Деньги не пахнут 6 - Константин Владимирович Ежов

Деньги не пахнут 6

Глава 1

Победить в схватке можно лишь тогда, когда соперник изучен досконально – каждое движение, интонация, пауза между словами. Именно поэтому этот блок вопросов и ответов представлял собой не просто формальность, а настоящую арену наблюдения. Ответы Акмана могли выдать куда больше, чем он сам подозревал: привычки в момент давления, способ парировать неудобные вопросы, реакцию на намёки. Всё это – материал для будущих шагов.

Проблема крылась в очевидном: желающих задать вопрос оказалось слишком много. Человек тридцать подняли руки почти одновременно, и воздух над залом задрожал от едва заметного волнения – шелест рукавов, скрип стульев, щелчки микрофонов. Обычно такие сессии длятся не более пятнадцати минут, и удача улыбается трём-четырём счастливчикам. Простая арифметика давала не более двенадцати процентов шанса быть замеченным – недостаточно даже для азартного игрока.

Решение пришло само собой. Медленным движением рука поднялась, пальцы на миг застыли в воздухе. Затем последовало смущённое движение, лёгкий смешок, неловкий жест – словно ошибка. Лицо покраснело, взгляд растерян, и тело снова опустилось в кресло. Этот небольшой спектакль подействовал мгновенно.

– Слушай, это ведь тот парень… ну, из дела "Теранос", да?

– Кто, этот? Ага, точно он…

Шёпот пополз по рядам, как лёгкий ветерок, колыхнувший занавес. Несколько голов обернулись, камеры поднялись, вспышки коротко блеснули. За последние недели фотография успела облететь весь интернет – так что узнавание было неизбежным. Главное же – теперь и модератор обратил внимание.

– Господин там, на третьем ряду.

Прогноз оправдался. Указующий жест, и микрофон плавно перекочевал в руки. Взгляд со сцены – внимательный, чуть прищуренный, настороженно-дружелюбный.

– Благодарю за выступление, – прозвучало в зале. – Особенно впечатлило, как вы подчеркнули важность приоритета интересов акционеров. Сергей Платонов, Pareto Innovation Capital.

Имя, едва прозвучав, вызвало новую волну шёпота – теперь уже громче. Несколько человек вскинули головы; кто-то снял очки. Даже Акман, стоявший под светом софитов, на миг оживился, уголки губ дрогнули.

– Ах, тот самый разоблачитель "Теранос", – произнёс он с лёгкой усмешкой.

Контакт установлен. Теперь это уже не формальный обмен репликами, а разговор двух фигур, узнавших друг друга.

– В последнее время всё чаще появляются случаи, когда фонды используют лазейки в системе прозрачности, – прозвучал вопрос ровно, но с лёгким нажимом. – К примеру, при помощи деривативов или опционов инвесторы незаметно накапливают пакеты акций, откладывая подачу формы 13D.

В зале послышался лёгкий ропот – тема щекотливая. Суть правила 13D проста: если инвестор приобретает более пяти процентов акций компании, он обязан в течение десяти дней раскрыть цель покупки и планы на участие в управлении. Это необходимо, чтобы остальные акционеры и рынок понимали намерения игрока, способного повлиять на будущее компании.

Но прозрачность – враг внезапности. И именно поэтому активистские фонды нередко обходят правило, прибегая к производным инструментам: опционам, форвардам, свопам. Так можно заранее зафиксировать контроль, отложив юридическую покупку, а вместе с ней – и момент раскрытия информации. Закон не нарушен, но дух его уже попран.

– Подобная практика, по сути, серый приём, позволяющий вводить в заблуждение рынок, – прозвучало заключение. – А ведь это напрямую угрожает тому самому акционерному доверию, о котором вы говорили, господин Акман. Интересно услышать ваше мнение.

Тишина затянулась ровно на одно дыхание. На лице Акмана не дрогнул ни один мускул. Только пальцы едва заметно постучали по трибуне. Улыбка осталась той же – спокойной, уверенной, отточенной за годы публичных боёв.

Но внутри этой невозмутимости, вероятно, шевельнулся холодок. Ведь речь шла именно о той самой схеме, которой он пользовался сейчас.

Получалось, что этот момент отнюдь не был простым разоблачением – речь шла о веренице намёков и ловких перекрёстных ударов. В зале гул дыханий и негромкие шорохи одежды перемежались со звоном микрофонных стоек; в этот фон вписался вопрос, будто кинжалом втиснутый в ткань диалога.

Суть обвинения была ясна: аккуратно, через опционы и другие деривативы, аккумулировались акции компании, причём официальное раскрытие по форме 13D откладывалось – игра на опережение, граничащая с серой зоной. Когда этот фактик оказался брошен в воздух, казалось, что под софитами даже температура на мгновение упала. Но Уильям Акман не дрогнул.

– Интересный вопрос, – последовала спокойная реплика; пальцы лектора постукивали по трибуне, подбородок лёг на ладонь.

Пауза длиной в секунды тянулась, как натянутая струна. На лице – невозмутимость, в голосе – ровная уверенность.

Выбор у него был прост: разоблачить приём или защитить его. Разоблачение обернулось бы последующей этической зарубой – сам Акман мог бы получить ярлык лицемера, если когда-то сам прибегал к аналогичным ухищрениям. Защита же подрывала бы риторику о приоритете акционеров, которой он только что пылко апеллировал. В этой шахматной позиции Акман сыграл быстро и умно.

– Опционы и деривативы – всего лишь инструменты. Нельзя путать средство и цель. Иногда ради большой цели приходится пользоваться неудобными методами – вести войну ради мира. Если защита акционеров является высшей целью, стоит рассматривать и "серые" стратегии, – прозвучало без запинки.

Реакция зала – тихий вздох, шелест бумаг, обмен взглядами. Но внимание сдвинулось не столько на содержание ответа, сколько на скорость и точность реакции. На это и следовало обратить внимание: три секунды – и контраргумент готов, без мямления и манёвров. В мире публичных боёв это умение иногда дороже самой правоты.

Попытка продолжить в другом направлении – упоминание союзов и коалиций – тут же была пресечена:

– Извините, но по времени каждому только по одному вопросу.

Модератор обрубил нишу, словно аккуратно подчистив ветку. В тот же миг поднялся вихрь рук; сцена снова наполнилась звуками – щёлканьем фотокамер, шорохом одежды, легкими смешками.

Сергей Платонов не сдался: вместо сидеть и ждать следующего круга, он подошёл к женщине с микрофоном, её лицо выражало недоумение от внезапного вторжения. Голос Платонова звучал ровно и деловито:

– У меня важный вопрос к господину Акману. Не уступите ли мне ваше время?

Женщина сморщила лоб, взгляд её метнулся между модератором и протягнувшей руку сумкой.

– Хм? – послышался тихий протест.

Платонов добавил, словно бросая в чашу весов монету:

– Взамен – десять тысяч долларов.

Сумма пролила на моментальную паузу масляный блеск практичности.

Модератор вмешался мягким, но твёрдым голосом:

– Сессия вопросов и ответов предназначена для широкого круга мнений. Если есть дополнительные запросы – можно договориться