Мелодия для короля - Макс Ленски

Реми скрестил руки на груди и недоверчиво посмотрел на шерьера. Тот выглядел как будто искренним, но во всем его поведении, в позе, во взгляде чувствовалось какое-то лукавство. Как будто он то ли недоговаривал, то ли и вовсе привирал.

– Мой друг, о котором я тебе рассказывал, передал мне этот ключ. Он не успел объяснить, что это и для чего. Только просил никогда и никому его не отдавать. – Микель понизил голос. Ему не хотелось, чтобы сидящий в нескольких метрах от них разбойник что-то услышал. – В последние дни перед смертью Генри работал над каким-то сложным устройством. В своем деле мой друг был гением. Механик, изобретатель, одаренный ученый. Для него не было ничего невозможного. Он всегда интересовался древними артефактами, что остались от погибших народов. – Микель закусил губу, как бы решая, продолжать ли, и наконец выпалил: – Я думаю, он работал над каким-то оружием. Вероятно, оно спрятано в чем-то, что отпирает этот ключ. Наверное, он понял, насколько смертоносно это оружие, и передал мне этот ключ, чтобы я нашел и уничтожил его.

– Так, так, так, подожди. А при чем же тут я? – остановил его Реми.

– Кое-какие ниточки из писем Генри привели меня к тебе. По-видимому, одна из вещей, которые ты… позаимствовал у своих гостей, наведет нас на это оружие. Может, тебе попадалось что-нибудь вроде карты?

Реми задумался. Все украденные им вещи были довольно мелкими. Ничто из них даже отдаленно не походило на карту. В основном это были различные причудливые медальоны, сережки или каффы, браслеты, перстни, печати или другая дребедень. И все же одна мысль не давала ему покоя.

– Как ты думаешь, что это за оружие? – спросил он.

– Это вторая вещь, о которой я догадался благодаря тебе. Я точно не знаю, как оно выглядит, но… Та легенда о маге, создавшем оружие, превращающее людей в беспринципных убийц. Я читал нечто похожее в одной из книг Генри. Думаю, она может быть как-то связана с его изобретением.

Тут в голове короля что-то щелкнуло, он кинулся к Микелю, запустил руку ему за шиворот и вытянул ключ. Уставился на безделушку, поблескивающую в свете костра, и глаза его полезли на лоб.

– Боже мой, ты прав, Микель, этот ключ ничего не отпирает. Он заводит механизм музыкальной шкатулки!

Несколько раз Микель открывал и закрывал рот, а потом протянул:

– О-о-о-о-о.

Лихорадочно соображая и что-то беспорядочно бормоча себе под нос, Реми вскочил на ноги. Он походил взад-вперед вдоль костра, сделал кружок вокруг шерьера и сел рядом с ним, плечом к плечу. Микель не мешал – только следил за его передвижениями. Судорожно втянув воздух, Реми загляделся на пляшущие язычки пламени и начал свой рассказ:

– Как-то раз к нам заехал один посол. Он был славный малый, даже не дурак. На его шее я увидел любопытный медальон. В него будто была встроена шестеренка…

Шерьер слушал внимательно и не перебивал, только все больше хмурился. Оказалось, что за несколько последних месяцев Реми стащил у своих гостей больше сотни различных вещиц, многие из которых будто были выполнены одним и тем же мастером. Король и сам был неглуп, он быстро смекнул, что они похожи на детали одного механизма. Покрутив их так и эдак, он разобрался и сумел соединить некоторые из них между собой. Все это время загадочный механизм не давал ему покоя. Каждый раз, когда во дворец прибывал новый гость, Реми с нетерпением ожидал момента, когда сможет порыться в его багаже и проверить, нет ли там еще одной детали.

– И много тебе удалось собрать? – осторожно спросил Микель.

– Полагаю, почти все. Не хватает только гребенки. Ну и, само собой, ключа.

– Ты гений! – радостно воскликнул Микель и налетел на Реми.

– Т-ты что творишь? – Король попытался вырваться, опасливо поглядывая через костер.

– Выражаю восхищение умственными данными вашего величества, – шутливо произнес Микель.

