Физрук на своей волне. Трилогия (СИ) - Гуров Валерий Александрович

Перчатки шлёпнулись на верстак, а сам он подошёл к столу. Я тоже подошёл, поставил на край стола свой стаканчик, наклонился вперёд и опёрся ладонями о столешницу. Стал наблюдать за тем, как шиномонтажник снова принимается за арифметику.

– Так… монтаж, демонтаж, балансировка… фланцевый адаптер, латка, мойка, чернение, установка новой резины, дисковый ремонт…

Когда Ромчик закончил, он с лёгким вздохом удовлетворения повернул калькулятор ко мне.

– С вас двадцать три тысячи семьсот рублей, – сообщил он.

Я посмотрел на цифры: 23 700. В прошлый раз, если память меня не подводит, а она у меня, к счастью, работала лучше, чем у большинства их клиентов, сумма звучала иная – двадцать одна тысяча с мелочью.

Я медленно поднял взгляд на шиномонтажника.

– 23 700, говоришь… – переспросил я.

– Ну… это я тут ещё кое‑что добавил – по мелочи, – пояснил он, явно пытаясь на ходу придумать аргумент.

Если бы десять минут назад он начал рассказывать мне, из чего состоит расчёт и почему «так получилось», я, возможно, ещё выслушал бы его. Может, даже притворился бы заинтересованным. Но теперь – нет. Всё это потеряло смысл.

Цифры, пункты, допработы – вся эта бухгалтерия превратилась в белый шум. Мой мозг кипел от других мыслей. Я всё яснее видел перед глазами то самое шило, лежащее на их верстаке. Видел в памяти лицо вора в маске…

– Чек нужен? – голос шиномонтажника выдернул меня из размышлений.

Я поднял на него взгляд. Он стоял чуть ссутулившись, держа в руках калькулятор.

– Без чека обойдусь, – заверил я.

– Оплату как будете производить? – спросил он после короткой паузы.

– Да как удобно, так и буду, – ответил я, не меняя тона.

– Тогда, если будет удобно… переведите, пожалуйста, на карту, по номеру телефона.

Я снова посмотрел на него чуть дольше, чем нужно.

– Будет, давай номер, – согласился я.

– Одну секундочку, – сказал Ромчик и, отложив калькулятор, наклонился к нижней полке стола. Там что‑то зашуршало – старые чеки, бумажки, пластиковые карточки, чёрт знает что.

Он порылся пару секунд и, наконец, достал измятый клочок бумаги, на котором корявым почерком были выведены цифры.

– Вот, сюда переведёте. Только на Сбер, – уточнил он.

Я взял бумажку. Цифры, жирная надпись «только Сбербанк», и ниже – имя. Точнее, фамилия и первая буква имени. Фамилия заставила меня невольно поднять бровь. Фамилия мне была знакома. Слишком знакома…

Я усилием воли заставил себя не выдать ни малейшей реакции. Медленно достал телефон из кармана, чувствуя, как внутри нарастает смутное предчувствие.

Экран загорелся, я открыл книгу контактов и начал набирать номер, аккуратно сверяясь с тем, что был записан на листке. Пальцы остановились, когда цифры совпали. Всё стало ясно мгновенно – этим номером я пользовался совсем недавно. В груди неприятно кольнуло.

Хозяином шиномонтажа оказался не кто иной, как мой «любимый» сосед – Али. Тот самый, с которым нас в последнее время связывало слишком многое. Владелец овощной лавки, что некогда стояла у моего дома, где он продавал свои пресловутые огурцы и помидоры.

Картина прояснилась – и стало ясно, откуда растут ноги у того самого проходимца, что пытался снять лебёдку с моего джипа. Всё сводилось к одному – к Али.

Несколько секунд я просто смотрел на экран телефона, где мерцал его номер. В груди медленно нарастала холодная решимость. Потом я опустил руку, спрятал телефон и перевёл взгляд на шиномонтажника.

– Знаешь, дружок, – произнёс я ровно, с лёгкой улыбкой, – банк что‑то не работает. Интернет, видимо, не ловит. Пойду‑ка возьму наличку из бардачка и сразу вернусь.

Рабочий кивнул, ничуть не насторожившись.

– Конечно, наличку мы тоже принимаем, – ответил он добродушно.

Я подошёл к машине, открыл дверь, наклонился и взял шило, лежавшее на сиденье. Проверил, чтобы оно удобно легло в карман. Затем достал чемоданчик с инструментами, который забрал у вора. Закрыл дверь машины, взял чемоданчик и направился обратно в шиномонтаж.

