Деньги не пахнут 6 - Константин Владимирович Ежов

– Непоследовательно, – заметил кто-то, хмурясь.

На первый взгляд – да. Обычно уж выбирают одно: либо действуют из тьмы и бьют внезапно, либо громогласно заявляют о себе с самого начала.

– Почему он поступил именно так? – спросил генеральный директор, переводя взгляд с лица на лицо.

– Не знаю, – признался Пирс без обиняков, – но в одном можно не сомневаться: за этим кроется скрытый замысел.

Его голос звучал ровно, без эмоций, но в нём чувствовалась сталь уверенности.

– Стоит проявить благоразумие, пока Платонов разговаривает спокойно. Иначе загорится пожар, и тогда будет поздно.

– Не пойдём же мы на уступки только из страха перед пожаром, – холодно заметил директор.

– А зря, – сухо ответил Пирс. – Два предыдущих пламени звали "Эпикура" и "Теранос".

После этих слов в зале воцарилась гнетущая тишина. Никто не решился ответить. Обе истории вошли в историю Уолл-стрит как грозовые разряды, способные испепелить даже гигантов.

– Когда его не слушают, он зажигает костры, – продолжил Пирс. – И если есть хотя бы один процент вероятности, что пламя перекинется на нас, стоит ли рисковать?

Ответ родился сам собой.

– Придётся встретиться, – негромко произнёс председатель. – Пока это возможно.

***

Штаб-квартира "Аллерган", Калифорния.

Снова предстоял перелёт. В воздухе пахло пересушенными бумагами, кофе и металлом кондиционеров. Но на этот раз решение было иным.

– Забронируйте частный самолёт, – прозвучало распоряжение.

На сей раз ни о каком первом классе речи не шло. Собственный самолёт пока не значился в активах, но услугами чартеров пользовались многие.

Запрос был прост: средний джет, максимум на десять пассажиров. Однако вскоре помощница вернулась с натянутой улыбкой.

– Отдел комплаенса возражает, – проговорила она осторожно. – В последнее время ужесточили контроль за использованием средств компании. Советует не рисковать…

В её голосе чувствовалось раздражение, и было за что. Стоило кому-то оступиться, и заголовки вспыхивали словами "злоупотребление корпоративными ресурсами" или "роскошные перелёты за счёт акционеров".

Но времени ждать не было.

– Разве это обойдётся дороже, чем три билета первым классом? – прозвучал голос из-за стола.

– Почти втрое, – сухо ответила помощница. – Требуют объяснить необходимость.

Пахло бюрократией, чернилами и раздражением. Отдел комплаенса – та самая внутренняя инквизиция, которая цепляется к каждой мелочи во имя "этики".

– Вот поэтому и нужен собственный самолёт… – выдохнул кто-то устало.

Собственный – не значит роскошь, а свобода от бесконечных согласований. Но пока приходилось мириться с обстоятельствами.

Телефон зазвенел. Голос на другом конце звучал осторожно:

– Иногда важнее денег только одно – время.

И в этих словах, произнесённых с лёгкой хрипотцой, было всё оправдание, какое только могло понадобиться.

Полет должен был занять немного больше шести часов – сущие пустяки. Но смысл был не в длительности пути. В первом классе невозможно провести полноценное стратегическое совещание: тесно, шумно, чужие взгляды мешают сосредоточиться. А вот на борту частного самолёта – другое дело. Шесть часов непрерывной работы, без посторонних ушей и без суеты.

Решение арендовать частный самолёт пришло мгновенно – поездку ведь готовили впопыхах, времени на раскачку не было. Эффективность – вот что имело значение. Нужна была тишина, пространство, где можно говорить вслух, спорить, строить планы.

Так впервые пришлось ступить на борт частного джета. Не своего, конечно, — арендованного. И даже не знаменитого "Гольфстрима", а более скромного десятиместного самолёта среднего класса.

Но всё равно…

– Это совершенно другой уровень, – вырвалось, когда самолёт мягко скользнул по взлётной полосе.

Путь начинался не из шумного Ньюарка, а из уютного Тетерборо – там не было ни длинных очередей, ни дотошных проверок, ни раздражающего гула голосов. Пятнадцать минут от машины до кресла – и всё, в воздухе. После этого даже первый класс показался вчерашним днём.

– Вполне неплохо, – пробормотал Сергей, осматривая салон.

Вместо скучных рядов кресел – просторный отсек: с одной стороны – стол для переговоров, с другой – мягкие кожаные диваны, в которые приятно утонуть. Свет приглушённый, запах свежей кожи и лёгких духов стюардессы смешивался с еле слышным гулом двигателей.

– Когда подать ужин, сэр? – спросила она с вежливой улыбкой.

– Через час.

Никаких подносиков с невнятной едой, как в обычных авиалиниях. Меню выбиралось заранее, время подачи – по желанию. Всё под контролем.

И под нос тихо напевалась какая-то мелодия – от удовольствия.

Как только самолёт набрал высоту, на стол легли документы. Вместе с Сергеем в полёт отправились Добби и Лоран.

– Ну что, – произнёс Сергей, поднимая взгляд, – что удалось выяснить?

Задание было простое – узнать всё возможное о директоре компании "Аллерган", некоем Беккете. Любая мелочь могла оказаться решающей.

– Человек исключительных способностей, – начал Лоран. – При нём доходы компании выросли с десяти до семидесяти миллиардов. Именно он превратил ботокс в мировой бренд. Внутри фирмы его уважают безмерно – сотрудники, совет, акционеры. Можно сказать, он и есть сама компания.

Сергей кивнул.

– Британец, с характером кремня. Не поддаётся давлению, упрям до невозможности. За годы получил десятки предложений о слияниях и поглощениях – и все, без исключения, отверг.

Это уже было интересно.

– Некоторые сделки сулили огромную прибыль, но он даже не рассматривал их. В узких кругах его считают принципиальным противником любых MA.

И именно ему Сергей отправил письмо с требованием провести слияние.

Парадокс, но и суть всей стратегии.

Задача поездки была предельно ясна – убедить Беккета.

– …Думаете, это вообще реально? – осторожно спросил Лоран.

– Судя по всему, он из тех, кто наотрез отвергает подобные вещи.

Сергей улыбнулся.

– Есть одна поговорка, – произнёс он спокойно, – когда огонь подбирается к ногам.

– Простите? – не понял Лоран.

Сергей чуть наклонился вперёд, уголки губ тронула тень улыбки.

– Это значит: когда пламя уже припекает, делать приходится то, что долго откладывал.

Он говорил негромко, но в его голосе звенело то уверенное спокойствие, что появляется у людей, привыкших просчитывать шаги наперёд.

***

Нью-Йорк.