КАТА - Екатерина Ааронова

class="p1">– Да… проще согласиться с кем-то, нежели пытаться что-то доказать. Иначе я начинаю чувствовать агрессию в свою сторону. А бороться – это не для меня… ведь я точно проиграю и мне придется в итоге пресмыкаться и просить прощения… а я от этого еще больше презираю себя.

– А зачем вам просить прощения, если вы не считаете себя виноватой?

– Вина… В моем случае она со мной всю жизнь… Это самое легко внушаемое чувство. Многие люди так ловко играют с ним, что иногда хочется…

– Что?

– Перестать испытывать вину за все вокруг. Перед всеми вокруг. Иногда это ранит так глубоко, что мне не хочется жить, – уже извергала я. – Хочу, чтобы это чувство перестало меня терзать, чтобы я начала жить свою жизнь, думать о себе. Но не получается. Я будто не живу, существую ради других и мне это омерзительно.

Психолог смотрел на меня так, будто это, наконец, было то, что он хотел услышать. То, что вырвалось из меня наружу. То, что принесло мне хоть мимолетное облегчение от того, что могу говорить с человеком, который не строит передо мной холодную стену, а действительно хочет понять меня. Мою суть.

– Каталея, давайте заключим с вами сделку в качестве небольшой авантюры?

– Какую? – напряглась я.

– Все очень просто, но вам придется сложно, – он наклонился в мою сторону. – Однако я могу вас уверить, что это будет самым первым шагом к тому, чтобы вы перестали обесценивать себя и свою жизнь.

– И что я должна буду сделать?

– Выбор за вами и только за вами. Я не могу повлиять на ваше решение, лишь предлагаю вам вариант, который будет гарантом выполнения нашей сделки с вашей стороны. Если вы ее примете, конечно. Тогда, и лишь тогда я смогу помочь вам.

– Хорошо. И что нужно делать?

– Только то, что есть единственное верное решение. Когда в следующий раз вы почувствуете, что боитесь и вам хочется спрятаться в себе. Когда поймете, что вот тот момент, когда ваши желания обесцениваются, приложите все усилия и переборите это. Сделайте ровно то, что сами хотите. Наплюйте на остальных, будто их нет. Поставьте себя в центре своей жизни. Как будто ничье мнение или желание для вас не существует. Освободитесь сами, и я смогу дать вам то, что вы хотите. Смогу помочь вам разорвать эти оковы и начать ценить вашу собственную жизнь, – он пронзительно посмотрел на меня. – Вы готовы ее принять?

– Да.

Глава 9

Теперь я была заперта в комнате с этой смердящей женщиной. Это произошло почти сразу, как те двое решили уединиться. Обсудить какие-то важные божественные дела. А мне сидеть тут окутанной вонью. Связанной этой гнилью во избежание попыток чего? Бегства? Или они боятся за своих вечных хрупких безумцев? И не сосчитать мне было тех пощечин, что она надавала мне за это время. Бесконечно прыгала, трепала меня за волосы, била. Ей это приносило пугающий восторг.

– Будешь? – спросила тетка, протягивая открытую бутылку вина, которую достала прямо из преисподней, так от нее разило. Или все уже смешалось.

– Ни в жизни, – сказала я, отвернувшись и смиренно готовясь к новому удару, который в итоге пришелся мне по лицу.

Та истерично засмеялась.

– А ты смешная.

После этих слов она принялась жадно поглощать вино, но стоило ей влить эту жидкость в себя, как тут же расплевала все по сторонам. Повсюду была какая-то грязь.

– Мерзость.

– Кто бы говорил, – пробубнила я, облизывая кровь с губы.

Тут очередная дверь полетела с петель. В нее ввалилась вторая такая же «красавица». Мне стало жутко. Теперь их двое.

– Эй, смотри что нашла, – она воодушевленно подскакала к моему суровому надзирателю с какой-то книжкой в руках.

Подбежав, начала листать ее, показывая своей подруге. Я как будто уже начинала терять обоняние.

– Боже, за что мне это?

– Что? – разозлилась та, вторая.