Когда вошёл, Ромчик сразу заметил чемоданчик. Его взгляд коротко задержался на нём – удивление было видно, но он промолчал, ожидая, что я скажу первым. Я подошёл к столу, поставил чемоданчик на столешницу. Металл тихо стукнул по поверхности.

– А бартер не хочешь? – спросил я. – Дашь на дашь. Тут инструмент. Думаю, тебе он должен понравиться.

Он смотрел на чемоданчик. Я ждал ответа, не убирая руки. Я сразу заметил, как у шиномонтажника поползли глаза на лоб. Узнал. Ещё бы – такой инструмент не перепутаешь. Второго варианта тут просто не было.

– Как тебе такое предложение? – спросил я.

Ромчик растерялся. Видно было, что слова у него застряли в горле. Он молчал, будто не понимал, что именно должен сказать.

В этот момент к нам подошёл второй – Витёк. Увидел чемоданчик, и у него мелькнула та же реакция – глаза полезли наверх, взгляд стал внимательным, настороженным.

– А тебе что, самому этот инструмент не нужен? – наконец выдавил из себя Ромчик.

– Может, и нужен, – ответил я, пожал плечами. – Но резина мне нужна ещё больше.

Оба переглянулись. Быстро, но достаточно, чтобы я понял, что сейчас они пытаются сообразить, что происходит, и как на это реагировать.

Я не торопился. Просто стоял и наблюдал, как у них на лицах поочерёдно сменяются эмоции – от растерянности к попытке сообразить, что сказать.

Молчание становилось для них всё тяжелее, а для меня – только удобнее. Я ждал, наслаждаясь этим моментом.

– Скажите, а где вы взяли этот инструмент? – наконец решился Ромчик. – Покупали, наверное, где‑то?

– Да нет, – ответил я. – Нигде я его не покупал. Если честно, вообще нашёл по дороге сюда.

Витёк напрягся, Ромчик вытянул шею вперёд, будто хотел лучше расслышать.

– А где нашли? – быстро спросил он, слишком торопливо.

И тем самым выдал и себя, и напарника целиком.

– Да как раз там, где шину пробил, – продолжил я в том же ровном тоне. – Представляешь, выхожу из машины, чтобы посмотреть, что с колесом, а на обочине лежит вот этот набор инструментов. Наверное, выбросил кто‑то, ненужным показался. Как думаешь?

Ромчик сглотнул и неуверенно пробормотал:

– Наверное…

На лбу у работяги проступила испарина. Он вытер её тыльной стороной ладони, но рука дрожала.

– Так что, бартер‑то делать будем? – уточнил я.

Витёк и Ромчик снова переглянулись – коротко, настороженно, с немым вопросом в глазах: «Что делать?» Я выдержал паузу, потом пожал плечами, сохраняя ровное выражение лица.

– Понял. Не нужен инструмент… ну и ладно. Моё дело предложить, – сказал я, делая вид, что всё это было не более чем неудачная попытка торга.

Я всегда даю людям возможность одуматься, когда они совершают ошибку. Просто из принципа. Только вот пользуются этой возможностью далеко не все. Я ведь никого не заставляю.

Могли бы поговорить по‑человечески, по душам. Сказали бы, кто исполнитель – ведь заказчика я уже знал. И всё, вопрос был бы закрыт. Взятки гладки.

Но нет, всё‑таки ребята, похоже, решили развлечься. Работа у них, видно, скучная, вот и захотелось привнести немного остроты. Захотелось проверить нервы и сыграть на грани. Ничего нового. Люди, у которых нет событий в жизни, часто ищут их не там, где надо.

Что ж… будем считать, что они нашли.

Я не стал скрывать удовлетворение.

Следом достал из кармана то самое шило, которым мне прокололи колесо и едва не загнали мне в бок. Покрутил его в пальцах, оценивая баланс и длину острия.

Потом спокойно посмотрел на Ромчика и Витька.

– Господа, может быть, вам шило нужно? Посмотрите, какое замечательное шило у меня есть.

Оба уставились на инструмент. Я не торопился.

Повернул шило, чтобы им было лучше видно след от свежей грязи на рукояти.

– Просто обратил внимание, – продолжил я, – что вы, как я заметил, точно таким же инструментом пользуетесь в своей шиномонтажке. Поэтому и подумал – может, пригодится.