Истина лисицы - Юлия Июльская

– Сам как думаешь? – Она зло царапнула руку, попав когтем прямо в рану, чем вызвала резкую боль, но Хотэку сжал зубы и постарался ничем этого не выдать.

– Прости, я не знал, что ты прямо за мной.

– А где ещё я должна быть, по-твоему?

– Я думал, ты убежала.

Хвост, кажется, был в полном порядке, потому что теперь недовольно хлестал стылую землю.

– И оставила тебя? Такого ты обо мне мнения?

– А зачем нам обоим умирать?

– А нас кто-то убивает? – возмутилась она. – Тебе просто показали, что твоё оружие здесь бесполезно, как и все твои самурайские навыки. Со мной в первый раз так же было.

Хотэку обернулся: тэнгу всё ещё стоял у входа в пещеру.

– Серьёзно? Показательное выступление?

Тот что-то сказал и обеими руками сделал приглашающий жест, явно дожидаясь, когда незваные гости уже войдут.

– Тебе повезло. Частенько они просто спускают незнакомцев с горы. Но тебе намеренно не нанесли серьёзных ран и пригласили внутрь. Успех, на который я даже не надеялась.

Она говорила всё ещё ворчливо, но боль её, судя по всему, не беспокоила. Так что Хотэку поднялся и, немного поколебавшись, направился к входу.

– Это точно безопасно? – обернулся он к Норико.

– Какая разница? Выбора у нас нет. Идём.

И они пошли. Тёмные коридоры казались бесконечно длинными, но Хотэку послушно шёл, пока тэнгу вёл их то выше, то ниже, то левее, то правее. Сам в этих лабиринтах он бы мгновенно заблудился и теперь считал, что плата в виде порезов и временно обездвиженной правой руки не так уж высока, чтобы получить провожатого.

– Извините, а как долго нам ещё идти? – поинтересовался он. Не потому, что устал, просто беспокоился за терпение Норико, которая то и дело недовольно кряхтела.

– Он не знает наш язык, – пояснила бакэнэко.

– Как? Но в Шику все говорили как мы. И бакэнэко в Яманэко, я полагаю, тоже. Почему они другие?

– Потому что они отшельники, я же говорила, – буркнула Норико. – А мы все говорим так же, как говорим с богами и как говорят боги. Тэнгу никому не молятся, а потому за все тысячелетия в одиночестве у них образовался собственный язык, и их речь совершенно не похожа на нашу.

– Замечательно. И как мне с ними говорить?

– Не волнуйся, ямабуси сумеет нас понять и с нами поговорить.

– Ямабуси?

– Тэнгу, что никогда не выходит на солнце.

– О, так они не все такие?

Идущий впереди обернулся и как-то странно посмотрел на Хотэку, но ничего не сказал.

– Нет, – Норико понизила голос. – Они спокойно перемещаются по горе: как внутри, так и снаружи. Ты увидишь, когда мы придём. Но ямабуси – это мудрец, к которому приходят с любым вопросом, и он всё решает. Как ямабуси говорит, так все и поступают. И так как к нему обращаются постоянно, он не имеет права покинуть свой дом.

– Это… самоотверженно.

Норико фыркнула:

– А по-моему, просто глупость.

– И всё же это интересно. Хотя ещё интереснее другое… – он повернулся и улыбнулся ей, она только недовольно дёрнула усами.

– Что?

– Ты когда успела здесь побывать?

За вопросом последовал вздох. Зря спросил, не хочет рассказывать.

Но вопреки ожиданиям Норико заговорила:

– Это было давно.

– Насколько?

– Лет тридцать назад. Или сорок… Точно не скажу. Но я была достаточно молодой и глупой, чтобы совать нос куда не следует.

– А сейчас ты, значит, не суёшь?

Она нахохлилась:

– То, что у тебя нос не такой длинный, как у тэнгу, не помешает мне его оторвать!

– Ладно, прости. Так что случилось?

– Да ничего не случилось. Я просто вопреки наставлениям матери и отца потащилась на Торияму – единственную запретную гору для бакэнэко. Меня даже в Шику спокойно отпускали, казалось бы, гуляй! Нет же, надо было забраться именно туда, куда нельзя. Тогда я ещё не понимала, что нельзя не просто так.

– Ты пришла, и на тебя так же напали? – догадался Хотэку.

– Вроде того. Только я обратилась… Не помню, пауком или червём.

– Ты когда-то убила червя?

– Он сам напросился.

– Сам? Червь? Что он мог тебе сделать?

– Отстань. Они всё равно никому не нравятся.

– Как это? Мне нравятся…

– Шутишь? Тебе нравятся черви? Твоё птичье нутро лезет, да?

Хотэку задумался, и Норико, заметив это, поспешила добавить:

– Я пошутила.

– Я знаю, – кивнул он. – Но, возможно, ты права. Хотя есть их мне никогда не хотелось.

– Хотэку, это была шутка.

– Думаю, они мне нравятся, как и остальные создания нашего мира, – продолжил он, – просто ещё одно интересное проявление жизни…

– Серьёзно?

– Что?

– Ещё что-то хочешь добавить? Может, рассказать, какие именно черви тебе нравятся и чем?

– Нет, не думаю.

Хотэку глянул вперёд – тэнгу уже скрылся где-то за поворотом – и тоже ускорил шаг.

– Оу, мы так потеряемся.

– Не волнуйся, я его отлично чую, – успокоила Норико.

– Отлично. Так ты обратилась в червя…

– Или в паука, я не уверена. В кого-то мелкого. Думала, так смогу быстро затеряться и незаметной убраться подальше от Ториямы. Увы, это были детские наивные мечты. Тэнгу быстро меня поймал.

Впереди снова замаячила спина с небольшими крыльями. Хотэку вдруг подумал, что летать на таких должно быть невозможно. Во всяком случае так быстро и долго, как этот тэнгу летал вокруг него. Как сумел? И почему у Хотэку, если это его родственники – хотя бы дальние – совсем другие крылья?

– Поймал? Как? – запоздало спросил он, заметив, что Норико смотрит выжидательно и осуждающе.

– Р-р-руками, – заворчала она, – я даже спрятаться не успела, он был очень быстр, и со зрением у него, судя по всему, тоже полный порядок. Спасибо, что не прихлопнул.

– А дальше? – живо спросил Хотэку, решив, что прерывать беседу раздумьями больше нельзя: второй раз точно не простит.

– В общем, он меня поймал и сам отнёс к ямабуси.

– А тот что?

Хотэку представил, как злилась Норико, когда ей пришлось так долго сидеть в темноте чьих-то ладоней. Хотя… Злилась ли та Норико? Если бы злилась, наверняка смогла бы обратиться в кого-то ещё и не оставила бы попытки сбежать. Похоже, тогда она была ещё слишком юна и даже – подумать только, и такое с ней было! – боязлива.

– Спросил, зачем меня притащили, и велел выбросить вон.

– Он не понял, что ты бакэнэко?

– Понял, конечно. Потому и сказал выбросить. Мы для них неприятные соседи, только и всего.

– И ты предполагаешь, что с нами сейчас поступят так же, – понял наконец Хотэку. Если с ней даже