Инженер. Система против монстров – 4 - Гриша Гремлинов

Я активировал команду возврата для дрона. Маленький аппарат начал автоматическое снижение, направляясь к нашим координатам. Батарея была почти на нуле, но свою задачу он выполнил. Он показал нам масштаб катастрофы. И теперь перед нами стояла новая, не менее сложная задача, чем бой с гигантским монстром.

Задача на выживание в мире, который решил утопить нас в сером, зубастом потопе.

В кузове трясло немилосердно. Каждый битый осколок, каждая выбоина отдавались в моём теле тысячей иголок. Мышцы, ещё недавно налитые нечеловеческой мощью, теперь превратились в ноющую массу. Стимулятор ушёл, оставив после себя счёт на оплату, и мой организм сейчас с процентами взыскивал долг.

Я сидел, прислонившись к холодному металлическому борту, и пытался сфокусировать взгляд. Искра нервно кусала губу и сжимала палочку. Но никто не стрелял по крысам. Все слишком остолбенели. И это даже хорошо, немного экспы не стоит того, чтобы привлекать внимание этой орды. Они не гнались за нами целенаправленно. Это тоже хорошо, значит, сейчас моя чёртова «Метка» не активна. Ещё бы рассчитать интервалы между её активацией, и совсем здорово. Ну или для начала просто заставить картинку перед глазами прекратить двоиться, а там уже можно и горы свернуть.

— Лёх, ты держись, — рядом со мной на трясущийся пол тяжело опустился Борис. — И вот это держи.

Он сунул мне в руки что-то тяжёлое. Я опустил взгляд. Секира «Каратель». Усмехнулся, хотя звук получился больше похожим на хрип.

— Борь, — просипел я, — ты мог бы сразу Медведю её отдать.

— Не, — он покачал головой. — Полагается не так.

Блин, наши берсы скоро начнут кодекс боевого братства составлять. «Взявший оружие у брата своего, да вернёт его лично!»

Я с трудом приподнялся, опираясь на плечо Бориса, и протянул секиру Медведю, который сидел напротив, мрачно глядя на дорогу.

— Держи, дружище. Спасибо. Выручила.

Медведь молча забрал своё оружие. В его взгляде промелькнуло уважение. Хотя, пожалуй, метание секиры в морду чудовищу он не одобрил. Но что поделать? Я ж вообще не в себе был, хотя очень старался удержать контроль над адреналиновым штормом.

Берсерк бережно провёл ладонью по лезвию, словно гладил любимую кошку, и убрал секиру в инвентарь. Затем кивнул мне. Этот молчаливый жест сказал больше, чем любые слова. Мы команда. Не просто сброд выживших, а нечто-то большее. Механизм, где каждая шестерёнка важна.

— Командир… — тихо позвала Вера.

Я повернул голову. Варягин, лежавший на импровизированной постели, застонал. Его глаза на мгновение открылись. Белки были налиты кровью, взгляд мутный и расфокусированный. Он попытался что-то сказать, но из горла вырвался лишь хрип. Он обвёл нас взглядом, словно пытаясь пересчитать, и его губы тронула слабая, измученная улыбка. А затем глаза закатились, и он снова отключился.

— Чёрт, — выругалась Искра, подползая ближе. — Не нравится мне это. Он выглядит так, будто его заживо поджарили.

— Так оно и есть, — мрачно подтвердил Олег Петрович, меняя компресс на лбу Варягина. — Я же говорю, внутренние ожоги. Это вам не царапина. Лечение помогает, но медленно. Ему нужен полный покой, стабильная температура и отсутствие стресса. В идеале стерильное помещение. Но где его взять в этом аду?

В кузове повисла гнетущая тишина. Только рессоры поскрипывали, да визг крысиной орды нарастал. Безопасное место. Легко сказать. В городе, который превратился в одну большую мясорубку, это звучит как злая шутка.

— Я знаю одно место, — неожиданно произнесла Искра. — Тут недалеко, за поворотом. Ресторан «Версаль».

— Ресторан? — скептически хмыкнул Женя. — Самое место для отдыха. С шампанским и устрицами.

— Не остри, пацан, — отрезала Искра, не поворачиваясь. — Я не про зал говорю, а про винный погреб. Я там была пару раз… на дегустациях. Он в подвале. Толстенные бетонные стены, стальная дверь, как в бункере, и ни одного окна. Вентиляция, конечно, не работает, но сразу не задохнёмся. Как по мне, его строили с расчётом на то, чтобы пережить ядерную зиму, не расставшись с коллекцией «Шато Марго» тысяча девятьсот восемьдесят второго года.

Она говорила с лёгкой, ностальгической усмешкой, словно вспоминала не пьяную вечеринку, а светлые дни ушедшей эпохи.

— Ты лично спускалась в этот погреб? — тихо, но въедливо спросила Алина. В вопросе не было упрёка, только холодный интерес.

Искра обернулась и одарила её своей фирменной, вызывающей ухмылкой.

— Ох, царица сточных вод, — протянула она, — куда я только не спускалась… И в какие погреба не заглядывала. Жизнь до апокалипсиса была скучной, приходилось развлекаться.

В этом ответе было всё: и бравада «золотой молодёжи», и лёгкое презрение к тем, кто жил «обычной» жизнью, и тень грусти по безвозвратно ушедшим временам. Алина лишь едва заметно кивнула, принимая информацию к сведению, и снова погрузилась в свои мысли.

А все остальные посмотрели на меня.

Снова. Опять это молчаливое ожидание. Десяток пар глаз, в которых смешались надежда, страх и усталость, уставились на полуживого инженера. Они ждали решения. Я закрыл глаза, отключаясь от их взглядов. Мозг, всё ещё затуманенный слабостью и болью, заработал, перебирая варианты, взвешивая риски.

Винный погреб. Идея хорошая. Чертовски хорошая. Изолированное помещение, где можно переждать, прийти в себя, вылечить Варягина.

Но есть и обратная сторона. Это же ловушка! Идеальная, герметичная ловушка. Если «Метка» заработает, крысы прорвутся в ресторан, обложат погреб и будут ждать. Мы окажемся заперты, как в консервной банке, ожидая, пока они прогрызут сталь или пока у нас не кончится воздух. А если на мою «Метку» придёт что-то покрупнее? Что-то, способное проломить бетонные стены или просто обрушить здание на нас? Тогда этот погреб станет нашим склепом.

Я снова открыл глаза и посмотрел на улицу. На живую, копошащуюся реку, которая неумолимо затапливала город. Это угроза «здесь и сейчас». Неминуемая. Любое здание, любая высота — всё это лишь отсрочка. У крыс не будет проблем с перемещением по ступенькам, карнизам, строительным лесам. Они заберутся куда угодно. А летающие твари? После встречи с Летучими Охотниками и Крикунами идея отсидеться на крыше кажется не самой блестящей. Да и крупные монстры уничтожат любое здание, даже самое укреплённое.

Нет безопасных мест. Есть просто шанс, что пронесёт. Так что придётся рискнуть. Поставить всё на один-единственный шанс.

— Мы едем в «Версаль», — мой голос прозвучал твёрже, чем я ожидал. — План такой. Сейчас закат. Ночью твари всегда активнее. И голоднее. А для какого-нибудь Шипохвоста или стаи Костогрызов эта крысиная орда — просто шведский стол на ножках. Они начнут охоту. К утру поголовье этой серой мрази должно сильно поредеть. Наша задача переждать ночь в максимальной безопасности. Погреб для этого подходит.