Шведский стол: победы и поражения в бизнесе по европейским стандартам - Илья Михайлович Лещев

Я очень рассчитывал, что Питер вникнет в ситуацию и не оставит ее без внимания. Как же я был наивен. Он явно не хотел погружаться в детали и сразу заскучал. Переглядывался с юристами, иногда кивал и, как мне казалось, демонстративно поглядывал на часы. В общем, всем видом давал понять, что время встречи подходит к концу. Тем не менее прежде, чем переходить ко второй части плана, я спросил Питера о возможности справедливого и партнерского подхода в разрешении ситуации и оставления договора без расторжения. Он передал слово юристу Надежде Речковой, тем самым продемонстрировав, что решение находится в юридической плоскости. Мнение Надежды нам было известно по предыдущим встречам и переговорам. Оно, к сожалению, было не ее личным, а навязанным непримиримым борцом за свое теплое место, человеком очень низкой компетенции и моральных качеств, Денисом Глазовым. На всех его проектах сложилась ситуация, идентичная нашей, и выход, который он неоднократно предлагал нам — «всех кинуть», — это подтверждает. Именно негибкое мышление и подходы Дениса вкупе с отсутствием знаний привели к недооценке проекта внутри компании.

Надежда выступила с кратким пересказом мнения Глазова (он на встрече отсутствовал) и подкрепила его контрактным пунктом о паушальной цене, тем самым подтвердив неизменность позиции SveHom в отношении неоплаты выполненных работ и расторжения контракта в одностороннем порядке.

Я толкнул под столом ногу Серафима, что означало «переходим к плану Б». Серафим в свойственной ему спокойной манере сказал: «Мы хотим также сообщить о факте вымогательства денег сотрудниками SveHom». В тот же момент Надежда Речкова молниеносно, не дожидаясь ответа Питера и без перевода на английский, выпалила: «Что?! Мы меняем переговорную позицию». Питер, увидев реакцию Надежды, также произнес: «What?» — и по-русски с акцентом добавил: «Коррупция?» Серафим спокойно кивнул головой, подтверждая, что его правильно поняли. За происходящим было интересно наблюдать. Почти засыпающий Питер и скучающие и уверенные в своей аргументации юристы словно получили обухом по голове и тут же проснулись. Интерес к беседе возрос стократно.

Надежда попросила представить доказательства. Я передал ей стопку с отчетами, которые нам представляли подрядчики в течение года, а также сводную таблицу. В ней были отражены данные по ежедневному посещению персонала, трудозатраты и расчет стоимости работ, учитывающий месячную выработку на человека в 200 тыс. руб. Общая стоимость работ, согласно данным из таблицы, составляла 18 млн руб. SveHom выплатила за них подрядчикам 54 млн руб. и использовала это как аргументацию в переговорах о снижении компенсации понесенных нами затрат. Стоимость данных работ согласно экспертизе Торгово-промышленной палаты тоже была ниже. Все это подтверждало наличие завышения стоимости со стороны «подконтрольных» менеджерам SveHom подрядчиков. Однако SveHom считала это косвенным признаком, не указывающим на коррупционную составляющую. С позиции юристов понятно, что коммерческая организация может покупать за любые деньги и обосновать переплаты другими преимуществами. Этим и воспользовались «продуманные» менеджеры SveHom. Всего 50–60 млн способны решить вопрос разрыва контракта с требующим понесенных затрат в более 300 млн генподрядчиком или с менее дорогими субподрядчиками. Выглядит все экономически оправданно, несмотря на разницу в 36 млн. Кому причитается разница, SveHom не интересовало, что еще больше удивляло. Ранее нам предлагали смешную компенсацию в 10 млн, а тут с легкостью расстаются с 54. Это как? Где логика? Где здравый смысл? В общем, стало понятно, что искать разумность в подходе и призывать к совести бесполезно. Подействовал лишь один аргумент, который стал ключом для смены переговорной позиции SveHom.

Питер попросил представить прямые доказательства вымогательства денежных средств. Я не возражал и предложил направить представителя в Санкт-Петербург для ознакомления с материалами. Питер был на посту председателя совета директоров всего полгода, я искренне верил, что теперь он уж точно отнесется к наведению порядка со всей серьезностью и присущей европейцам этикой в защите чьих-либо прав. Такой кейс для него мог стать отличным маркером личной эффективности как топ-менеджера. После встречи я подарил ему на память наш корпоративный кодекс. Мы попрощались, поблагодарили коллег за встречу и с новыми надеждами отправились ждать такси в аэропорт. Выйдя из бизнес-центра, Серафим сказал: «Ну, теперь сравнялись, счет 10:10».

Глава 28. Встреча в Пулково 28 июня 2019 года

Вернувшись в Петербург, мы собрались с партнерами обсудить дальнейшие действия. Сначала думали отправить записи по электронной почте, но Феликс предположил, что это может быть воспринято как вымогательство с нашей стороны и в дальнейшем повлечет предъявление претензий уже нам со стороны полиции по заявлению SveHom. Я, конечно, не предполагал, что SveHom будет так поступать, но и исключать подобного не стоило. Мы решили провести показ видео и прослушивание аудио в Санкт-Петербурге, причем мое присутствие при этом необходимо было исключить. Мы не знали, кто и с кем приедет на встречу и какие могут быть последствия. Необходимо было решить эти вопросы. Я позвонил своему другу, Дмитрию Иванову (ДВ)[9], практикующему адвокату Санкт-Петербургской коллегии адвокатов. Он специализировался на уголовных делах.

Мы договорились встретиться, я предупредил, что буду с партнерами по «несчастью» Серафимом и Феликсом, которые хотели с ним познакомиться. На следующий день мы ждали адвоката в ресторанчике на Итальянской улице, сидя за столиком на летней террасе. Обсуждали возможные варианты развития событий и наслаждались летней погодой. Тишину разбавил громкий рев мотора, к ресторану подъехал накачанный байкер на блестящем чоппере. Я сказал парням, что это и есть наш адвокат. Они, конечно же, удивились такому эффектному и неожиданному появлению. ДВ умеет произвести неоднозначное впечатление. Он подошел к нам, пожал парням руки, со мной обнялся. Мы сделали заказ и начали беседу. Суть долго объяснять не пришлось, всегда приятно работать со знающими свое дело людьми.

ДВ предложил провести встречу у себя в коллегии без моего участия и тем самым предотвратить возможные провокации с участием правоохранительных органов. Организацию радушного приема западной делегации он также взял на себя. Мы договорились, что вместе с ним на встрече будет представитель нашей службы безопасности Иван Булатов, имеющий при себе все необходимые материалы. Также обсудили возможность дальнейшего адвокатского сопровождения в зависимости от результатов и реакции SveHom. Отправку каких-либо документов по электронной почте исключили.

В назначенный день в Петербург приехали представители службы безопасности компании SveHom. Я не присутствовал на встрече, однако мне передали суть. Мягко говоря, они были поражены увиденными доказательствами вымогательства денег со стороны своего коллеги. Спустя некоторое время мне позвонили с незнакомого номера.