Эпоха Сочувствия Том 1: Балы и бомбы - Святослав Владимирович Макаревский

class="p1">Что же, тот воспылал к ней чувствами после нескольких обидных проигрышей… А как она его обошла – Лиомелина даже пожалела, что находилась в этот момент в бальной зале – когда Мэйфон вот-вот уж собрался победить. И Ваэрдэтси к тому моменту сбежал, и на стороне полицмейстера уселся Фелиран, неплохой игрок… И карты у Дарианны слабые, да и у Эррона так себе…

Лиомелина нашла взглядом Ксардию – та выглядела очень счастливо, танцуя с Сельтином. Правитель Гриджона – вообще странный человек. Одевается довольно элегантно, манеры его – мечта почти любой девушки, выглядит спокойным… Аристократ, да что там, принц-регент, пусть и не суверенный король, и, при этом, республиканец… Женат на сестре Илдвига – вот она, с братом кружится…

Ксардия… Да, очевидно, родители в неё все свои деньги вкладывают. Платье её явно новое… Видимо, Ваэрдэтси всё же любят дочь, пусть и по-своему…

Это на Малайне довольно неброский наряд, может, и перешитый из старого платья. Надо всегда соответствовать модным тенденциям, нравятся они или нет. Лиомелина к последней моде относилась неоднозначно: с одной стороны, красиво, а с другой – всё неудобнее и неудобнее. Встречались и те женщины, которым турнюры не нравились из эстетических соображений – но и они, скрипя зубами, носили модные платья. Приходилось. Не повезло, мир моды жесток, а светское общество ещё более жестоко. Впрочем, лучше уж незаметная жестокость общества, чем явная и кровавая жестокость войны…

Лиомелина снова посмотрела на Ксардию. Не самые оптимистичные мысли зародились у неё в голове. Выдадут отрезийку, выдадут за богатого промышленника… И не поинтересуются её мнением. Как Арвитта, ей-богу…

История движется по кругу, так говорил какой-то философ ещё лет сто назад.

«Не знаю, как глобальная история, но история конкретных людей, она действительно постоянно повторяется… Диарни, Арвитта, Ксардия…» – Лиомелина поджала губы. – «Диарни-то, наверное, оправилась, хотя меня до сих пор с трудом выносит. А Арвитта?»

Бернан Варидэн внезапно возник рядом с ней – Лиомелина даже отшатнулась, с трудом подавив вскрик.

– Лиомелина… Я должен кое-что сказать, – запинаясь, заговорил он. В руке молодой человек держал бокал с вином – он залпом выпил его, потряс головой и взглядом принялся искать лакея с подносом. – Вернее, сказать я должен был бы Дарианне, но… я не могу, думаю, вы поймёте почему…

– Зачем вы обратились ко мне? – недоумённо спросила она. Логичнее было бы подойти к Энаццо – тот всё-таки был братом Дарианны и питал, по крайней мере, раньше, явную симпатию к Бернану Варидэну.

– Я ничего говорить не буду, – снова тряхнул головой тот и попытался засунуть руку в карман жилета. – А-а-ах!

– Бернан, с вами всё в порядке? – Лиомелина придвинулась ближе. Выглядел он нездорово с самого начала бала, но сейчас…

– Я понял, что люблю Дарианну… Я понял это уже давно… – бормотал он. Наконец, Варидэн сумел извлечь из кармана какое-то письмо в конверте и всучить его Лиомелине. – Покажите это ей, но не сейчас, а после бала… Не хочу её расстраивать… А я пойду…

Не дожидаясь ответа, он, спотыкаясь, заторопился к выходу. Лиомелина проводила его взглядом. Бернану Варидэну явно было плохо… На пути его попался лакей с подносом, но он даже не обратил внимание и не отдал тому бокал.

Она обругала себя за нерешительность. Надо использовать способности, сделать ему лучше… Неважно, хочет он того или нет… Однако, Бернан уже ушёл – наверное, даже сбежал. Лиомелина не решилась ни преследовать его, ни взглянуть в письмо.

Откуда Бернан Варидэн вообще знаком с Эрроном? Этот вопрос мучал и её и Энаццо, и Дарианну весь сегодняшний бал, однако она ничего не предприняла, чтобы попытаться его раскрыть. Насколько она понимала, Энаццо тоже друга своего не спрашивал.

– Что за листок, Лима? – внезапно раздался сзади голос Эррона. Стоило ей подумать о нём, как он явился! И ещё таким тоном заговорил… пугающим.

– Конверт, я ещё не читала, – осторожно ответила она, обернувшись. Друг мужа подозрительно прищурился, а губы его вытянулись в тонкую линию. Лиомелина резким жестом засунула конверт в карман юбки и собралась уже уйти.

– Я видел, что Бернан дал тебе эту бумажку! – заявил Эррон, когда она обернулась. – Лима, пойдём, пожалуйста, поговорим.

На словах это была просьба, на деле, о чём прекрасно свидетельствовал жёсткий, нехарактерный для него тон, это оказался приказ. Эррон так посмотрел на неё, что ей даже на всякий случай захотелось позвать с собой мужа… Так, для поддержки. Тем более, Энаццо Эррон всегда слушал, и они никогда на её памяти не ссорились.

«Глупость какая-то… Во-первых, ты же самостоятельная! Во-вторых, с твоими способностями у тебя больше шансов успокоить его, чем у Энаццо… В-третьих, предположить, что Эррон замыслил что-то нехорошее…»

– Мне не нравится твой тон, – сказала она, тоже постаравшись глядеть жёстко. – Я имею право хранить свои секреты.

– Имеешь, разумеется. Но ты же сама не знаешь, что в этом письме. Всё-таки, пройди за мной, – настоял он. Лиомелина согласилась. «Бояться его – это паранойя», – подумала она, но нервно сглотнула, когда он отвернулся.

Эррон отвёл Лиомелину в одну из гостиных, пропустил вперёд, закрыл за собой дверь и подпёр её спиной.

– Это чтобы никто сюда не зашёл, – объяснил Эррон. – Если ты беспокоишься, можешь сама встать и держать дверь.

Лиомелина нашла пуфик и, перекинув через него юбку на турнюре, села.

– Я надеюсь, ты не собираешься меня убивать, – Лиомелина постаралась изобразить иронию, но получилось, наоборот, взволновано. Голос предательски дрогнул, а стены комнаты перед глазами внезапно поплыли. Какая-то это комната… неправильная, зловещая, хотя, вроде бы, обои на стенах светлые…

– Откуда ты Бернана знаешь? – добавила она. Теперь уже получилось посмелее. Всё-таки, Эррон – друг… друг Энаццо, и её друг… Но почему она не может успокоиться?

Эррон посмотрел мимо неё, в сторону камина. На его лице отразилось какое-то сожаление.

– Эррон, если ты не хочешь со мной нормально говорить, то лучше не говори вовсе, – она сделала вид, что собирается встать.

– Ты это мной не командуй и не указывай, как мне следует разговаривать! Лима, ты понятия не имеешь, куда вы умудрились вляпаться! – выкрикнул он, резко взмахнув рукой и чуть не сшибив стоящую на камине вазу. – Энаццо своему указывать будешь!

– Я им не командую, у нас с ним равноправные отношения, – нахмурившись, Лиомелина сложила руки на груди.

Эррон не обратил на её слова внимания.

– Ты понятия не имеешь, ну не имеешь, ты политикой не занималась, а это политика! Подумай немного, пошевели, пожалуйста, мозгами. Я знаю, они у тебя есть! Почему он отдал письмо тебе лично в