Стратагема несгораемой пешки - Андрей Евгеньевич Фролов

Зентек внезапно пересохшими губами, но Порох только замотал головой. — Ну а я пойду, пороюсь в запасах…

Он в одиночестве потопал на кухню, все еще чувствуя на себе цепкий взгляд вожака.

В медицинский блок вошла Марго, на ходу вскрывая жестянку с лимонадом. Неторопливо подобралась к постаменту с противоположной стороны. Заметив ее, русский многозначительно улыбнулся.

— Попытка установить контакт провалилась? — все еще скалясь, спросил он, чуть заметно кивнув в сторону коридора.

— Скользкий тип, — недовольно пробурчала Ландау, присасываясь к напитку. Повела плечами и присела на ту же ступень, где несколькими минутами ранее сидел объект их беседы. — Откуда только Киллиан его откопал?..

— Зуб даю, у парня явные проблемы с головой. Но репутационный лист весьма недурен, — без особенного энтузиазма парировал Порох. — Хотя, признаю, мне от него тоже не по себе…

Мимо прошли двое медиков. С недовольством покосились на наемников, развалившихся перед входом, но все-таки пробрались мимо и скрылись в герметичных недрах капсулы. Марго проводила их оценивающим взглядом, не спуская свободную руку с пистолетной кобуры.

— Как думаешь, он вообще надежен? — спросила девушка, когда за учеными с тихим шипением закрылись прозрачные двери.

— Это пусть Киллиан решает… — Русский встал, разминая ноги, и привесил винтовку на живот. Покрутился, настраивая длину отдельных ремешков-слингов. — Я про Зентека совсем немного слышал.

— Выкладывай, — предложила Марго, сминая упаковку от лимонада.

— Достоверность невысокая, — предупредил Алексей, но от возможности поболтать не отказался. Сел на корточки, жестом подманив пешку поближе. — Вроде как года три назад это было, в подготовительных лагерях на Балканах. Говорят, Зентек проходил там подготовку к работе маневровых отрядов для действий на «выжженных землях». Ну, там искусственный иммунитет к отравляющим, повышенная устойчивость к радиации и так далее. Диверсионные отряды, способные действовать непосредственно после нанесения…

— Я знаю, что такое «выжженные земли».

— Ага. — Порох почесал кончик носа, машинально оглянувшись на коридор, в котором скрылся их коллега. — Вот значит, проходили учения у них. Повышенная сложность, условия боевые, отбор на выбывание. Зентек входил в основную учебную группу. Говорят, паренек подавал надежды. И немалые. И вот они ввосьмером или вдесятером. Из оружия только ножи и веревки, плюс аптечки и немного жратвы; кругом остекленевшая после налета натовцев ядерная пустыня и группа автоматчиков-инструкторов на хвосте.

— Жестко, — задумчиво обронила Марго.

Порох даже замолчал. В неожиданном приступе воспоминаний оба увидели себя — молодых, еще только готовящихся стать полноценными пешками; и образы эти были настолько яркими, что заставили матерых бойцов похолодеть.

…Она, собирающая пистолет за отведенные на это мгновения… за соседним столом напротив, давясь собственным языком от спешки и страха, собирает такой же ствол ее одногруппник. Въедливый запах пота и ружейной смазки бьет в нос… по металлу скользят пальцы… последний щелчок, патрон в ствол… он поворачивается первым, но она стреляет чуть раньше… не целясь, от живота, попадая в лицо. Оценки Комитета, аттестат…

…Он, идущий широким приставным шагом с тяжеленными болванками «Стечкиных» в обеих руках… сосредоточившийся на мишенях у дальней стены… Один шаг, один выстрел, шаг — выстрел. Руки трясутся и дрожат. Между мишенями и русским стрелком — расставленные в шахматном порядке курсанты, совсем еще безусый молодняк, его недавние товарищи. Лица, мелькающие лица и всплывающие в «пробелах» круги мишеней. Пистолеты тяжелы, а ноги так и норовят оступиться… пули проходят совсем близко от голов одногруппников, болезненно-бледных, со сжатыми губами, но широко распахнутыми глазами, иногда снящимися в кошмарах…

Порох хмыкнул, прогоняя морок, и Ландау поморщилась. Словно корила себя за этот ненужный всплеск памяти, способный повлиять на эмоциональное состояние и помешать текущей работе.

— Так вот… — хрипло продолжил Алексей. — Проходит отведенное на миссию время, и тут к лагерю возвращается Зентек. Одинешенек. Весь в крови, но даже не ранен. Что было? Курсанты Клуба устроили засаду — все четко, на пожухлом поле, в траве у тропы. Инструктора клюнули, пошли вперед, подставились. Но тут один из них замечает ловушку, начинается пальба. Пройди все, как задумано, щенки бы вырезали папашек одними железками, но… В общем, группа атакует, окружает стрелков, благо те уже втянулись, и начинают резню. Зентек был одним из тех, кто успел подхватить автомат и не был сразу подстрелен. Он откатывается и начинает крошить. И что ты думаешь? Говорят, с перепугу наш друг начал мазать. Отстрелялся и по своим, и по чужим, а затем ушел в степь. Охотники после этого свернули операцию, но раненых Зентек тащить до лагеря отказался…

Подбрасывая на ладони смятую жестянку, Марго молча покусывала губу. Из проигрывателя на спальном мешке неслась негромкая примитивная музыка. Внутри капсулы с японцем двое ученых изучали показания приборов, остальные притихли на своих рабочих постах. Ирландец и Радольский по-прежнему о чем-то спорили, не отрываясь от голографических панелей тактического стола. В какой момент командир включил над терминалами звуконепроницаемый купол, Ландау не заметила.

— Каждый из нас — непрочитанная книга, — наконец вздохнула девушка, поднимаясь на ноги.

Алексей только хмыкнул, то ли соглашаясь, то ли подвергая сомнению…

Перед лицом Финукейна крутилась трехмерная схема здания.

Крутилась яркой юлой, бросая на высокий лоб вожака зеленоватые блики и полосы; кружилась перед внутренним взором, затмевая весь остальной мир.

Спокойнее, Киллиан, спокойнее. Профессионалы не потеют.

Финукейн промахнулся с китайцами и не боялся признать это. Хотя бы самому себе. Теперь главное, чтобы оплошность не подорвала его общий рабочий настрой. А уж повторный выход на Данста был лишь делом времени. Например, с помощью стамбульских «Серых волков». Если к этому моменту бывший товарищ сам не выйдет на ирландца…

Рыжеволосый стиснул кулаки.

Когда вспышки боевого азарта сходили на нет, он с запоздалой объективностью начинал видеть, как близко подобрался к той грани, за которой простиралась не работа — личная месть. Вендетта, способная обрушить любой, даже самый продуманный план. Этого он допустить права не имел. Как бы рыжий ни мечтал вцепиться в глотку американца, партия была превыше иных целей.

Впрочем, раз вступив на скользкую дорожку, дело стоит довести до конца. А это означало, что турок подключать все же придется…

Киллиан достал сигарету, размял в пальцах. Покосился на Бесарта, многозначительно отодвинувшегося подальше, убрал обратно в пачку.

Сосредоточиться и все рассчитать — вот как должен поступить Финукейн. А с китайцами они разберутся позднее. Сейчас важно сосредоточиться. Узреть картину издали, во всех ее мелочах и глобальных фрагментах.

— Как ты поступишь, Доппи? —