Шведский стол: победы и поражения в бизнесе по европейским стандартам - Илья Михайлович Лещев

По порядку проведения экспертизы — сотрудникам обеих сторон были предоставлены равные возможности для дачи пояснений экспертной организации по фактическим обстоятельствам исполнения договора. Эксперт самостоятельно определял, какие обстоятельства должны приниматься во внимание для выполнения поставленной перед ним задачи. Факт участия сотрудников в предоставлении пояснений не оказал влияния на формирование экспертом профессионального мнения об итоговой стоимости работ.

Я считаю неприемлемыми ваши обвинения в его неисполнении или нарушении и прошу вас воздержаться от направления подобных сообщений в мой адрес. Piter».

После такого ответа оставалось идти искать справедливость в суде.

Глава 36. Суд, первое заседание

Третьего марта 2021 года состоялось первое судебное заседание, в котором наша компания выступила в качестве истца в отношении своего заказчика — иностранной компании SveHom. Еще год назад казалось, что спор урегулирован и найден компромисс, но, видимо, так казалось лишь мне. Я прибыл на заседание, но в связи с ковидными мерами безопасности присутствовать позволили лишь по одному представителю от компании. Заседание началось вовремя, на него расписанием было отведено всего 15 минут, но оно продлилось около 40. Для меня эти 40 минут тянулись долго, хотя я успел перекинуться парой слов с представителем второй стороны, также ожидающей снаружи.

В привычной манере SveHom, с широкой улыбкой (этому они же нас и научили) я поприветствовал Надежду. Она вела себя сухо, возможно, восприняла мою радость встречи за сарказм.

— Как у вас дела?

— Хорошо. Вот только отвлекаться приходится, по судам ходить.

Далее я стал задавать прямые вопросы, а она — смущаться.

— Продолжают ли работать сотрудники, принимавшие участие в проекте?

— Да.

— Скажите, вы не хотели вникать в наши доводы по экспертизе или соблюдаете процедуру?

— Я не знаю, о чем с вами разговаривать. Мы считаем ваш иск необоснованным.

Далее она спешно удалилась, но затем неожиданно вернулась.

Я продолжил:

— Как считаете, это надолго?

— Я опасаюсь что-либо обсуждать с вами.

— Почему? Мы ведь всегда открыты, помогали вам и ни разу не обманывали.

— Мы тоже открыты.

Подтвердить остальное не смогла, значит, не все потеряно, совесть у нее есть. Она явно не хотела вести диалог и замолчала, сославшись на ожидание итогов процесса.

Но вот двери открылись и появился наш юрист. Основной итог был таким: следующее заседание — 26 апреля. До этого нужно решить вопрос об экспертизе. Видимо, уже третьей. Мы за, хоть сотню их проводите!

Далее мы обсудили итоги в узком кругу. Выяснилось, что их требованием было отозвать иск из-за нарушения процедуры. Но суд не принял доводы. Кроме того, Андрей рассказал, что судья внимательно изучал материалы, задавал вопросы и многое переспрашивал у обеих сторон, чем произвел положительное впечатление.

Двадцать четвертое февраля 2021 года. За неделю до первого заседания.

Я еду в машине по личным вопросам. Раздается видеозвонок в WhatsApp от Дмитрия (наш адвокат). Я его предупреждаю, что еду не один, но его это не смущает, и мы начинаем разговор. Дима рассказывает, что изучил вопрос подачи иска в Европейский суд по правам человека, и сообщает, что пока это рано делать, так как нет ущемления прав человека со стороны государства и не пройдены все инстанции в России. Он уточняет дату заседания и в каком суде будет рассматриваться дело.

Я отвечаю:

— Третьего марта, в суде Московской области.

— Да ладно! А кто судья?

— Не знаю, но могу уточнить.

— Уточни, пожалуйста. У меня друг работает в суде Московской области.

— Хорошо, напишу тебе.

После разговора я выяснил, что судья — однофамилец нашего юриста Андрея — Шмидт. Пересылаю фамилию Дмитрию.

— Шмидт А.В.

— Да уж, Земля круглая.

— Он?

Получаю фото, на котором они с Димой и еще двумя другими мальчишками в казарме Суворовского училища. Следом скрин переписки, из которой выясняется, что он до завтра в Питере. Димка срывается на встречу. Я в некотором шоке от ситуации и думаю о том, что это какое-то чудо. Как так? Неужели такое бывает? Хотя чему удивляться, чудеса в этой истории уже случались. Я поражен и думаю, что неужели решение близко…

Я сидел и думал о том, какой сегодня невероятный день и сколько удивительных совпадений. Фамилия юриста и судьи, Дима с ним учился, а далее со мной и Лехой. Вся эта напряженная история может наконец закончиться. Я был невероятно счастлив просто от того, что это происходит со мной, с моими близкими людьми, и поделился этой новостью с Алексеем и Сергеем. Они тоже воспряли духом.

Далее мы по понятным причинам засекретили эту информацию. Хотя, признаюсь, нотки сомнений были, я переживал, что с нашей стороны это будет нечестная игра. Но размышляя, анализируя поведение Питера и компании SveHom, выбравших путь «грязной» игры, я решил, что в этой ситуации стоит использовать шанс на восстановление справедливости. У меня не было мысли о подкупе суда, я видел лишь шанс на отсечение коррупции со стороны SveHom и оценку ситуации человеком, который, как мне казалось, точно не станет нам врать.

Конечно, после такого невероятного совпадения с назначением судьи мы были уверены, что справедливость восторжествует. На протяжении всего процесса наши юристы давали обратную связь, что со стороны судьи действительно чувствуются адекватные отношение и подход к делу. Благодаря этому было проще доносить нашу позицию. Мы заранее оплатили судебную экспертизу, чтобы у суда не было сомнений. SveHom со своей стороны выдвинула встречное требование на 99 млн за якобы доделки после нашего выхода из проекта. Напомню: по расценкам в нашем контракте оставалось 16 млн. Позже выяснится, что это было техническое требование для защиты в суде.

Состоялось несколько судебных заседаний, и все шло благополучно. Спустя полгода, в сентябре, на очередном заседании суд неожиданно объявил перерыв. Мне позвонил наш юрист Андрей Шмидт и сказал, что, по его ощущению, что-то произошло и суд удалился не просто так, вероятнее всего, нам откажут. Я тут же позвонил ДВ и передал информацию. Спустя некоторое время Дмитрий перезвонил мне и доложил, что разговор состоялся, но судья ему сказал лишь одно: «Я только из отпуска вышел и после заседания перезвоню».

Московский суд отказал в проведении экспертизы, а также отклонил техническое требование SveHom к нам на 99 млн, хотя это требование мы вообще не воспринимали всерьез. Фактически с чем пришли, с тем и ушли.

Позже ДВ встретился с нами в Москве, и картина стала более ясной.

В нашем деле с SveHom сработала «крыша». По-человечески я ошеломлен и глубоко разочарован тем, что Питер, которому я доверился, раз за разом на голубом глазу