Господин следователь. Книга 11 (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич

Их у меня много, но самый главный, касающийся смерти генерала Калиновского, не задам. А остальные… Бог с ними.

Я понял, что аудиенция завершается, поэтому ухватил подарок. Но оказывается, император не закончил.

— Иван Александрович, — слегка смущенно сказал государь Всея Руси. — В прошлый раз вы пообещали, что напишете новую сказку. Про девочку, которую унесло в волшебную страну. Я имел неосторожность сказать об этом одной маленькой барышне… Она и так очень переживала, узнав, что любимого писателя убили. А уж как обрадовалась, узнав, что все это ложь.

— Сволочи они, эти «доброжелатели», — вырвалось у меня. — Даже ребенка в покое не могли оставить. Простите, Ваше величество…

Государь только рукой махнул. Подозреваю, он со мной солидарен. Зачем кому-то понадобилось посвящать малышку в такие дела?

— Ваше величество, передайте маленькой барышне, что сказка пишется, — заверил я. — Более того — завтра-послезавтра мы с соавтором отдадим нашему издателю первую часть.

Я уже сделал шаг в сторону двери, но все-таки не удержался:

— Прошу прощения, государь, что отнимаю у вас время. Буквально, пара минут. Но коли мы с вами заговорили об англомании, мне кажется, следует дать в газетах ряд статей, где будет вскрыта сущность английского (чуть не сказал — империализма) снобизма. Начать можно с того, что англичане, «открыв» Россию принялись ее беззастенчиво грабить. О том, как в трудные для нас времена правительство Иакова пыталось оттяпать у нас кусок Севера — даже двух вице-королей нам назначили. Неплохо бы рассказать о том, как во времена Петра Великого англичане, нарушив дипломатический иммунитет нашего посла Матвеева, заключили его под стражу.

— Подождите, Иван Александрович, не торопитесь, — остановил меня император.

Его Величество, подошел к двери — не к той, в которую вошел я, к другой, парадной, приоткрыл ее и сказал подскочившему дежурному с погонами подполковника:

— Передайте мои извинения, я буду занят еще с четверть часа.

Вернувшись, император сказал:

— Иван Александрович, я знаю этот эпизод. Матвеев и на самом деле был задержан по жалобе кредитора, но в те времена не было такого понятия, как дипломатический иммунитет. Кроме того, английский посол принес Петру Алексеевичу извинения от имени королевы.

— Формально, да, но как это все выглядело? Матвеев вел переговоры с французами и англичанами, чтобы убедить их стать посредниками о заключении мира со шведами. Англичане не отказывали русским, затягивали время, а сами, в это время, вели за нашей спиной собственные переговоры. Не упомню — сколько времени это затянулось? Год, если не больше. Император Петр — ну, тогда еще царь, видя бесполезность переговоров, отозвал Матвеева в Россию. Перед отъездом посол хотел рассчитаться со своими долгами. Он повез деньги ростовщику, а по дороге на него напали какие-то люди. Русского посланника сначала привезли в непонятное место, потом отвезли в суд. А суд, даже не заслушав его доводы и то, что у него имелись при себе деньги, сразу же объявил его виновным и заключил в тюрьму. Судья запретил русскому боярину связаться со своими людьми, ему не разрешили написать письмо английскому правительству. Ладно, что вмешался датский посланник, который выручил Матвеева. А извинения были принесены только спустя два года, после Полтавы, когда Англии что-то от нас понадобилось. Или, после того, как британцы осознали, что русские могут побеждать. Если представить, чтобы у нас произошло нападение на английского посла, так бритты бы лет сто грязью плевались. А мы им оправдания ищем.

— Любопытно, — покачал головой государь. — Я настолько подробно эту историю не знаю. Но спрошу — почему мы должны верить словам боярина? Может быть, он все придумал задним числом? Взял взаймы, а потом решил улизнуть, не расплатившись?

— А почему мы должны верить английским источникам, а не русским? — парировал я. — Почему англичанин заслуживает доверия, а мы нет? Примерно то же самое, как история о пребывании Петра Великого в Норфолке, где ему предоставили дом. Не помню, чей это дом — кажется, какого-то ученого-ботаника. Вам ведь известна эта история?