– Это я как раз понял, но мы еще не обсудили самое главное! – отрезал Реми и, с силой отпихнув наглеца, сел чинно и поправил одежду.

Король ощущал на себе нетерпеливый взгляд шерьера. Способность дерзкого мальчишки в мгновение ока переключаться с серьезных разговоров на шуточки и обратно поражала и выбивала его из колеи. Он почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Сомнений не было: восхищение этого парня ему льстило. Щеки Реми подернуло румянцем, он неловко заерзал и осторожно посмотрел на шерьера.

– Знаешь, я с детства был заключен в жесткие рамки, – сказал он, потупив взор. – А с тех пор, как отец… ну, ты знаешь, передал мне бразды правления, я больше не мог позволить себе ничего лишнего. Мое детство закончилось очень рано. – Реми сделал глубокий вздох и тут же шумно выдохнул, слова давались нелегко, голос поугас. – Не верю, что говорю это, но, кажется, общаться с тобой мне будто легче, чем с кем бы то ни было.

Шерьер сел поближе, настолько, что их плечи почти соприкасались, и произнес:

– Прекрасно тебя понимаю. Давай кое-что проверим.

Он пошарил в сумке, выудил оттуда старый потрепанный шарф, подошел к разбойнику и завязал ему глаза.

Глава 22, в которой король погружается в неизведанное

– Что ты задумал? – спросил Реми.

– Не волнуйся, я покажу тебе кое-что, чему меня научил отец. Просто делай как я, и ты сразу все поймешь.

Микель сел напротив юноши, одну руку опустил на свое колено, второй же обхватил шею короля, словно вызывая его на поединок. Реми накрыла волна неуверенности и смятения. Происходящее казалось чем-то довольно непривычным, будто прыжок в неизведанное. И ему вдруг страшно захотелось довериться Микелю, наконец побыть ведомым и ничего не решать. Он повторил позу шерьера, и рука его так же легла на шею парня. Их взгляды пересеклись. Это было такое новое, пьянящее чувство, что у Реми даже слегка закружилась голова. Все мысли заняло предвкушение чего-то чудесного, будто сам воздух наполнился древней магией и заискрился.

– Если захочешь прекратить, не молчи.

Юноша сглотнул и кивнул, продолжая смотреть в глаза шерьера, и, когда тот закрыл их, Реми почти бессознательно сделал то же самое. И тут же услышал голос Микеля, который звучал словно в его голове.

Шерьер пел.

Песня была странной, но притом очень знакомой. И хотя Реми не знал языка, но понимал и без слов. Она наполняла все пространство вокруг, рассказывая о безграничной свободе, об открытых дверях, о возможностях, которые, казалось, доступны юноше, стоило только пожелать. Она заставляла верить в себя, питала пугающим чувством вседозволенности.

Он словно стал частью внутри этой притягательной песни. И был свободен. Его импровизированные заколки ослабли, и яркие кудри рассыпались, накрывая руку шерьера.

Микель почувствовал себя странно. Волосы Реми, заполнившие собой пространство, будто мягкое облако, были так не похожи на его собственные, черные как смоль, довольно короткие и жесткие, что он даже немного завидовал. Золотистые кудряшки, сияющие, как драконьи сокровища, до самых кончиков казались идеальными. Микель уловил тонкие ноты ванили, пробивающиеся сквозь едкий запах дыма, и невольно улыбнулся. Даже после нескольких погружений в озеро Реми все равно сохранил этот тонкий аромат.

Внутри Реми боролись два противоречивых желания: стремление быть осторожным и порыв рассказать этому парню, что в мире всегда будет человек, готовый в любой момент подставить плечо.

Множество запретов и многолетних страхов сдавливали грудь короля, но эта песня, обволакивающая, звучащая словно отовсюду, заставила его отбросить все и наконец принять себя.

Реми почувствовал, как сознание Микеля настойчиво проникает в его сознание, как его переживания становятся их общими переживаниями. Пальцы шерьера чуть шевельнулись под локонами, и, словно зеркало, Реми дотронулся до затылка Микеля. Микель ощутил, как король слегка напрягся.

Эта невероятная мелодия пробуждала чувства, которых молодой монарх никогда раньше не испытывал.

Реми казалось, что он впервые по-настоящему живет,