Там, где живут книги. История книжных магазинов от Франклина до «Амазон» - Эван Фрисс

Song) есть закуски (пролог), супы и салаты (короткие рассказы), сэндвичи (пикантные сюжеты), десерты (милые персонажи), а в ассортименте – пазлы, настольные игры, открытки, глобусы, ручки, ириски, бусы, фотографии, сумки, керамика и индейские фигурки птиц. Здесь также проводятся занятия для начинающих книготорговцев. В зале с большим экраном и пианино в углу дважды в год собираются около десяти человек, планирующих открыть свой книжный магазин. Их обучают всему, что касается дизайна, освещения, закупок, продаж, маркетинга, мерчандайзинга, планирования бюджета и рекрутинга. «Стажеры» наблюдают за работой реального книжного и повседневным взаимодействием читателей и продавцов. Учатся работать с системой инвентаризации. По желанию посвящают половину дня изучению работы кафе.

Многие посетители этих курсов в итоге открыли свои книжные магазины, но есть и те, кто пришел к выводу, что книготорговля не для него, и отказался от своей мечты.

Стоимость трехдневного обучения с учетом учебных материалов и онлайн-занятий – 1395 долларов; транспорт и жилье не входят в цену. Члены Американской ассоциации книготорговцев получают скидку.

На сайте Кауфманнов есть раздел «Ответы на частые вопросы». Один вопрос звучит так: «Не опрометчиво ли открывать магазин, когда повсюду только и говорят, что книжные закрываются?» Кауфманны отвечают оптимистично, но добавляют важное уточнение: «Чтобы выжить, книжный магазин должен быть чем-то большим, чем просто место, где продаются книги».

12. «Парнас»

Независимая книготорговля многолика. Но если бы меня попросили выбрать лицо американской книготорговли, я бы указал на Энн Пэтчетт. У нее красивое лицо: узкое, с щечками-яблочками. Она похожа на типичную жительницу Новой Англии из тех, что участвуют в олимпийских соревнованиях по гребле и одновременно работают онкологами на полную ставку. На самом деле Пэтчетт родом из Нашвилла; она не очень спортивна, хотя однажды прошла вступительные испытания по физкультуре в Лос-Анджелесской полицейской академии, а ее писательский путь сравним с карьерой золотых медалистов по десятиборью. В ее «послужном списке» романы, мемуары и детские книжки с картинками, очерки для журналов «Нью-Йоркер», «Харперз» и прочих, с которыми мечтают сотрудничать авторы. Ее книги становились бестселлерами и вызывали восторг у критиков.

В 2011 году, когда Пэтчетт и компания основали «Парнас», она уже была автором бестселлеров. Ее звездный статус пригодился. В магазине есть целый раздел ее книг; она уговаривает своих знаменитых друзей приехать и выступить в «Парнасе», предлагая остановиться у нее дома. Хотя она не читает, что про нее пишут в интернете (а также не смотрит телевизор и не пьет), в СМИ она появляется часто. Выступает по телевидению и Национальному общественному радио, участвует в подкастах и минимум раз в неделю появляется в профиле «Парнаса», обычно в платье (но иногда в комбинезоне). Она рекомендует книги стопками, и с каждой связана какая-то история. На эфирах часто присутствует ее собачка Спарки.

Открывать книжный магазин в 2011 году многим казалось безумием. Ведь в это время независимые книжные массово закрывались, а будущим американской книготорговли – если оно было, это будущее, – считали «Амазон». Однако «Парнас» добился успеха не вопреки «Амазону», а благодаря.

Энн Пэтчетт родилась в Лос-Анджелесе через неделю после смерти Джона Кеннеди, когда Берт Бриттон неприкаянно бродил по улицам возле «Стрэнда». В шесть лет она уже знала, что станет писательницей. В восемь обожала возиться со столовым серебром; в девять ей подарили поросенка (она умоляла об этом с тех пор, как прочитала «Паутину Шарлотты»). В свободное от игр с поросенком и чистки серебра время вегетарианка Пэтчетт стреляла по пустым банкам из-под кока-колы. После переезда в Нашвилл началась ее долгая история отношений с «Миллз», местным книжным магазином, куда она шла после школы. По стечению обстоятельств возле него были зоомагазин и автомат с газировкой. «Книги, щенки, картофель фри неразрывно связаны в моих воспоминаниях», – говорит Пэтчетт.

Впрочем, о детстве у нее остались не только приятные воспоминания. Ее родители развелись; запустилась череда повторных браков, многочисленных переездов, притирок с новыми сводными братьями и сестрами. Эти переживания, пришедшиеся на период обучения в католической школе, снабдили ее материалом на несколько десятков книг вперед. Хотя в школе она училась средне (даже по литературе), Энн поступила в Колледж Сары Лоуренс, где параллельно с учебой писала рассказы и стихи, а после окончания попала в знаменитую Мастерскую писателей Айовы. Ее рассказы опубликовали в «Парижском обозрении», она нашла агента, прожила год в резиденции Центра изящных искусств в Провинстауне и дописала первый роман, получивший прекрасные отзывы.

Но успех был зыбким. После аспирантуры она поняла, что несчастна в браке, и вернулась в Нашвилл, где стала работать официанткой. До тридцати лет писала для подросткового журнала «Севентин». В своей колонке советовала, как пригласить парня на свидание: «Улыбнись ему (и попробуй удержать взгляд три секунды). Сядь рядом за обедом (у нас свободная страна)». В одной статье объясняла, почему так долго оставалась девственницей: «1. Мне никто не предлагал заняться сексом. 2. Мне становилось страшно от одной лишь этой мысли».

Позже она стала работать в более престижных журналах («Эль», «Вог», «Нью-Йорк Таймс Мэгазин») и в менее престижных (корпоративном журнале «Мерседес-Бенц»). Начала писать книги «фултайм» лишь после выхода в 2001 году «Бельканто» – ее четвертого романа о любви, опере и захвате заложников в Южной Америке. С момента написания первого романа, идея которого пришла ей в голову, когда она подавала луковые кольца посетителям ресторана «Фрайдиз», прошло ровно десять лет.

В последующие десять лет ее слава росла, как и сумма на банковском счете. Ничто не предвещало, что она решит заняться чем-то еще, кроме писательства, и у нее не было на то причин. Многие книготорговцы мечтают стать писателями, но не наоборот.

А потом в 2010 году закрылся «Дэвис-Кидд». Это был любимый магазин жителей Нашвилла, просуществовавший тридцать лет, хотя в последние годы его купила корпорация и он начал походить на книжный гипермаркет, где продавались «кофейные кружки и ароматические свечки». И все же он оставался книжным магазином и общественным пространством, где читатели могли побродить между стеллажами и полистать книги. В магазине работали прекрасные люди. Одна продавщица начинала еще в «Миллз», когда туда ходила восьмилетняя Пэтчетт, и продолжала узнавать ее и в двадцать, и в двадцать пять. Другая с самого начала была поклонницей ее творчества и выбрала ее первый роман «Святой покровитель лжецов» для обсуждения в книжном клубе при магазине. (Много лет спустя она стала руководить книжным клубом в «Парнасе».)

А потом закрылся нашвиллский «Бордерз». Книжный ландшафт не просто опустел; он стал похож на поле