Первый в фамилии - Николай Дронт

а то неудобно думать о нём, как о «его милости». Впрочем, какая разница! Ещё три дворянские печатки отдал дядюшке для передачи по тому же адресу. Мне они не нужны, а так, может, семьям передадут.

Следующая по цене добыча — пара слабеньких магических амулетов и горстка разномастных мужских украшений. Думаю, дукатов на двадцать — тридцать потянут. Пара серебряных портсигаров и останки оружия завершают список трофеев.

Когда я положил части ножен и клинки без рукоятей к таким же некомплектным трофеям, оставшимся после контрабандистов, Норвин саркастически хмыкнул:

— Мальчик Ленни — дворянчик, совершенно не приспособленный к жизни! Ну-ну! Посмотрела бы Маргарет сюда, по-другому бы запела. Я в твои годы даже мечтать не мог, сложить стольких в короткой сшибке. И потом спокойно зачистить комнату от трупов.

— Дядя, не обижайся, пожалуйста. Ладно?

— Ты про что?

— Прости меня, юного дурака! Но посмотрел на тебя в бою… Ты смел, решителен, умеешь драться… Однако извини, сразу видно — не твоё это. Наверное, возрастное. Знаешь, один человек сказал: «война — дело молодых, лекарство против морщин». А у тебя морщинки кое-где проглядывают. Может уже пора другое дело приискать?

— Нахал ты, Ленни. Поживёшь с моё… Хотя, где-то ты прав. Постарели мы. Молодимся пока, но юные наглецы вовсю пытаются нас теснить. Скоро на курорт поеду. Там решаются самые крупные дела. Может, его милость передаст семейное дело преемнику, а сам отправится на пенсион. Тогда и я удалюсь от дел.

— Правильно! Деньги у тебя есть, до конца жизни тебе хватит.

— У меня и доля от прибылей нашей команды останется. Только чем тогда время занять?

— Женись. Тебе сколько? Сороковника даже нет? Найди себе красотку, пусть она тебе пару или тройку детишек нарожает — вот сразу и занятие найдётся. А свою старую забудь! Узнает — локотки себе покусает.

— Я в Храме обещание дал.

— Вот и сходи — спроси. Может, ты свой обет уже исполнил? Может, пора новых прихожан для богов растить? Выясни.

— Не знаю…

— Ты скольких людей прикончил? Взамен надо озаботиться — молоденькой девчонке детишек заделать, а потом правильно их воспитать. Пару сыновей научишь драться, а дочурку, лучше двух, стоит завести для украшения жизни, и чтобы было кого баловать.

— Скажешь тоже… Староват я для молоденьких. Волосы седые попадаются в причёске…

— Дядя! Седина бобра не портит! Ты у нас только ума набрался и в зрелость вступаешь. Я не поверю, что нет какой-нибудь симпатяшечки в твоём окружении!

— Молод меня ещё учить! Сам только про девок думаешь, и мне голову морочишь. Правда, есть одна девчушка… Дядей меня зовёт. Дочка приятеля. На моих глазах выросла и расцвела. Но я для неё старый.

— Вот! Сходи к ним домой. Поговори сначала с девочкой, а потом с её папой.

— Нахал ты! Я подумаю!.. Когда вернусь…

По результату, после разборки оружейного железа нашлось всего три приличных клинка — один от шпажки покойного главаря и два от чьих-то кинжалов. Оружие контрабандистов вообще слова доброго не стоит, а значит, зачарованию не подлежит.

Дядя предложил продать лишнее оптом в знакомую оружейную лавку, но я попросил поменять на пружинную сталь, латунь и разные мелочи для украшения рукоятей. Так дешевле, чем сначала продавать со значительной скидкой, а потом покупать с приличной наценкой. Норвин взялся устроить обмен, сгрёб всё ненужное и поехал договариваться.

Мне же стало хватать на основу для четырёх навах. Конечно, перековывать я не стал — извините, не кузнец. Но образец есть, сырьё есть, творю заклинание и сразу получаю четыре новеньких клинка в наборы — из шпаги вышло сразу два и из кинжалов по одному. Хорошо быть волшебником!

Аптека

— Доченька! Что случилось? Ты почему не открыла аптеку?

— Здравствуй, мама.

— Здравствуй! Так почему⁈

— Мама, ты слышала когда-нибудь слово «патент»?

— Ну… понимаешь…

— То есть, вы в курсе, что без него ничего продавать в аптеке нельзя?

— К тебе что, пришли проверять?

— Пока нет. Пока! Когда вы сидели за стойкой, все почему-то думали, что он у вас есть. Но вы с папой алхимики, а не аптекари, и держите мастерскую, а не продаёте лекарства. Если бы пришли проверять, то спрос был бы с вас. Штраф пришлось бы платить тоже вам. После училища я, как помощник аптекаря и лаборант, вполне могу готовить лекарства и даже варить зелья. И продавать. Но с патентом! А его ещё нужно получить.

— Так зачем дело встало?

— За деньгами. За получение патента надо заплатить положенный сбор.

— Дорого?

— Терпимо, но нужны деньги. И для начала, требуется получить Свидетельство о наследовании имущества, а перед этим необходимо заплатить налог на наследство. За справку о признании вдовой тоже нужно платить. Самой всё оформлять сложно и долго — потребен разбирающийся в бюрократической кухне ходатай. Догадалась? Он никогда не станет хлопотать бесплатно.

— А в доме нет денег?

— То, что лежало в кассе — вы взяли. Что продали — тоже.

— Ты же знаешь нашу ситуацию! Там и нашлось талеров пятьдесят. А покупали мелочь, только чтобы был повод прийти поглазеть, да языками потрепать. Ещё десятку серебром наторговали. Нам же нужно реагенты купить, перестать делать дешёвку и начать варить что-то дорогое.

— Вот и я про то — вам надо. Мам, я не против, что вы взяли, но мне без денег тоже аптеку не открыть.

— Ты всё проверила?

— Весь дом перетряхнула и не по одному разу. Что-то мой на свадьбу потратил, остальное мог куда-то вложить. Словом, денег нет.

— Нужно где-то занять.

— Под залог дома? Нет! Я насмотрелась, как жить в долговой яме.

— А если… Ну… Ты через год станешь перспективной невестой с приданым. Помнишь нашего соседа, аптекаря Уоттона? У него второй сын холост. Будущей невестке Уоттон может дать вперёд часть денег за долю в деле.

— Мне одного козла хватит! Второй раз на ваши уговоры не поддамся. Тем более, не стану отдавать аптеку в чужие руки. Сейчас дай небольшую долю, завтра безо всего останешься. И вы на шестьдесят талеров каких-нибудь зелий верните. Пусть неходовых, но для ассортимента сгодятся.

— Доченька! Мы же для тебя стараемся!

— Я сама найду, у кого денег занять…

Королева

Её величество королева Мариана с детства обладала кучей женских недостатков, но окружающие о том не догадывались, потому