Фальшивая наследница. Величайшая мошенница Позолоченного века - Энни Рид

вдали от толпы – даже темные углы камеры уже не пугали ее. Откидная койка, прикрепленная цепью к задней стене, была не хуже кровати с балдахином, а жесткий деревянный вполне замещал кожаный диван. Даже перечень тюремных правил, висевший на стене, мог сойти за произведение искусства.

«Как же все здесь отличается от того, что было в “Томбс”, – размышляла Кэсси в первый вечер. – Там камера казалась мне темной, практически без удобств, здесь же каждая деталь обстановки придает ощущение уюта и вселяет радость жизни, насколько это в принципе возможно в тюрьме» [1].

Однако с наступлением ночи эйфория от возвращения в любимый город улетучилась. На смену ликованию пришли горькие сожаления. По сути, в Кливленд она так и не вернулась. Кливленд означал многочасовые походы по магазинам, рауты в отеле Hollenden и балы в Колониальном клубе. И званые обеды, которые Кэсси устраивала в своем доме, где гости ели из тарелок, украшенных рубинами, и пили из хрустальных бокалов. Переводя взгляд с мрачных серых стен на строгие железные решетки, она не могла избавиться от ощущения, что и стены, и решетки надвигаются на нее. Она оказалась в ловушке, придавленная гнетущими тенями.

Около десяти вечера к ней вызвали врача. Тот диагностировал повышенную нервозность и прописал покой. Но невозможно отдыхать, когда висишь в воздухе, и цепи скрипят при малейшем движении мышц. Минуты медленно перетекали в часы. Было уже глубоко за полночь, а Кэсси все ворочалась под шершавым лоскутным одеялом. О нет, это невыносимо, думала она, нужно выбраться из тюрьмы как можно скорее, чего бы ей это ни стоило [2].

Но на беду Кэсси, количество обвинений в ее адрес только росло. К 14 декабря суд присяжных округа Кайахога вынес три обвинительных заключения за подделку и использование векселей на 250 000, 500 000 и пять миллионов долларов, якобы выданных Карнеги [3]. В тот же день федеральный суд присяжных вынес пять обвинительных заключений: миссис Чедвик обвинялась в пособничестве Беквиту и Спиру в растрате средств Гражданского национального банка. В итоге к середине декабря против Кэсси было выдвинуто восемь обвинительных заключений. Статья за подделку документов позволяла увеличить сумму залога. Прокурор округа Кайахога Харви Килер выдал ордер на ее арест по новым обвинениям [4]. Это означало, что если она выйдет под залог по обвинению в сговоре, ее тут же снова арестуют за подделку документов. Кэсси только и оставалось, что придерживаться прежней стратегии: она утверждала, что может внести залог, когда захочет, но предпочитает оставаться в тюрьме.

* * *

Тем временем стало очевидно, что интерес американской нации к личности Кэсси Чедвик растет неутолимо. В декабре газеты печатали любую информацию о ней, какую только могли раскопать. Прошлое Кэсси перевернули вверх дном. «Раскрыли» даже те периоды ее жизни, о которых не было никаких достоверных сведений. Разные города страны пытались претендовать на нее. Жители Ливенворта, штат Канзас, утверждали, что в 1887 году она содержала там бордель, где облегчала кошельки многих почетных мужей [5]. Жители Гудленда, другого канзасского городка, клялись, что она побывала у них в 1889 году [6]. В Лос-Анджелесе заявили, что промышлявшая там ранее ясновидящая была не кто иная, как Кэсси Чедвик [7].

Бродяги со всего Среднего Запада норовили вписать свои имена в сагу о похождениях миссис Чедвик. Чикагский мошенник С. Джейкобс заявил в тюрьме, что встретил Кэсси в Городе Ветров. Они планировали вместе отправиться в Нью-Йорк и обчистить Уолл-стрит. Только ревность жены Джейкобса помешала им осуществить задуманное [8].

9 декабря в психиатрическую больницу была помещена женщина по имени Нелли Мартин, которая настаивала на том, что она и есть Кэсси Чедвик [9]. А девять дней спустя жительницу Кливленда Минни Борден заперли в городской тюрьме Колумбуса, когда под воздействием морфия она, среди прочего, заявила, что является близкой подругой Кэсси Чедвик [10].

Десятки незнакомцев связывались с Кэсси по почте. Письма со всей страны начали поступать в окружную тюрьму Кайахога, как только ее перевезли туда. Чего только не было в этих посланиях: одни проклинали ее, другие восхваляли. Часть корреспондентов критиковала шерифа Эдвина Барри за особое отношение к миссис Чедвик, в то время как другие осуждали его за слишком суровое обращение с ней. Джону Салливану угрожали физической расправой и даже смертью. Многие предлагали свои юридические услуги. Были и такие, который сгорали от желания приобрести на память какие-нибудь вещи Чедвиков. В письме из Нью-Йорка говорилось: «Мы хотим иметь хоть что-нибудь из дома Чедвиков, пусть даже всего лишь ложку, только бы она была ложкой Кэсси» [11].

Один почитатель прислал ей кроличью лапку с пожеланием «всяческой удачи» [12]. А в середине декабря она получила письмо от незнакомца из Джорджии. «Дорогая Кэсси, – писал южанин, – на случай, если окажешься на мели, прилагаю один доллар» [13]. И действительно, в конверте была долларовая купюра. Некоторые друзья расщедрились на более ценные подарки. Грейс Кэмерон, бывшая оперная певица, ставшая актрисой водевиля, была так любезна, что навестила Кэсси в тюрьме и принесла шесть дюжин роз сорта «Американская красавица». Дамочки пообедали вместе, болтая о моде и последних новостях [14].

Кэсси произвела впечатление и на другую известную личность – Артура Конан Дойла. В 1911 году автор похождений Шерлока Холмса написал краткий беллетризованный рассказ о ее афере – «Дело Чедвик», где пространно цитировал признания Беквита, Ньютона и других фигурантов дела. Кэсси Дойла была «холодна» и отвергала мольбы своих жертв «ледяным» тоном [15].

В декабре филадельфийский клуб Five O’Clock устроил в отеле Bellevue-Stratford ужин «Бешеные деньги». Все гости на вечеринке изображали мошенников из разряда «белых воротничков», а главным среди них был мужчина, игравший Кэсси Чедвик. Этот «Миссис Чедвик» совал всем визитку, выпрашивая аудиенцию у присутствующих миллионеров, и носил с собой запечатанный пакет с надписью «Наследство отца. Очень ценное. Бриллианты, часы, автомобили, пианино и т. д. Не вскрывать ни при каких обстоятельствах. Здесь есть все, но проверять запрещается» [16].

Во второй половине декабря театр водевиля в Толидо наконец вызвался внести за Кэсси залог. Но не просто так, а с условием: она должна выступать на сцене. Руководство театра предложило ей гонорар – 2000 долларов в неделю. Кэсси отказалась [17].

А сколько прозвищ ей надавали! Кэсси Золотой Слиток, Королева Мошенниц, Бриллиантовая Герцогиня, Жонглерша Миллионами, Ценительница Наличных, Человеческий Фактор. Ее звали Загадочной Ведьмой Крупных Финансов и Апостолом Безумных Финансов. А еще Императрицей, Волшебницей, Финансовым Наполеоном, Верховной Жрицей Финансовых Махинаций… [18].

Тем не менее Кэсси все еще оставалась за решеткой. Проведя первую ночь в окружной тюрьме,