— Разумеется, — кивнул император. — После пребывания русского царя и его свиты, дому был нанесен ущерб — русские стреляли в картины, перепачкали все ковры, вытоптали лужайку… Ну, и все прочее. Английской казне пришлось возмещать ущерб в 350 фунтов. Деньги, о тем временам, немалые.

Его величество не стал говорить о том, что русские варвары еще и испражнялись в камины, изнасиловали всех служанок и прочее. И я про это умолчу. Скажу другое.

— Вот, в связи с этим, у меня, как у юриста и историка-любителя, есть вопросы. Любой источник следует подвергать критике. В чьих интересах он создан? Насколько надежен? В данном случае, с ущербом, который нанес Петр и его люди — полная загадка. Кто подсчитывал ущерб? Имеется ли соответствующий акт? Кто выступил в роли свидетеля? Надежны ли они? А был ли вообще нанесен какой-то ущерб? Не исключено, что сам хозяин дома решил подзаработать, солгав о русских варварах. Или это байка, придуманная позже. Тем более, что у самих англичан имеется прецедент. Их собственный король Карл 2, останавливаясь со своей свитой в частных домах, наносил им такие разрушения, что нашему императору и не снились. Вполне возможно, что англичане решили использовать истории собственного владыки, и перенесли это на нас.

— Вы сами возьметесь? — поинтересовался император. — Напишете о взаимоотношениях России и Англии? Естественно, это должно быть не голословно, а с опорой на исторические факты. Наверное, вам переводчик с английского понадобится? Отыщете ли в Череповце?

Что называется — и хочется, и колется. И времени на такое нет, но грех это, англичанам хотя бы небольшую пакость не сделать. Впрочем, это даже не пакость, а так, критические замечания.

— Возьмусь, — твердо ответил я. — Переводчик не нужен — по-английски читаю.

— Читаете по-английски? — удивился император.

— Только читаю, — подтвердил я. — С разговорным английским не очень — произношение у меня неважное, да и практики нет. Не обещаю, что смогу писать подобные очерки часто, но раз в месяц — это вполне возможно. Под своей фамилией писать не стану, чтобы не связывали с отцом. Вот только, при нашем поголовном англофильстве, кто это станет печатать?

Ох ты, глупость сказал…

— Будут печатать, — улыбнулся государь император, провожая меня к выходу. — Вот это точно, я вам обещаю. Любая газета, любой российский журнал — на ваш выбор. А то, что по-английски читаете — это похвально.

— Ваше величество, а не стоит ли начать не с истории, а с английских частных школ? У нас, порой, с придыханием повествуют об английской системе образования, о «школьных галстуках», а ведь на самом деле — сплошное издевательство.

— А вам известна система английского образования? Если да, то пишите. В общем — пишите, что хотите, но свои очерки вначале присылайте мне. Адрес, по которому почтовые отправления присылать, у штабс-капитана Радлова возьмете.

Возьму. А еще попрошу, чтобы штабс-капитан выдал мне пару листов бумаги. Не могу же я просто сунуть экспонат для коллекции в карман?

Глава 8

Адаптация к сцене

А цены в этом ресторане кусачие. Ну-ко ты, порция телятины аж 80 копеек. Офигеть! Ветчина — 75 копеек. Это за фунт или за кусочек? Вон — даже бутерброды дорогие, по 15 копеек, а те, что с паюсной икрой, вообще по 30. Чашка кофе — 40 копеек!

Они что, издеваются? Я за такие деньги в Череповце кофе три раза попью, да еще и с сахаром. Нет, не поеду служить в столицу, разорюсь по ресторанам питаться.

— Вань, ты чего бурчишь? — поинтересовалась Аня, которая, как и я, изучала меню.

— Возмущаюсь. Ты цены смотрела?

— Ага. Одно яйцо столько, что у нас впору штук пять купить. Но если господин Лейкин пригласил, пусть платит.

— Сами заплатим, — помотал я головой. — Мы с тобой не голодные авторы, которых издатель обедом кормит, а они, на радостях, все что угодно подпишут. У нас, милая барышня, собственная гордость имеется.