Системный Творец V - Александр Сорокин

— системное описание. Я сосредоточился, позволил взгляду сфокусироваться на этом призрачном свете. Буквы проступили в воздухе, четкие и ясные:

«Статуя Первого Игрока. Воздвигнута в честь явления избранного, несущего равновесие Системе. Да пребудет его воля светом в грядущих сумерках.»

Я прочитал строки вслух, и слова повисли в тихом воздухе площади, словно камешки, брошенные в бездонный колодец.

— Первого Игрока… — повторил Лериан, в его голосе прозвучала дрожь. — Но… как? Они знали, что он придет и сами воздвигли ему статую здесь?

— Заметьте, — тихо произнес Гаррет, его лицо было бледным, — она не изменила позу. Все статуи в мире отреагировали на твое появление, Макс, подняв оружие. А эта… нет. Она осталась прежней. Значит…

— Значит, эта статуя — не просто символ. — закончила за него Ксела. Ее острый взгляд скользил по постаменту, по плитам под ногами. — Она здесь для чего-то. И главный вопрос — для чего именно?

Я стоял перед древней статуей, чувствуя, как загадки сплетались в тугой узел. Город Творцов, подчинивший Лес, статуя Первого Игрока в его сердце и ее молчание, когда весь мир, казалось, возвестил о моем приходе.

Что все это значило?

Медленно, почти против собственной воли, я поднял руку и протянул ее к холодному камню статуи.

Глава 22

Моя рука замерла в нескольких сантиметрах от холодной, покрытой вековой пылью поверхности статуи. Пальцы уже ощущали ледяное дыхание камня, но внезапно мощная хватка на запястье резко отдернула меня назад.

— Не трогай. — прошептала Ксела у самого уха, её низкий и не терпящий возражений голос, пронзил тишину. Стальные тиски её пальцев сжали моё запястье. — Это плохая идея. Мы не знаем, что они задумывали и какая логика была вложена в эти камни. Прикосновение к неизвестному — прямой путь к глупой смерти.

Я попытался вырваться, но её хватка лишь крепче сомкнулась.

— Послушай, Макс. — она резко повернула меня к себе. В её тёмных глазах, обычно бездонных и спокойных, плясали тревожные искры. — У нас есть цель — поиск артефакта контроля. Всё остальное — лишь любопытство, которое может подождать. Пойдём.

Она отпустила мою руку, но её взгляд не оставлял сомнений: спор окончен. Внутри меня бушевало сопротивление, кричащее, что эта статуя — ключ. Что нужно прикоснуться, почувствовать, понять. Каждое волокно моего существа тянулось к этому камню, словно он был магнитом.

Но логика Кселы была железобетонной. Мы рисковали всем ради одной цели, ради шанса остановить Лес. Нельзя было ставить под угрозу миссию из-за смутного предчувствия.

Я с силой выдохнул, отводя взгляд от безликого капюшона статуи. Камень молчал, храня свои вечные тайны.

— Ладно. — процедил я сквозь зубы. — Идём.

Мы отошли на край площади, к полуразрушенному зданию с обвалившейся колоннадой. Там, на груде аккуратно обтёсанных, но теперь хаотично наваленных блоков, мы уселись. Тишина вокруг была настолько плотной, что казалось, мы говорили шёпотом, хотя голоса звучали в полную силу.

— Итак. — начал Лериан, протирая хрустальную линзу какого-то прибора о край плаща. — Мы добрались до цели, до сердца Терминуса. Что дальше? Мы знаем, что где-то здесь должны быть архивы и ядро.

— Архивов, скорее всего, уже не существует. — мрачно заметил Гаррет. Он сидел, поджав ноги, и чертил что-то пальцем на пыльном камне. — Судя по масштабам разрушений, всё, что имело хоть какую-то ценность в плане информации, было уничтожено в первую очередь. В войне такого уровня знание — оружие.

— Тогда ищем ядро. — коротко бросила Ксела. Она поднялась и встала, прислонившись к уцелевшей колонне, её взгляд скользил по силуэтам разрушенных зданий, вырисовывавшихся на фоне вечернего неба.

— Но где его искать? — Лериан развёл руками.

Гаррет хотел что-то сказать, поднял голову, но замер, поймав взгляд Кселы. Странный, быстрый взгляд — не предупреждающий, а скорее… напоминающий. Гаррет сглотнул, изобразил, будто подавился невидимой крошкой, и закашлялся, отворачиваясь.

Напряжение между ними, обычно скрытое под слоем профессионального взаимодействия, на секунду вырвалось наружу, как молния из тучи. Я заметил это, как и то, как быстро Ксела отвела глаза, вновь надев маску бесстрастия.

— Оно должно быть в самом защищённом месте: подземный комплекс, главная башня — что-то в этом роде. — сказала она, словно ничего не произошло. Её голос звучал ровно и деловито. — Обходить всё вместе неэффективно. Разделимся и проверим наиболее сохранившиеся строения по периметру площади. Работаем парами — на случай, если ловушки всё же активны, — она беззвучно усмехнулась, — хотя, в это уже почти не верится.

Предложение было разумным. И всё же…

— А если наткнёмся на что-то серьёзное? — переспросил я.

— Тогда подайте сигнал. Выпустите в небо яркое умение. — отчеканила Ксела. — Мы поступим так же. Гаррет и я пойдем на восток, вы с Лерианом — на запад. На осмотр — три часа. Потом встреча здесь, у статуи.

Спорить было бессмысленно. Она принимала решения как командир, не терпя возражений. Лериан молча кивнул и поднялся. Я пожал плечами, смиряясь, но внутри уже шевелилось беспокойство — «Боевое Чутье» тихо шептало, будто предчувствуя беду, как зверёк, учуявший дым.

Ксела и Гаррет быстро растворились в сгущающихся сумерках, среди темных силуэтов зданий на восточной стороне площади. Мы с Лерианом двинулись в противоположном направлении.

— Странно. — тихо произнес я, когда они скрылись из виду. — Она ведет себя… слишком самоуверенно.

Лериан шел рядом, его обычная ученая сосредоточенность сменилась задумчивой озабоченностью.

— Ксела всегда уверена, Макс. Это её природа. Она видит цель и идёт к ней, отсекая всё лишнее. Иногда это пугает.

— А Гаррет? Он хотел что-то сказать, но она его остановила.

Лериан замедлил шаг, бросив на меня быстрый взгляд.

— Ты многое подмечаешь. Это ценное качество. И… да. Между ними есть связь. Старая история, общие тайны. Я в это не вмешиваюсь, у каждого свои скелеты в шкафу. Главное, чтобы они не мешали делу.

Его слова должны были успокоить, но внутри всё сжалось. В таком месте, как это, скелеты могли оказаться вполне буквальными.

Мы миновали с десяток уцелевших строений. Большинство из них были лишь пустыми, обветшалыми коробками с осыпавшейся штукатуркой и грудами мусора. Ни следов артефактов, ни намёков на какую-либо технику. Только пыль, гнетущая тишина и ощущение невероятной, давящей древности.

Почти утратив надежду, мы вдруг наткнулись на дом. Небольшой, одноэтажный: крыша, хоть и была покрыта сетью трещин, но держалась, и дверь из темного дерева сохранилась. Притулившись к массивной стене более крупного сооружения, дом будто искал уединения, скрываясь в стороне от главной магистрали.

К нашему удивлению, дверь открылась без малейшего сопротивления, лишь тихо, жалобно скрипнув. Внутри царил запах вековой пыли и