Атлас сказочных героев России - Анастасия Игоревна Строкина

– Тиррв! Тиррв! – поздоровались Варрэ и Вийри по-саамски.

Как-то раз они услышали это слово от полярной совы и запомнили его.

– Пӯррь пуэдäнт! – ответил олень.

Мяндаш пообещал, что непременно заглянет на торжество, только попросил в честь своего прихода украсить самое высокое дерево красными лентами и бусами. Ещё бы! Священный тайный олень саамов – редкий гость!

– Куда вы теперь направляетесь? – спросил человек-олень.

– Нам надо как-то перебраться через море, в край мезенских лошадок, – ответила Варрэ.

– Идите за мной, – степенно произнёс Мяндаш. – Я вам помогу.

Переправа через море

Варрэ и Вийри отправились за Мяндашем. Они шли весь день и всю ночь и только под вечер следующего дня, миновав лососёвую реку Иоканьгу, оказались в самой северной части мыса Святой Нос, у подножия старого маяка. Огромный и величественный, он одиноко возвышается на краю мыса, смотрит на большую воду и светит кораблям двух морей: Баренцева и Белого. И так без малого двести лет…

– В древности на этом месте саамы устраивали праздник в мою честь, – гордо сказал золоторогий олень. – И приносили мне жертву. И просили об удачной охоте. И повязывали красные ленты на деревья.

– А теперь? – спросил Вийри.

– А теперь нет. Люди больше не просят меня о помощи. Для них я просто герой старинных легенд.

– Это ничего, – со знанием дела ответила Варрэ. – С людьми такое случается. Сначала они верят своим богам, а потом забывают про них. Зато на нашем празднике мы вам устроим приём со всеми почестями! И с лентами, и с оленьими рогами. Дедушка говорил, вы любите, когда вам дарят оленьи рога. Не понимаю только, зачем они вам. У вас и свои вон какие красивые!

Мяндаш на это ничего не сказал. Помолчав, он произнёс:

– Ну вот. Вам надо на ту сторону. Туда вас доставит мой друг – морской кракен. Слышали о нём?

– Вообще-то нет, – ответил Вийри.

– Это древнее чудовище, – объяснил Мяндаш. – Много веков оно живёт в северных морях. Раньше моряки боялись его, потому что он мог перевернуть корабль. А сейчас…

– А сейчас моряки забыли о том, что его нужно бояться? – догадался Вийри.

– Думаю, да. Он давно не показывался людям. Почти сто лет. Но – вот увидите – я призову кракена, и он приплывёт.

Мяндаш опустил голову к самой воде, так что его золотые рога коснулись волн, и стал шептать:

– Kraken, komdu frá botninum, hreindýrið kallar á þig. Kraken, komdu frá botninum, hreindýri kallar á þig.

– Что это он такое говорит? – тихонько спросил Вийри у Варрэ.

– Зовёт его. На исландском.

– Откуда ты знаешь?

– Из школы. Языки древних викингов. У вас тоже скоро начнётся. В следующем году.

– Тихо! – обратился к ним олень. – Кракен приближается. Приветствуйте его молча. И ничего не говорите. Ни слова. Всю дорогу – до земли мезенских лошадок. Он не выносит постороннего шума.

К берегу нёсся невероятных размеров кальмар, вздымая волны гигантскими щупальцами. Он был подобен острову, который мечется по морю в поисках своего места, но никак не может его найти.

Олень снова склонился над водой и что-то прошептал. На этот раз Варрэ не смогла разобрать ни слова.

– Когда кракен причалит к берегу, – сказал Мяндаш, – ступайте прямо на него. Он довезёт вас.

– Всех вместе? – удивилась Варрэ. – Даже моего Ахэя?

– Он ничего не почувствует, – ответил Мяндаш. – Его тело как земля, как камень. Кракен может хоть полмира перевезти с одного берега на другой. Но только мир ему неинтересен. Там, в холодных глубинах, он вспоминает о прошлом: о кораблях, которые шли на дно от одного удара его щупалец, о матросах, которые умоляли его о пощаде. Он вспоминает. И ему никто не нужен.

Морское чудище молча ждало у подножия скал, спускавшихся с высокого берега. Скалы эти напоминали лапу черепахи, которую она опустила в воду, чтобы зачерпнуть побольше водорослей.

