Огненная царица - Мэй Линь

массировать и, дрожа, глядел на него во все глаза. Лицо господина стало розовым, словно его жгло изнутри невидимым огнем. Оно было ясным, чистым, светлым, вот и верь после этого рассказам про заморских чертей. Какие же они черти, всемилостивая Гуаньинь, такие же люди, как и мы…

Внезапно хозяин застонал и резко сел на кане, по-прежнему с закрытыми глазами. Правая ладонь его вылетела вперед, поразив Сяо Гу прямо в физиономию.

Последствия удара были самыми печальными – верный слуга пролетел через всю комнату и, пребольно столкнувшись со стеной, с жалобным писком сполз вниз, точно по линии земного тяготения.

Одновременно хозяин ударил и левой рукой, прямо в грудь даосу, однако тот не пожелал улетать так далеко. Напротив, он ловко перехватил и выкрутил руку хозяина. Кроме того, даос и сам нанес чувствительный удар хозяину ногою в лоб.

Если бы такой удар получил Сяо Гу или, скажем, рядовой китайский медведь – панда, оба они тут же и отправились бы к праотцам – не исключено, что к одним и тем же. Однако хозяин оказался гораздо крепче медведя, не говоря уже о Сяо Гу. От удара он только головой затряс немного, после чего, наконец, открыл глаза.

Вид у него был удивленный. Похоже было, что он хочет что-то спросить, однако старец не стал терять времени попусту. Он мигнул здоровяку, оба они навались на иностранца и прижали его к кану.

– Отвечай, как тебя зовут? – грозно проревел старец.

– Александр, – растерянно сказал иностранец: видно, он еще не совсем пришел в себя, так как не пытался даже вырваться, а только переводил взгляд с даоса на здоровяка.

– Откуда ты взялся?

– Я российский гражданин, – отвечал тот, чуть запнувшись.

Несколько секунд старец буравил хозяина глазами, потом велел здоровяку:

– Отпусти…

Тот нехотя, осторожно, но все же отпустил хозяина. Даос еще секунду прижимал его голову к одеялу, однако потом и сам отошел в сторону. Несколько секунд он и хозяин рассматривали друг друга. Вид у даоса был мрачный.

Хозяин посмотрел на Сяо Гу. Сидя на полу, тот тихонечко подвывал от огорчения – вот ведь какой мерзкий получился день: сначала не дали пообедать, потом напали лисы, затем утащили все деньги, и вот теперь размазали по стене. Поняв по виду слуги, что от него толку не добиться, хозяин снова поглядел на даоса.

– Где я? – спросил он. – И кто вы такие?

14. De profundis [24]

Когда оборотень укусил меня, я обрушился в чудовищный колодец. Он был мрачен, темен, хладен, как остывший труп, и вел в адскую бездну. Я падал в него бесчисленное количество эонов, падал так долго, что уже и забыл, кто я, забыл о том, что существует живой мир, солнце, звезды и люди.

Все чувства истребились в моем сердце, только ужас и бесконечная мука еще жили в нем. Я ждал момента, когда, наконец, достигну дна колодца, ждал и страшился его. Но я все падал и падал, и не было конца моему падению и моей муке.

И в тот миг, когда я понял, что не будет мне избавления и что падение это и есть мой ад и наказание за мои грехи, вдруг из пустоты протянулась ко мне чья-то рука. Рука эта поначалу показалась мне маленькой, слабой и страшно далекой. Так далека она была от меня, что я даже подумал, будто это мираж, видение, и не двинулся навстречу ей даже мыслью. Но рука никуда не пропала, она была и словно ждала, пока я ее замечу.

И вот я, преодолев пустоту в сердце, мысленно двинулся ей навстречу.

Рука сразу стала больше. Я подумал о том, чтобы схватиться за нее – как знать, может быть, она вытащит меня из этой бездны? Может быть, думал я, трепеща, это рука самого Спасителя, который спустился сюда, в ад, чтобы вытащить меня?

В тот же миг рука стала огромной, заслонила собой все и схватила меня за волосы. Я почувствовал сильный рывок, почувствовал, что меня поднимают вверх, но тут же едва не закричал от острой боли. На моих ногах повисли многотонные гири, все кости мои затрещали под их весом, а волосы стали вылезать из моей головы.

Я бросил панический взгляд вниз и увидел, что снизу меня держит чудовищная рыжая харя. Это было не животное, не зверь, но и не человек. Каким-то мгновенным озарением я постиг, кто передо мной – это был сумрачный бог всех лисиц, он же демон-оборотень.

Взгляд его был полон нечеловеческой злобы, страшил и в то же время тянул к себе, как тянет бездонная пропасть. Казалось, нет на свете силы, способной преодолеть его силу, нет воли, способной сражаться с его волей… Я стиснул зубы, я закрыл глаза, я призвал на помощь все терпение, закаленное тысячами часов многолетних тренировок, но тут же почувствовал, что этого мало, что я ничтожен перед ним, слаб, что я хуже малого ребенка, и что еще мгновение – и я окончательно обрушусь в пропасть.

Но в этот миг над головой моей разлилось сияние, ослепившее меня. Я различал только смутный силуэт воина с мечом в руках. Он медленно опускался в бесконечный колодец, и тьма таяла, исчезала под действием всепоглощающего света, который он исторгал.

Сумеречное чудовище, не отпускавшее меня, при виде воина заскрежетало зубами, зашипело, издало дикий вой и с ужасным грохотом обрушилось вниз, в бездну…

Я очнулся и увидел, что на меня уставились два китайца. Один был пожилой, седой, с завязанными в пучок, как у даоса, волосами. Другой был крепкий молодой парень. Оба они вцепились в меня стальной хваткой так, что трудно было дышать. Старец что-то спросил у меня, голос его доносился словно через стену. Я, кажется, ответил ему, он снова что-то спросил. Я опять ответил.

Правду сказать, я и сам не знал, что говорил. Моими устами словно разговаривал кто-то другой, мои губы были тяжелы и тверды, словно камни… Старец смотрел на меня не отрываясь. Наконец меня отпустили. Постепенно в голове моей стало проясняться.

– Кто вы такие? – спросил я, глядя на старика. – И где я нахожусь?

Ответили мне не сразу. Возле стены кто-то хныкал. Приглядевшись, я понял, что это мой верный Сяо Гу. Вид у него был плачевный, морда разбита в кровь, сам он корчился, словно водный червь или пиявка в луже.

– За что, хозяин? – ныл он. – Такое предательство… Верная многолетняя служба… Если вы богатый иностранец, так сразу лицо бить?

– Кто его так? –