На крейсерах «Смоленск» и «Олег» - Борис Карлович Шуберт

Хотя он лично и извинялся передо мною в этом, но для порт-саидской публики этот, может быть и умышленный, промах остается фактом весьма неприятным для самолюбия командиров. Хотя наш вице-консул и предупреждал, что есть правительственное распоряжение о том, чтобы русским судам не выдавать угля более того, чем это необходимо для перехода в следующий ближайший порт, тем не менее от нас потребовали подписку, обусловленную честным словом в том, что мы возвращаемся в Россию. Дав подписку, что я иду в Либаву, я просил 600 тонн угля и 150 тонн воды. После получения этой подписки местные власти сообщили мне, что они не могут дать угля на переход до места назначения, и предлагали написать вторую подписку с указанием ближайшего порта, до которого они имеют распоряжения снабжать русские военные суда углем. На второй подписке я написал то же, что и на первой, заявив, что другую я дать не могу, так как не желаю себя связывать обязательным заходом. В конце концов мне дали 100 тонн угля, 150 тонн воды для машины и небольшое количество свежей провизии для перехода до Бизерты, каковой порт и назначен ближайшим по распоряжению египетского правительства. С разрешением погрузки местные власти прислали распоряжение о том, что, согласно правилам нейтралитета канала, стоянка судам воюющих держав более 24 часов не разрешается.

12 сентября в 3 ч 43 мин пополудни, отдав швартовы, вышел из Порт-Саида ранее крейсера «Смоленск», которого я ждал в море, идя малым ходом к маяку Дамиэта; в 4 ч 10 мин с приближением крейсера «Смоленск» прибавил ходу до полного и после того, как «Смоленск» меня обогнал и телеграфировал, что у него экономический ход 13,5 узлов, я передал ему, что он может идти в Алжир, а я, пройдя мимо, сообщу по телеграфу, буду ли я заходить или пройду прямо. Пройдя траверз маяка Дамиэта в 6 ч 45 мин пополудни в 12,5 милях, лег прямым курсом к мысу Бон по северную сторону Мальты.

<…>2

Подписал: капитан 2 ранга Скальский

Рапорт мичмана В. А. фон Шварца главному командиру Черноморского флота и портов Черного моря

31 июня 1904 года в 10 ч утра крейсер II ранга «Петербург», под командой капитана 2 ранга Скальского в 13° 52,5' ш[ироты] N и 42° 52,75' д[олготы] Оst Красного моря остановил сигналом пароход «Малакка», шедший под английским флагом. По приказанию командира я вместе с прапорщиком В. Бабийчуком, имея под командой, кроме гребцов, вооруженных винтовками, еще шесть человек матросов, вооруженных револьверами, отправился на пароход. На палубу вышли я, Бабийчук и матрос, где были встречены капитаном, который по требованию сейчас же предъявил все судовые бумаги. По манифестам оказалось много груза, составлявшего предметы военной контрабанды как: стальные плиты около 2000 штук, мостовые части, много стальных валов, хлопок, телеграфная проволока, машины, назначение которых в манифесте не было указано, спирт, консервы, галеты, кислоты и т. д., адресованные в Иокогаму, Кобе и Моджи. На вопрос капитана, имеет ли он взрывчатые вещества и какие-либо другие грузы, он заявил, что ничего нет, кроме помещенных в манифестах. Затем на вопрос о количестве всего груза, он заявил, что имеет 6000 тонн, но по манифестам было не более как на 2000 тонн. Ясно было видно, что на многие грузы манифесты не представлены. Тогда я предложил капитану для разбора бумаг отправиться на крейсер, на что он не согласился, ссылаясь на то, что не может оставить судно, и отправил вместо себя старшего помощника.

На крейсере собрана была комиссия в составе лейтенантов: Задонского, Никитина, меня и прапорщика Бабийчука под председательством старшего офицера лейтенанта Кампаниона. Разобрав подробно бумаги, комиссия нашла нужным осмотреть трюмы парохода, чтобы убедиться, какие именно машины и нет ли среди них частей миноносцев, а также грузов, не указанных в манифестах. Во время разбора бумаг комиссией пароход «Малакка» дал задний ход и прошел к берегу с целью войти в нейтральную полосу. С крейсера подняли сигнал «застопорить машины», с парохода ответили, но не исполняли, продолжая удаляться от крейсера. Тогда сделан был холостой выстрел, после которого пароход остановился, пройдя около 1/2 мили. Для осмотра трюмов был послан лейтенант Задонский с двумя офицерами и 30 человек команды. Лейтенант Задонский с двумя офицерами взошел на палубу и объявил капитану, что он прислан открыть и осмотреть трюмы. Капитан не согласился, прислав письменный отказ командиру крейсера. В ответ на письмо командир крейсера послал прапорщика Бабийчука объявить капитану, что пароход будет отправлен в Либаву в призовой суд, на что капитан вторично ответил письмом, в котором он соглашался открыть трюмы, но боялся, что мы выгрузим на палубу много груза и пароход может перевернуться, и просил отвести пароход на якорное место и там приступить к выгрузке. После этого около 6 ч вечера согласно приказания командира я, имея под командой прапорщиков по морской части Бабийчука и Киселя и по механической части Штадтлендера и Донгворта и 35 человек нижних чинов, прибыл на пароход «Малакка» и объявил капитану последнего, что вступаю в командование пароходом.

Сейчас же спустил английский кормовой и коммерческий флаги и поднял русский военный. Английский кормовой флаг оказался прибитым к флагштоку гвоздями. При спуске флага капитан ругался, называя наши действия морским разбоем, и призывал в свидетели пассажиров, которых на пароходе было 10 человек. Весь экипаж «Малакки» состоял из капитана, 3 помощников, 3 механиков и 88 человек команды, из них 26 европейцев и 62 индуса.

После занятия «Малакки» крейсер «Петербург» взял курс на остров Таир, я следовал в кильватере. К 8 часам утра подошли к вышеуказанному острову, застопорили машины. По семафору с «Петербурга» передали, что будут ожидать крейсера «Смоленск», который вызван по беспроволочному телеграфу. Около 11 ч подошел «Смоленск», с командиром которого на «Петербурге» было совещание по поводу «Малакки». В 2 ч дня крейсер «Смоленск» ушел. В 2 ч 30 мин начали перевозить офицерские и командные вещи, что, вследствие большой зыби, затянулось до позднего времени. В 10 ч 40 мин вечера, получив от командира инструкцию и суммы на провод парохода «Малакка» до Либавы, дал ход машине и лег на NW 32° по главному компасу, принимая поправку 6° W. «Петербург» конвоировал до 11 ч 30 мин, после чего изменил курс и скрылся.

Согласно приказания командира крейсера «Петербург», чтобы выяснить характер не указанного в манифесте груза, было объявлено команде «Малакки», что будут выданы наградные за указание, благодаря чему несколько человек на расспрос прапорщика Бабийчука, знающего хорошо английский язык, показали, что в трюме № 2 внизу находятся рельсы, разложенные