Величайший из изменников. Жизнь сэра Роджера Мортимера, первого графа Марча, правителя Англии в 1327-1330 - Ян Мортимер

Муримут утверждает, что в Херефорде состоялось двойное бракосочетание. В процессе его две из дочерей Роджера Мортимера вышли замуж за двух наследников под его опекой, — а именно, за Лоуренса де Гастингса и Эдварда Норфолка. Это, почти наверняка, ошибка. Вряд ли дочери Роджера, Агнес и Беатрис, могли рассчитывать на столь удачную партию, прежде чем Мортимер сам стал графом, чего не произошло до октября 1328 года. Равно не похоже, что граф Норфолк позволил бы сыну и наследнику жениться на дочери Роджера, которого полагал устроившим против себя мятеж, как и было летом 1328 года. Упоминаемый Муримутом в контексте двойной свадьбы турнир, скорее всего, тот, что описывается Найтоном и длинной версией Брута, как турнир Круглого Стола. Старейший из источников, Брут, приурочивает его к 1329 году. Найтон представляется переписавшим труд Муримута, но помещает событие в Херефорде и турнир Круглого Стола в 1328 год (в свою очередь его писцы совершили ошибку и изменили «Херефорд» на «Бедфорд» в одной рукописи и на «Хертфорд» в другой). Исходя из вышеизложенного, можно решить, в действительности Мортимер устроил две двойных свадьбы, — одну в Херефорде в конце мая 1328 года, а вторую — осенью 1329 года, вероятно, тоже в Херефорде. Если это правильно, то пара дочерей, выданных замуж при первой возможности, — Екатерина и Джоан, но никак не Агнес и Беатрис, чьи мужья получили земли в феврале и июне 1329 года соответственно. Так как Муримут работал, основываясь на своей книге записей, представляется похожим, что он переписал вступление, рассказывающее о браке в 1328 году в Херефорде верно. Двор тогда, действительно, находился в Херефорде, как летописец и упоминает. Но, выходит, что в 1337 году он, полагаясь на память, добавляет имена двух из наиболее выдающихся наследников, как женившихся на дочерях Мортимера, вступивших в брак чуть позднее. Текст лишь включает имена наследников, как позднюю вставку, изначально в нем просто читается, что девочки Роджера вышли за «неких дворян».

Связь руководства строительством с Уигмором — допущение, основывающееся на факте вероятного завершения работ в Ладлоу к июню 1328 года, как указывается в приглашении Роджера королю посетить замок, но Уигмор не был готов к осмотру Эдвардом на следующий год. Вероятно, Мортимер перестроил один из своих усадебных домов, не дошедших до наших дней, и именно руководство этим строительством и стоит иметь в виду.

Хотя существует сильная вероятность, что добрые жители Уигмора сами оплатили возведение приходского храма, архитектурный стиль южного крыла, датируемый началом XIV столетия, его общие с замками Ладлоу и Уигмора черты, демонстративное и аристократичное применение света, драматически происходящий рост благосостояния Роджера в то время — предполагают вовлечение Мортимера в работу над проектом.

Священники, получившие жилище, дождались оплаты в этом же году, но позже, хотя, вероятно, Роджер присутствовал на службе в честь освящения часовни.

Приведенный перечень собственности, собранный Уильямом де Шалфордом, датируется 25 ноября 1331 года.

Эдвард не до такой степени доверял Ланкастеру, чтобы рассказывать ему о том, что отец жив. Это демонстрируется событиями 1328 года, когда Генри почти наверняка узнал подробности истории от графа Кента. Позже в том же году Ланкастер приближался к монарху в достаточно враждебной манере.

Джеффри несколько раз появляется в тексте Свитков Хартии как свидетель. В 1336 году он был назначен наследником владений Джоан — лордства Трим в Ирландии, хотя права на земли принадлежали ее внуку, Роджеру.

Убийство сэра Роберта де Холанда и вовлечение в дело Генри Ланкастера обычно относится к 7 октября, но дата 15 октября выглядит более вероятной.

Время пожалования Роджеру графского титула показывает, — в предпоследний день заседаний Парламента к нему так не обращались, либо же сан был присвоен ночью или на следующий день. Графом Марчем, Мортимера называли уже 3 ноября.

У нас нет точных дат ни одной из смертей сыновей Мортимера. Роджер умер чуть ранее 27 августа 1328 года, что показывает переход в то время пожалований всех ирландских владений к Джону. Смерть Джона зафиксирована летописцем Уигмора случившейся в районе 1328 года, но, совершенно точно, после 27 августа.

Статья Великой Хартии Вольностей, на которую ссылался Генри Ланкастер, возможно, идет под номером 39. «Ни один свободный человек не должен быть схвачен, или помещен в темницу, или лишен прав на свои владения, или объявлен вне закона, или отправлен в ссылку, или оставлен без причитающегося ему положения в обществе каким-то иным путем… кроме как юридически обоснованным приговором равных ему, либо законом страны».

Представление о движении в Англии к войне 1328–1329 года можно получить из труда Догерти «Изабелла».

Глава 14

Король сумасбродств

Мгновение, когда граф Ланкастер встал на колени перед юным монархом, Роджер мог провозгласить личной победой, гораздо значительней просто победы, одержанной над вельможей. Вся Англия, Уэльс и Ирландия находились под его надзором. Король был у Мортимера в руках, Изабелла зависела от него больше, чем когда-либо, на всех ключевых служебных позициях в стране стояли люди, назначенные Роджером. Если население хотело прощений, то ждало их от него. Если распределялись опекунства, то исключительно тем, кого одобрял Мортимер. Ему пожаловали самый престижный титул в государстве, и никто не смел противопоставить себя Роджеру даже с войском. Единственная действительная угроза заключалась в побежденном и униженном графе, склонившем колени перед ним в грязь. Вот, о чем Мортимер мог думать в минуту славы, и чувствовал он себя, словно настоящий суверен.

Словно суверен, но в действительности не он. Роджер не наслаждался властью, полученной по праву, только той, которую добился через использование двойных стандартов и силу. Мортимер никогда не ощущал теперь безопасности. Знание о том, что Эдвард Второй жив, отныне ходило среди представителей аристократии. Если раньше у Роджера существовали сомнения, стоит ли оставаться при дворе, сейчас они развеялись. Он уже никогда не сумеет вернуться и жить в личных имениях, как того требовал граф Ланкастер. Да и зачем это ему? Мортимер добился права диктовать своей судьбе, равно, как и судьбе Ланкастера. Помимо прочего, еще была Изабелла. Она нуждалась в Роджере. Восстание Генри Ланкастера доказало, — доверять нельзя никому. Если второй сын Изабеллы, Джон, недавно произведенный в статус графа Корнуолла, умрет, следующим в линии претендентов на трон окажется граф Норфолк. Норфолк первоначально поддерживал мятежников, и лишь в последнюю минуту пожелал мира. Что, если он возьмется за оружие? И сколько еще вокруг других, ему подобных? Долг Мортимера — остаться и показать королю, как управлять государством и как присматривать за возражающими