Черный ворон - Энн Кливз

Сначала он подумал, что дома никого нет. Плотные облака удерживали запах соли и гниющих водорослей с пляжа. Дождь усилился, и, стоя у двери, Перес промок насквозь. Вода лилась из водосточного желоба, переполняла дренажную канаву. Затем раздался другой звук – шлепанье тапочек по каменному полу, поворот ключа в замке. На пороге стоял Дункан – воплощение похмелья. Небритый, с кислым запахом изо рта, щурящийся от света.

– Господи, Джимми. Чего тебе?

«По крайней мере, – подумал Перес, – удалось избежать традиционных мужских объятий и напоминаний о былых временах».

– Я по делу, – тихо сказал он. – Делу полиции. Можно войти?

Дункан не ответил. Развернулся и побрел на кухню. У плиты стояло оркнейское кресло с высоким плетеным подголовником, защищающим от сквозняков. Перес помнил, что оно всегда было здесь. Дункан плюхнулся в него – вероятно, провел там всю ночь, пока не опустошил бутылку «Хайленд парка», стоявшую у его ног. Перес наполнил чайник и поставил его на плиту.

– Чай или кофе?

Дункан медленно открыл глаза. Улыбнулся так, что Пересу захотелось его ударить.

– Старый добрый Джеймс, – сказал он. – Всегда придешь на помощь.

– Произошло убийство. Я не могу сделать так, чтобы ничего этого не было.

Дункан сделал вид, что не расслышал.

– Чай, – сказал он. – Крепкий чай.

Кухня выглядела так, будто здесь несколько месяцев жили студенты. Дункан заметил, каким взглядом Перес окинул царящий вокруг беспорядок.

– В наши дни работников не найти, – объяснил Дункан.

– Селии нет?

– Она ушла.

Улыбка и легкомыслие исчезли.

– Я думал, она без ума от тебя.

– Я тоже так думал.

Закипел чайник. Пакетики с чаем лежали на привычном месте. Перес ополоснул две кружки. В холодильнике нашлось чуть-чуть молока.

– Кэтрин Росс, – сказал он. – Насколько хорошо ты ее знал?

– Совсем не знал.

– Но она была здесь, на твоей вечеринке, в ночь перед убийством.

– Ты говорил с Фрэн.

– Миссис Хантер нашла тело.

Дункан допил чай, поднялся и налил себе воды. Прислонился к мойке для равновесия.

– Надо было сохранить отношения с Фрэн, – сказал он. – Я ведь правда любил ее, знаешь ли. Ничто не мешало нам быть вместе.

– Кроме Селии.

– Ну, Селия… Это другое. Я бы никогда на ней не женился. Она не ушла бы от Майкла. Важно сохранять видимость, ты же знаешь. На самом деле они даже не соперницы. Я ведь женился на Фрэн, верно? У нас родился ребенок. А теперь я потерял и Селию.

Перес позволил себе отвлечься от дела:

– Что вдруг случилось? Я думал, вы все уладили. Устроили удобные отношения для обеих сторон.

– Я тоже так думал. Но в последнее время она стала собственницей. Неуверенность, наверное. Возраст. Внезапно начала ревновать к другим женщинам. Просто заноза в заднице, если честно.

Он сделал глоток воды и мрачно уставился в окно. Дождь хлестал по стеклу.

– Но ты же не просил ее уйти. Это она ушла. Почему?

– Честно? Не знаю. Все произошло внезапно. В ту самую ночь, когда здесь была та девушка. Я не делал ничего такого, чего не делал сотни раз раньше. Общался. Флиртовал, возможно. Безобидно. Мы болтали. Ничего серьезного. Селия твердила: «Ты уже слишком стар для этого. Почему бы не выгнать их? Останемся только вдвоем». Все, что она говорила уже сотню раз. И я, как всегда, пообещал: «Это в последний раз. Последняя вечеринка в Хаа. Ты права, мне пора остепениться». А потом она сказала, что уходит и не вернется. Без сцены. Истерики не в ее стиле. С достоинством. Селия всегда обладала достоинством. Собрала вещи, и я услышал, как она заводит машину. Я понял – она не шутит. Понял, что все испортил.

– Во время разговора что-то произошло, поэтому она так внезапно уехала?

Имеет ли это отношение к делу? Почему так его заинтересовало? Возможно, потому что Перес испытывал жгучее удовольствие, видя мучения Дункана. Так ему и надо.

Дункан покачал головой. На мгновение закрыл глаза, будто накатила новая волна похмелья. Затем снова открыл.

– Она получила сообщение. Прочитала его, пока я еще говорил, а потом заявила, что уходит. – Он взглянул на Переса, внезапно придя в ужас. – Ты думаешь, оно могло быть от другого мужчины? Что у нее все это время был любовник?

– Она часто получала сообщения?

– Только от сына. Роберт без ее одобрения и задницу не подотрет.

– Роберт был здесь в тот вечер?

– Кажется, заходил, но раньше. Не когда Селия ушла. Он меня ненавидит, но все равно приходит на мои вечеринки.

– Он пришел с той погибшей девушкой?

– Слушай, ты же знаешь, как это бывает. Дверь открыта, народ заходит сам.

– Ты говорил Фрэн, что позволил Кэтрин остаться, потому что Селия ее знала.

– Я так сказал? Я позволил бы ей остаться в любом случае. Чертовски соблазнительная.

– Значит, ты с ней все же общался?

– Да, общался.

– До того как ушла Селия, или после?

– Наверное, и до, и после. Да, точно.

– Она была с кем-то? В смысле с парнем?

– Нет.

– Ты ее спрашивал?

– Может быть. Но это и так видно. Привлекательная девушка – сразу выясняешь, свободна ли.

– Она была не с Робертом?

– Не в том смысле. Кажется, я видел, как они разговаривали, когда она только пришла. Но, блин, Роберт Айсбистер! Она же умная красивая девчонка. О чем ей говорить с Робби? Единственное, чего он хочет в жизни, – это стать таким же известным, как отец.

«А о чем ей говорить с тобой?» – подумал Перес.

– Так значит, ты с ней разговаривал. О чем?

– О кино. Я говорил Фрэн. Кэтрин была помешана на кино. Даже камеру принесла. Показала мне, как та работает.

– Она снимала вечеринку?

– Не знаю. Может быть. Говорила про киноклуб. Почему тут крутят только блокбастеры? Почему нельзя иногда показывать европейское кино? Говорила, единственное, чего ей не хватает на Шетландах – это хорошего артхаусного кинотеатра. Немного высокомерная, как все умные дети, но без пафоса.

– Ты к ней подкатывал?

– Не всерьез.

– Это как?

– Она дала понять, что не заинтересована. Ты же меня знаешь – мне не нужно стараться. Вокруг полно женщин.

Но Перес помнил другие разговоры с Дунканом – как тот старался завоевать Фрэн. Если бы Кэтрин его действительно зацепила, он приложил бы усилия.

– Как она себя вела? В каком была настроении?

– Она была на подъеме, в ударе. Я сказал ей: «Не знаю, что ты принимаешь, но я тоже хочу».

– Думаешь, она что-то употребляла?

– Нет. Просто молодость. Молодая и довольная собой. Как я когда-то.

– Она