«Персефона». Дорога в ад - Кристиан Бэд

— Бежать, конечно, — удивился вопросу грантс.

Пол дрогнул под ногами, и парни решили, что разумнее будет сесть. Леса усадили силой — он словно бы завис и ничего не соображал.

— Слушай, — сказал Эберхард. — Вот этот шум — это же двигатели? По-моему, эгидроф разгоняется!

— А по-моему, мы стали свидетелями глобального заговора, — задумчиво отозвался Рао. — Этот, в военной форме, он — военный министр Империи, я видел эту рожу в дэпах. И он — спелся с хаттами. Они хотят напасть на нас. На весь Юг.

— Но зачем? — растерялся Эберхард.

Он ничего не понимал. Ведь война закончилась. Северяне и южане разделили зоны влияния, определили границы.

— Затем, что Северяне проиграли в борьбе за власть над Югом галактики. А человек пойдёт на любую мерзость, лишь бы не выпускать власть из рук. Запоминай, наследник, — усмехнулся Рао. — Пригодится потом.

— Но как они могли пойти на сговор с хаттами? Хатты — они же враги человечества. Если втянуть их в войну — погибнут миллиарды людей!

— Зато останется власть, — пояснил Рао. — Для тех, кто у власти — она и есть самое ценное. Идеальный источник пути. Миллионы убитых людей — всего лишь миллионы чужих трупов. Люди умирают каждый день, сотнями тысяч, кого это волнует? А вот власть — она только твоя. Она наполняет тебя, согревает, даёт мир для игры, заманивает. Потому мы, грантсы, и разбили камень своего дома. Власть кормит, но рано или поздно начинает пожирать тебя самого.

— А если кто-то не поддаётся власти?

— Ты про своего предателя-дядю?

— Нет, — растерялся Эберхард. — Я про его предшественника. И про эрцога Локьё. И в истории…

— Любые «истории» заканчиваются, — невесело усмехнулся Рао. — И человек, случайно поднявшийся на ноги, снова падает на четвереньки…

— Я не хочу на четвереньки! — разозлился Эберхард.

— Ну вот и молодец, — кивнул Рао. И позвал: — Лес, ты живой?

— Он живой, — отозвался Эберхард. — Я держу его за руку. Но он холодный весь и молчит.

— Холодный? — Рао нашарил плечо Леса. И вдруг заорал: — Эй, машины! Один из нас умирает! Вы потеряете ценного пленника! Срочно несите воды!

Он замолчал, вслушался в тишину и заорал ещё громче:

— Мы — ценные пленники! Вам приказали не причинять нам вреда. Удовлетворять биологические потребности. Срочно! Воды! Один из нас умрёт, и вас отправят на переплавку!

Было всё так же тихо, и грантс прошипел:

— Сволочи!

Он подсел ближе к Лесу и уложил его голову себе на колени. Стал ощупывать, что там, под запёкшейся кровью.

— Ты думаешь, у него сотрясение? — испугался Эберхард. — Он умирает? Рао, скажи, он умирает?

— Посиди тихо, — буркнул грантс. — Я не доктор!

Он пытался поставить диагноз, прикладывая ко лбу Леса коммуникатор.

Двигатели мерно гудели. Махина эгидрофа куда-то неслась в пустоте.

Эберхард достал из кармана надкусанный батончик из спецпайка, со вздохом засунул его обратно. Ещё неизвестно, сколько им тут придётся сидеть без еды.

Да и если Лес всё-таки очнётся, то накормить нужно будет его. Они с Рао не сдохнут. Человек без еды может прожить дней двадцать, не меньше. А вот без воды…

Эберхард ощупал холодный вздрагивающий пол. Раз на нём была ржавчина, где-то может скапливаться конденсат. Или тут есть какие-нибудь старые трубы с водой?

Он засветил коммуникатор, поднялся и стал осматриваться, в поисках хоть чего-нибудь полезного. Взгляд, правда, выхватывал только непонятные железяки — детали, наверное, для ремонта.

Парень решил добраться до противоположной стены. Сделал пару шагов, споткнулся и чуть не шлёпнулся: голова закружилась.

— Ой! Рао! — Эберхард ощутил, как его сознание туманится и мечется в поисках ориентиров. — Кажется, эта махина разгоняется слишком быстро! Мы близки к зоне Метью, меня всегда вот так вот подкруживает! Неужели она будет прыгать?

Глава 18

Система звезды Кога-2. «Братство щенков»

— Вернись и сядь на пол! — велел Эберхарду Рао. — И вообще, тебе бы лучше поспать. Похоже, эгидроф и в самом деле куда-то прыгает.

— А куда он прыгает?

Грантс не ответил, он возился с Лесом, который так и не пришёл в сознание.

Эберхард ещё раз обвёл лучом валяющиеся вокруг железяки, и побрёл обратно, на свет коммуникатора Рао.

— Ну хоть примерно, как ты считаешь, куда нас везут? Что это за «База контроля»? — жалобно спросил он, разглядывая ангельское выражение лица Леса-Лессарда.

Парень даже в отключке сохранил свою знаменитую «нездешность», которая так нравилась его дяде, эрцогу Локьё.

— Ну если примерно… То везут нас туда, куда мы летели, — подумав, сказал грантс. — Гнездо хаттов может быть только в Изменённых землях. Нам сто лет говорили, будто Империя охраняет пограничные развязки, чтобы глупцы, вроде нас, не гибли там, где война искалечила пространство и время. Но теперь-то понятно: имперцы охраняли хаттов, давая им время залатать раны и накопить сил.

— Они дали недобиткам передышку и теперь они снова на нас нападут? — Эберхард опустился на пол рядом с Лесом, обхватил плечи руками: — Как он?

— Что-то типа «валяется без сознания». — Рао пошарил по карманам, но нашёл только нож и сунул его обратно. — Если это от удара башкой, то отлежится, я думаю. Черепушка-то уцелела. Кожу рассёк, конечно. Ну и приложился, наверное, знатно. Очухается.

— Это хорошо, если очухается, — вздохнул Эберхард. — А как уцелели хатты, если пространство перекорёжило? Говорят, что сто лет назад полёты в этой зоне вообще были невозможны. Это сейчас учёные пишут, что чуть-чуть утряслось. Компенсация какая-то пространственная, я забыл.

— Значит, и тогда не настолько перекорёжило, — пояснил Рао с кривой усмешкой. — Надули нас, наследник. Империя в очередной раз надула Содружество. Но теперь пузырь вранья лопнет, если мы как следует подсуетимся. Нам даже, считай, повезло. Сейчас хатты повезут нас своими тайными тропами. Они-то знают, где летать можно, а где нет. Так что считай себя разведчиком, наследник. Поглядим и слиняем.

— А как?

— Придумаем!

Рао расплылся в улыбке. Он был неубиваемым оптимистом.

— Всё равно не понимаю, — помотал головой Эберхард, устраиваясь поудобнее на жёстком полу. — Империя сражалась с машинами вместе с Содружеством. Это был наш общий враг. Как они могли нас предать?

— Они сражались