Истина лисицы - Юлия Июльская

Впереди – в том самом переулке, где исчезли ёкаи, – появилась девушка. Её лицо было скрыто полумраком, но волосы – огромная копна чёрных кудрей, каких Киоко никогда и ни у кого не видела, – были узнаваемы сразу. Норико. Безумно красивая и грациозная. Не шла – плыла над землёй, настолько плавными были её движения.

– Если она хотела не привлекать внимания, то кошкой у неё вышло бы лучше, – тихо заметил Иоши. Его правда. В таком виде на Норико будут глазеть все. Хотя здесь у людей кожа, как ни странно, темнее южной, всё же у Норико она темнее прочих, цвета даже не каштана, а чёрной почвы, в которой растут эти деревья.

– Я не хотела выдавать свою маленькую тайну, – бросила Норико, подойдя, – а внимание привлекать я люблю, – она сверкнула белоснежной улыбкой и обернулась: – Птиц не приходил?

– Я думала, вы вместе, – удивилась Киоко.

– Были. Он купил мне одежду, но потом куда-то ушёл. Думала, просто вернулся к вам раньше меня.

– А по запаху что, не учуяла? – спросил Иоши.

Норико зыркнула на него так, что даже Киоко почувствовала себя неуютно, как будто это она сморозила глупость.

– Ты нос мой видишь? Он похож на нос животного с хорошим обонянием? – съязвила она. – Нет, я обхожусь вашим, совершенно никчёмным. Поэтому не учуяла. Но если вдруг ты способен на такое, пожалуйста, бери след и веди, – она сделала приглашающий жест.

Иоши потупился.

– Я понял, извини. Привык, что ты… Ну ты поняла.

– Ага. Ладно, пойдём, нужно к кое-кому наведаться. – Она развернулась и зашагала вдоль улицы.

– У тебя здесь есть знакомые? – продолжал удивляться Иоши. Сегодня у него какой-то день открытий… Хотя ни о каком знакомом и Киоко не знала, так что тоже внимательно ждала ответа.

– Старый друг, можно сказать, – она оскалилась.

– Норико, не скалься в этом теле, пожалуйста, – попросила Киоко. – Выглядит… странно. Боюсь, ты себя выдаёшь.

– Боюсь, меня скорее выдадут ваши просьбы. Пока прохожие во мне видят просто странного человека из непонятно каких земель, вы болтаете о том, что действительно может навести на подозрения.

– Боги, давайте уже найдём этот проклятый корабль, – взмолилась Чо, которая плелась сзади. – Надеюсь, там будет возможность сидеть подальше от вашей болтовни.

⁂

Норико плохо помнила того ногицунэ. Всё, что осталось от него в памяти, – едва уловимый запах: солёной воды, рыбы и мокрой шерсти. Иногда ко всему этому примешивался запах рисовой водки.

Но даже верни она себе родной кошачий нос, всё равно в общей вони ничего не почуять. Да и плевать, она же охотница, а охотники умеют выслеживать. Нападение – главная радость охоты.

– Ждите здесь, – бросила она через плечо и помчалась в сторону причала.

Раз.

Два.

Три.

Лисёнка, кошка, лови.

Считалочка для котят вспомнилась весьма кстати.

Его корабль был таким же, как и все другие торговые корабли – большой ооми, на котором были и гребцы, и паруса. Не в пример маленьким фунэ, на которых плавали рыбаки в деревне поэта, эти корабли были огромны и действительно могли пересечь море. Кайто – ногицунэ, с которым она приплыла на остров, – половину пути рассказывал ей всё об ооми, отчего-то решив, что бакэнэко этим заинтересуется.

Ага, как же.

Единственное, что она запомнила из слов, услышанных в полудрёме, – что-то о плоскодонности и округлости корпуса. И ещё то, что на этих кораблях они перевозят в Шику много бочек с рыбой. Вообще-то, он называл точное число, но Норико было плевать. Бо́льшую часть времени она лежала в его каюте и пыталась уснуть, чтобы время прошло быстрее.

Беглый осмотр прибрежной части с кораблями дал понять, что за столько лет ооми стало больше. А ещё – что все они были похожи друг на друга.

И всё же один выделялся – увы, не в лучшую сторону. Старый, видавший виды корабль, потрёпанный штормовыми ветрами. Весь в щербинах и трещинах, он, вероятно, был и вовсе ненадёжным. Но она его узнала. Именно на нём не станут задавать лишних вопросов о новых членах экипажа, а даже если выяснят правду – будут молчать.

Без сомнений, это был нужный корабль. Удивительно, что она его всё же встретила. Кайто проводил в море месяцы и редко оставался на суше дольше необходимого.

Норико натянула вежливую улыбку и направилась к причалу. На корабль как раз грузили бочки. Она подошла к ближайшему работяге и спросила так ласково, как только могла, стараясь подражать манере Киоко:

– Прошу прощения, не подскажете, где я могу отыскать Кайто-сана? Это ведь его судно, верно?

Слышать свой голос было больно и противно. Такое унижение… Если бы прочие бакэнэко видели её сейчас, она бы навеки потеряла их уважение. Вечно презирающая подобные игры со смертными – сама же в них ввязалась.

Мужчина поставил бочку обратно, отряхнул руки и, поднеся ладонь к глазам, чтобы защитить их от неумолимого солнца, пытливо осмотрел Норико.

– А вы кто? – его сальный взгляд скользил по её коже, оставляя липкий след, от которого хотелось отмыться. Она бы ради этого даже нырнула в воду – что угодно, только не этот мерзкий тип.

– Так вы знаете, где он? – спросила она жёстче.

– Может, и знаю, – он ухмыльнулся. – Попроси меня – и я расскажу.

Пальцы зачесались. Ужасно захотелось выпустить когти. Хотя бы чуть-чуть… Спокойно. Это всего лишь неучтивый незнакомец. Он того не стоит. Киоко бы не одобрила. Киоко бы унизила его как-нибудь иначе. Она умела изящно и без склок выкручиваться из ситуаций.

– Так что, красавица, отойдём? – Он приблизился и поддел рукав её юкаты, оголяя запястье Норико. – На корабле сейчас найдётся много укромных местечек.

Рука сама отдёрнулась и в следующий миг уже держала наглеца за горло. Трогать его вонючее, потное тело было мерзко, но ещё отвратительнее было позволять ему так разговаривать с собой. Да, Киоко бы не одобрила. Но Киоко не видит.

– Слушай сюда, – прошипела она, притянув его за шею и выплёвывая слова прямо в его лицо. – Сейчас ты скажешь мне, где этот лис, – и я отпущу тебя. В противном случае вырву тебе глотку, заберу твою ки и пойду разгуливать в твоём теле, позоря тебя перед всем миром, пока кто-нибудь не заподозрит неладное. Я отберу у тебя не только жизнь, но и каждую крупицу светлой памяти о тебе у всякого, у кого она есть. – Подумав, она с отвращением добавила: – Если такие, конечно, найдутся.

Послышался хрип. Норико оттолкнула мужчину и, вернув руке её человеческий, совершенно хрупкий вид – ни единого выпирающего мускула, – невинно улыбнулась:

– Так