильную и морозильную.

Здесь же стена была ровной и гладкой, без намёка на дверцу или панель.

Я подошёл вплотную, почти уткнувшись носом в холодный камень. Присмотревшись, я заметил едва различимую линию, тонкую, как волос, прочерченную на поверхности. Она образовывала почти невидимый прямоугольник чуть выше моего пояса.

Сердце забилось чаще. Я провёл пальцем вдоль линии. Пыль здесь была тоньше, а в нижнем правом углу воображаемого прямоугольника камень имел едва уловимый выступ. Сглаженный временем, но всё ещё различимый на ощупь — ручка.

Не раздумывая, я ухватился за выступ и потянул на себя.

Раздался тихий, скрипучий звук, словно камень терся о камень после тысячелетнего сна. Прямоугольный фрагмент стены отъехал внутрь, повернувшись на невидимых петлях. Из открывшегося проёма хлынула волна леденящего, промозглого воздуха.

Внезапный холод заставил меня зажмуриться. Когда я открыл глаза, в узком, темном проёме мелькнула фигура… человек.

Он сидел, сгорбившись, спиной вжавшись в дальнюю стену крошечной каморки. Его одежда, грубая, как холст, была изношена до предела. Голова опущена на грудь, длинные, спутанные пряди цвета пыли скрывали лицо. Руки лежали на коленях, пальцы сплетены в жесте, напоминающем спокойное ожидание.

Он не шевелился, не дышал — ни единого признака жизни.

Я отшатнулся, врезавшись в Лериана, который тут же оказался рядом.

— Что… — начал он, но слова застыли в горле. Его взгляд, скользнув за мое плечо, замер на неподвижной фигуре в нише.

Мы застыли, не в силах оторвать взгляд. Из тайника струился ледяной воздух, вызывая дрожь, пробегающую по коже.

— Он… мёртв? — выдохнул я, хотя ответ был очевиден.

— Похоже на то. — тихо ответил Лериан. Он шагнул вперёд, заглядывая в нишу. В тусклом свете, пробивавшемся с кухни, его лицо казалось призрачно бледным.

Мы осторожно подошли ближе. Крошечное пространство, не шире метра в каждую сторону, вмещало сидящего на простой каменной скамье мужчину. На нем не было никаких артефактов, украшений или знаков отличия. Лишь простая одежда и потёртые кожаные ботинки. Ничто не выдавало его статус, профессию или время, к которому он принадлежал.

— Сохранность… неестественная. — прошептал Лериан, наклоняясь, но не решаясь прикоснуться к телу. — Холод, сухость, полная стерильность. Это как… капсула времени.

Мой разум лихорадочно перебирал варианты. Кто он? Страж? Пленный? Последний выживший, замерзший в своем убежище? Или… нечто иное?

— Мы не можем его здесь оставить. — вырвалось у меня, но тут же я осознал всю абсурдность сказанного. Мы не могли тащить с собой мумию. У нас не было ни времени, ни возможности для погребальных обрядов.

Лериан, казалось, думал о том же. Он медленно покачал головой.

— Мы ничего о нём не знаем, Макс. Лучше оставить всё как есть. Закрыть и забыть.

Решение было практичным, холодным и, безусловно, верным. Но мне претило просто захлопнуть дверь, будто мы ничего не видели. Однако выбора не оставалось.

Я кивнул, и мы отступили. Лериан осторожно подтолкнул каменную плиту, и та с глухим скрежетом вернулась на место, погребая под собой ледяную гробницу и её безмолвного стража.

Мы продолжили осмотр дома, но теперь всё казалось другим. Воздух стал тяжелее, тишина — зловещей. Каждая комната, каждый предмет теперь виделись мне сквозь призму той ледяной ниши. Что это было? Последнее убежище? Добровольная могила? Или нечто куда более пугающее?

Чувство дежавю достигло своего