– Это от вас такая вонь?

– Нет, это от тебя, – захохотали они в один голос, теперь и убивая мой слух.

После чего снова первая дернула меня за волосы.

– Смотри, как правдоподобно! – в итоге опять переключились они на книгу. – Как это раньше было, помнишь? Ох, времена…

Они жадно листали книгу и восхищались каждой страницей. Неудивительно, ведь она вся была усыпана картинками.

– А где Та́ртар? – спросила первая, долистав до конца.

– Кто бы посмел? – возразила ей та. – Живым туда только дорога.

– Что у вас там? – спросила я.

Сильно мне было любопытно, что же так может заинтересовать столь мерзких существ.

– Смотри, – воодушевилась все та же вторая, – это история. Не то, что сейчас.

Она показывала мне книгу-альбом какого-то художника. Однако, присмотревшись, я поняла, что это не картины, а гравюры. Такая черно-белая, невероятно детализированная работа. Именно на одну из таких я уже натыкалась в доме. Каждая была уникальна, повторялись лишь персонажи, будто бродившие по ее страницам. А вокруг них царил полный хаос. Страдающие души. В них я как будто увидела то самое, через что недавно прошла. Тот миг, который показал мне мой палач, прогнав меня через девять таких же кругов. Я поняла, что здесь они говорили о своей истории. Об истории, которую любой предпочел бы стереть, кроме них.

Они наслаждались каждой страницей, воодушевленно смакуя подробности своих прошлых казней. Вспоминали смерти в таких омерзительных деталях, что я не хотела это слышать. Те самые гниды, которые не могли ценить жизни. Не могли понять души. Их внешность казалась такой же поганой, как и само их нутро. Бранная грубая речь, запах, все это было прямым отражением смерти. Они будто и были самой смертью. Были ровно там, где должны быть.

Перед тем, как уйти, эти кикиморы еще час истязали меня своим запахом, пинками и пощечинами. Они удалились с отвратительным грубым смехом. Я оставалась во мраке, закованная, не имеющая возможности шелохнуться или увидеть что-то. Темноту нарушала лишь небольшая полоса света, виднеющаяся из-под двери. Пробыв в одиночестве какое-то время, сама не заметила как заснула.

– Это блаженство или грех? – нарушив мой сон, хрипло спросил голос в темноте.

Он был так близко, что я ощущала его дыхание кожей. За ним последовало легкое прикосновение. Нежные, едва ощутимые поцелуи медленно касались моей шеи.

– Как может что-то столь прекрасное, – продолжил он, – караться так жестоко, – Адам гладил меня по волосам, продолжая ласкать шею. Теперь он уже касался ее кончиком языка.

Прозвучал щелчок. Пространство заполнил рассеянный красный свет.

– Если блаженство не похоже на это, то мне дорога в Ад, – дрожащим от возбуждения голосом ответила я.

Адам резко дернул меня за волосы, намотав их на кулак. Я издала громкий стон, который был заглушен ладонью. Он укусил меня за мочку уха. Это была его партия. У меня не было шанса сделать свой ход. Он продолжал. Его рука медленно, но с грубой страстью потекла к моей груди. Достигнув цели, он сжал ее до боли. Пальцы второй руки, закрывающей мой рот, теперь проникали в него, призывая к действию. Я сладко касалась их губами, языком. Грудь продолжала изнывать от прикосновений. Внезапный толчок и вот он уже напротив. Его губы так близко к моим. Через мгновение они уже жадно поглощали меня. Сначала рывками, а дальше все больше затягивая в этот поцелуй. Адам отдавался страсти, как никогда прежде.

– Что бы ты сделала, будь у тебя шанс все исправить? – задыхаясь спросил он.

Я задумалась. Поцелуй прервался. Адам смотрел на меня своими темными от мрачного освещения глазами. Он изучал мои, надеясь получить ответ.

– Я бы не отказалась от этой встречи, даже зная, что это моя погибель. Но ради обещанной тебе жизни я бы все переиграла, – тихо ответила я.

– Твое наказание будет суровым, – шептал он. Адам