– Спасибо, Мяндаш! – помахали саамскому оленю Варрэ и Вийри.

– Счастливого пути! – попрощался с ними человек-олень и высоко-высоко поднял голову с золотыми рогами, будто хотел осветить путешественникам путь по ночному морю.

Варрэ и Вийри робко ступили на кракена. За ними последовал Ахэй. Древнее чудовище медленно отошло от мыса и направилось в сторону Мезенского залива.

На маяке позади них зажёгся огонь. Тёмная вода впереди казалась безграничной.

В краю мезенских лошадок. Георгина

Городок Мезень приютился на краю дорог – там, где заканчиваются пути и начинается Арктика, на берегу речки с таким же названием, которое означает «лесная река». Отсюда час езды до полярного круга, а на многие километры на север и юг, на запад и восток – тишина и безлюдье. И только волки с лисами да горностаи с белками рыскают по лесам, только гаги и лебеди летают над водой, только тетерев то поёт, то смеётся на высокой берёзовой ветке.

Варрэ и Вийри спрыгнули с оленя и отправились по деревянным тротуарам городка – мимо узорчатых ворот парка, мимо бывших купеческих особняков, мимо старых домов, укрывшихся за берёзами и рябинами. Олень Ахэй смиренно брёл за ними.

– Что-то никаких лошадок я тут не вижу, – сказал Вийри.

– Да есть они, есть. Наверное, надо выйти за город.

Они всё шли и шли, и вот уже городок остался позади, а перед ними раскинулся болотистый луг. Слева ржавел огромный баркас – напоминание о том, что Мезень впадает в Белое море.

Наконец они вышли к берегу реки и увидели красивую красно-чёрную длинноногую лошадку. Она стояла у самой воды и внимательно смотрела в глубину.

– Пойдём знакомиться! – прошептала Варрэ и за рукав потащила Вийри по подтаявшему снегу.

– Добрый день, дорогая лошадка! – поздоровался Вийри. – Что это ты так внимательно разглядываешь в воде?

Лошадка встрепенулась, взглянула на незнакомцев и снова уставилась в воду.

– Она смотрит, как наша река движется против течения, – раздался тонкий голосок. Это была девочка-сихиртя. – Два раза в день Мезень так странно течёт. И лошадка любит за этим наблюдать.

– Надо же! – удивилась Варрэ. – Я думала, вы все живёте у сопки – там, где дом тёти Папаконе.

– Нас тут совсем немного, но всё-таки да… живём. Я люблю нашу реку!

– А лошадка… – замялся Вийри, – она не разговаривает?

– Она всё понимает, – ответила девочка-сихиртя. – Просто молчит.

– Как её зовут?

– Георгина.

– Послушай, Георгина, – сказала Варрэ, – поехали с нами? Вернее, с моим братом! Это будет недолгое, но о-о-очень интересное путешествие!

– А потом я тебя приведу домой! – добавил Вийри.

Георгина посмотрела на него, на Варрэ и потом на девочку-сихиртя.

– Это мои дальние родственники из маленького народца, – сказала девочка. – Им можно доверять.

Тогда Георгина кивнула и подошла к Вийри. Он погладил её по гриве и прошептал:

– Мы поладим.

Девочка-сихиртя пригласила их к себе домой, угостила клюквенным желе и передала для тёти Папаконе мезенской рябины: тётя делает из неё вкуснейшую начинку для пирогов.

ПОРТРЕТ МЕЗЕНСКОЙ ЛОШАДКИ

• Мезенская роспись известна с начала XIX века. Увидеть её можно на деревянных игрушках, ложках, шкатулках и – чаще всего – на старинных прялках. Главный герой, вернее героиня этой росписи, – мезенская лошадка. Её образ связан с памятью о прошлом, с семейной – самой нежной – памятью. Мезенская роспись была почти утрачена, но, к счастью, нашлись те, кто не захотел расставаться со своей историей. И вот длинноногая красная лошадка жива до сих пор и даже стала одним из символов небольшого городка на границе с Арктикой.

• В этой северной росписи всего две краски: красная и чёрная. Мезенских лошадок легко узнать по яркому цвету и длинным тонким ногам. Прежде росписью занимались только мужчины. А теперь это почти всегда женское занятие. Но и сто лет назад, и сейчас мезенская лошадка несёт в себе