Системный Творец V - Александр Сорокин

Ответ пришёл не от Лериана, а от Гаррета.

— Смысл, юный друг, был в самой сути их замысла. — начал он. Слова повисли в воздухе, тяжёлые, как свинец. — Они не собирались отсиживаться в осаде и бороться с Лесом. Согласно тем обрывкам истинных преданий, что дошли до нас, минуя имперскую цензуру… первые Творцы смогли сделать нечто немыслимое.

Он сделал паузу, давая нам проникнуться значимостью момента. Бранка нахмурилась, Горст и Эдварн обменялись настороженными взглядами. Лина, притихшая рядом с Каэлом, смотрела на Гаррета большими, полными ужаса и любопытства глазами.

— Они подчинили Великий Лес. — наконец выдохнул Гаррет — Не уничтожили, не отгородились, а взяли эту слепую, всепожирающую мощь Системы… и заставили служить себе. Лес стал их оружием, армией, двигателем в войне за мироздание.

Тишина, последовавшая за его словами, была оглушительнее любого взрыва. Я застыл, ощущая, как ледяная волна прожала от копчика до затылка. «Подчинили Лес? Заставили эту аномалию, пожирающую империи, служить себе?» — подумал я. Это было за гранью не только возможного, но и воображаемого.

— Как? — вырвался у меня хриплый шёпот. — Как такое вообще… возможно?

Гаррет пожал плечами. Жест был полон усталости, но в его глазах горел неугасимый азарт исследователя, стоящего на пороге величайшего открытия.

— Механизм нам неизвестен, но логика подсказывает: они не могли напрямую управлять всей бесконечной массой Леса. Для этого требовался ключ. — он поднял палец, указывая вниз, в самое сердце разрушенного города. — Согласно преданиям, в центре Терминуса находилось нечто: ядро, артефакт или целый комплекс, созданный на принципах, которые мы сегодня едва сможем постичь. Именно это служило передатчиком воли Творцов, преобразуя её в команды для Леса, обращая хаотичную агрессию в направленную мощь.

Я мысленно представил это: огромный, сияющий кристалл или пульсирующая в подземельях дворца машина, от которой расходились невидимые нити контроля, пронизывающие каждое дерево, каждую тварь на тысячи километров вокруг. Абсолютная, богоподобная власть над самой опасной силой в мире.

— И именно он, — продолжил Гаррет, его голос обрел стальную твердость, — является нашей целью. Мы должны найти это ядро и, если оно еще способно функционировать… использовать его, чтобы отдать Лесу последний приказ.

— Какой? — спросила Бранка низким, ровным голосом, в котором, однако, звенело металлическое напряжение.

Гаррет взглянул на нее с печальной улыбкой.

— Приказ самоуничтожиться. Или, как минимум, отступить. Заснуть. Прекратить порождать монстров и захватывать земли.

Масштаб этой мысли вызвал головокружение. Не сразиться с монстрами по одному, не отбить атаки — а одним решением, переданным через древний артефакт, обрушить всю экосистему ужаса. Это была дерзость, граничащая с безумием. И единственный шанс.

— Невероятно. — пробормотал я, разглядывая свои руки, которые могли создавать кристаллы и лечить умирающих. Каким же должен был быть уровень тех, кто задумал и построил это? Какой силой нужно было обладать, чтобы укротить саму Систему?

Мои размышления прервал резкий, деловой голос Бранки.

— Философствовать будем позже. Сейчас всем нам нужен отдых и пища. А некоторые, — её взгляд метнулся к Гаррету, — прошли через пограничное состояние. Разобьём лагерь здесь, подальше от края.

Её командирский тон отрезвил мгновенно. Мечты о титанических артефактах рассеялись, уступив место насущным потребностям: безопасности, теплу, еде.

Мы отошли от края плато метров на пятьдесят, выбрав относительно ровную площадку, прикрытую с одной стороны массивным валуном. Действовали молча, с отработанной слаженностью, будто делали это всю жизнь. Горст и Эдварн, как самые опытные в полевых условиях, взялись за костер. Из запасов появился компактный походный котелок, который тут же подвесили на треногу. Гаррет, не говоря ни слова, улёгся на расстеленный спальник, закрыв глаза. Он не спал, а лишь копил силы, переваривая недавнее возвращение из того света. Ксела помогла Лине обустроить спальные места. Каэл и Лериан, хотя и казалось, что в этом нет нужды, проверили периметр. Я же с Бранкой занялись раскладкой оставшегося снаряжения.

Работа захватывала мысли. Руки, словно по инерции, выполняли привычные движения, пока голова лихорадочно перебирала обрывки услышанного. Каждый пункт плана был шагом в бездну, чудовищным риском. Мы не знали, цело ли ядро. Не представляли, как добраться до него в городе, пронизанном, казалось, насквозь защитными системами. Не были уверены, сможем ли мы его активировать, и если да — выдержат ли наши тела и разумы столкновение с такой мощью. Вопросов, как всегда, было больше, чем ответов, и каждый из них давил на виски.

Вскоре лагерь наполнил манящий аромат похлёбки — густой, мясной, с пряными травами. Горст творил чудеса из нескольких пайков и сушёных овощей. Когда еда была готова, мы собрались вокруг костра, передавая друг другу миски. Ели молча, с жадностью, ощущая, как тепло и энергия разливались по измождённым телам, залечивая мелкие раны усталости.

— Всем набираться сил. — сказала Бранка, доедая последнюю ложку. — Ночью — стандартные дозоры, по двое. Я составлю график…

— Не надо. — тихо, но очень чётко перебил её Лериан.

Все повернулись к нему. Бранка нахмурилась, её брови сошлись в опасную стрелку.

— Почему?

— Сейчас мы находимся в самом безопасном месте во всём Эйвеле. Безопаснее, чем в Пристанище. Безопаснее, чем в сердце Астрариума. — произнёс Лериан. Его бархатный голос звучал уверенно и твердо, что было нехарактерно для него.

— На каком основании ты так думаешь? — Бранка не отступала. Её пальцы непроизвольно пошевелились, будто ища эфес меча.

— На основании того, что нас только что пропустила «Молчаливая Пустошь» — система, тысячелетиями отсекавшая любой живой разум от этого места. — спокойно ответил Лериан. — Мы прошли проверку. Кроме того, — он жестом обвёл горизонт, — вы видите здесь хоть какую-то живность? Птицу, насекомое? Здесь нет ничего, кроме камня, нас и призраков прошлого. Охранять нас не от кого.

Бранка изучающе смотрела на него несколько долгих секунд. Её взгляд скользнул по лицам Кселы и Гаррета. Они не произнесли ни слова, но их молчание было красноречивым согласием. Она выдохнула, разжимая напряженные челюсти.

— Ладно. Но держите оружие под рукой.

Это была её уступка. Мы все молча кивнули.

Я, закончив есть, отправился к своему спальнику.

Усталость, приглушенная адреналином, опасностью и лечением Гаррета, накрыла меня, словно тяжёлое, тёплое одеяло. Я улёгся, вглядываясь в небо, потускневшее от дыма костра, где одна за другой зажигались холодные, чужие звёзды. Последней мыслью перед тем, как провалиться в сон, было лицо императора Аврелиана. Мы нашли способ остановить нашествие Леса, и теперь нам предстояло воплотить его в жизнь. Цена провала была бы не просто нашей смертью — это был бы конец всему, что мы пытались защитить.

Сон был глубоким, без сновидений, восстанавливающим. Никаких кошмаров о Пустоши, никаких голосов. Лишь абсолютная, чёрная пустота отдыха.

Я