Увидеть огромную кошку - Барбара Мертц

– Совершенно верно, – холодно согласилась Нефрет. – Но я согласна, что кто-то должен пойти с мистером Вандергельтом. И очевидная кандидатура – я.

Рамзес, уже поднявшийся на ноги, внезапно застыл. Прежде чем слова, дрожавшие на его губах, смогли вырваться наружу, заговорил Эмерсон:

– Наше обсуждение полностью вышло из-под контроля, – произнёс он тем мягким голосом, который стал пословицей в деревнях Египта. Этот мурлыкающий тон Эмерсона заставлял съёживаться от ужаса самых закоренелых злодеев. – Всем успокоиться. Рамзес, сядь.

– Но, отец...

– Сядь, – повторила я. – Твоя сестра никуда не денется. И ты тоже. Вандергельт, где и в какое время вы встречаетесь с полковником?

– Его излюбленные места, как вам известно, находятся недалеко от Рамессеума[242] и Долины Царей, – ответил Сайрус. – Он предложил последнее. На закате.

Эмерсон кивнул.

– Да, это предпочтительное время суток, когда живые существа в угасающем свете дня выходят на охоту. Идеальное время для убийства – или несчастного случая. Популярный вид спорта среди некоторых туристов. Беллингем раньше не был в этом замечен, не так ли?

– Кажется, нет, – ответил Сайрус.

– Это ни о чём не говорит, – покачала я головой. – В уголовном расследовании имеет значение любое отклонение подозреваемого от установленного порядка действий.

– Он хорошо вооружён? – спросил Эмерсон. – Винтовка и дробовик?

– И несколько пистолетов, – мрачно продолжил Сайрус. – Он продемонстрировал мне свой арсенал сегодня днём.

Эмерсон хмыкнул. Затем выбил трубку, встал и потянулся, перекатывая мускулы рук и плеч. Это впечатляющее зрелище предупредило меня о его намерениях.

– Эмерсон, ты ведёшь себя, как мужчина! – воскликнула я.

– Надеюсь. – Муж подарил мне пронзительный взгляд.

Я не позволила увести себя в сторону.

– Играть мускулами и отдавать приказы в деспотической манере! В данном случае требуются не мышцы, а хитрость и здравый смысл. Нефрет права. Полковник не постесняется подвергнуть опасности любого мужчину, но не станет стрелять ни в неё, ни в какую-либо другую женщину.

Рамзес вскочил.

– Матушка, если ты хочешь позволить Нефрет…

– Она не имеет в виду Нефрет, – процедил Эмерсон. – Она имеет в виду себя. Пибоди, чёртова дура, разве ты не понимаешь, что в данный момент Беллингем ненавидит тебя больше кого бы то ни было в мире, за исключением разве что Скаддера?

Это поразительное заявление привлекло всеобщее внимание. Даже Рамзес, который вибрировал, как треклятый воздушный насос, сел и уставился на меня.

– Почему-то меня это не удивляет, – заметил Сайрус. – Что вы натворили, миссис Амелия?

Эмерсон объяснил.

Глаза Рамзеса широко открылись.

– Ты так и сказала?

– Дорогая тётя Амелия… – Нефрет отвернулась. Её голос слегка дрожал.

– Я не понимаю, почему вы подняли такой шум, – раздражённо заметила я.

Сайрус покачал головой.

– Теперь понятно, почему Беллингем так вышел из себя. Лучше держите свою даму подальше от него, Эмерсон, пока он не остынет.

Мнение было единодушным, поэтому мне пришлось уступить, но я не смогла убедить Эмерсона отказаться от своего намерения.

Мы стояли у сводчатого прохода и смотрели, как они уезжают.

– Вернитесь и сядьте, – приказала я, потому что выразить свою собственную тревогу означало ухудшить душевное состояние Рамзеса и Давида. – Вы не можете простоять там, как обелиски, два часа. Рамзес, будь любезен, принеси мне стакан виски с содовой.

Рамзес послушно подошёл к столу.

– Я не думаю... – начал он.

– Никакого виски, Рамзес.

– Да, матушка.

ГЛАВА 14

ЧЕЛОВЕК, ВЗЫВАЮЩИЙ О ПОМОЩИ,

ДОЛЖЕН, ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ,

ДАТЬ УКАЗАНИЯ.

Вечерняя пальба, как её называл Эмерсон, до нашего дома доносилась не всегда; всё зависело от направления ветра и вида оружия, имевшегося у охотников. В тот вечер она была весьма оживлённой. Когда небо на востоке потемнело, и сумерки покрыли пеленой землю, отдалённое эхо выстрелов достигло апогея.

– Сегодня вечером, похоже, охотится несколько десятков, – предположил Давид. – Просто чудо, если они не перестреляют друг друга.

Возможно, он пытался завязать вежливый разговор, но тему выбрал неудачно. Ответ Рамзеса прозвучал не более утешительно:

– Бывают несчастные случаи.

По мере наступления темноты частота стрельбы уменьшалась. Первые яркие ночные звёзды появились на небе над Луксором, и вот, наконец, мы услышали приближение всадников. Я бросилась к двери.

– Слава Богу, вы благополучно вернулись! – воскликнула я. – Что произошло?

– А что, по-твоему, должно было произойти? – Эмерсон бросил поводья Рамзесу. – Я до сих пор не пойму, почему позволил всем вам загипнотизировать меня, чтобы предположить, будто что-то должно произойти! Большую часть времени мы провели, лёжа за гребнем, в то время как стая болванов стреляла друг в друга. Шакалы, должно быть, смеялись до упаду.

– Ты видел Беллингема? – спросила я.

– Да. – Эмерсон споткнулся о стул и выругался. – Что за манера сидеть в темноте?

– Я ждала тебя. Не проклинай тьму, Эмерсон, а просто зажги лампу. Впрочем, лучше это сделаю я, ты вечно сбиваешь их на пол.

Я зажигала свет, а Эмерсон смешивал нам виски. Сайрус схватил Сехмет и устроился в кресле с кошкой на коленях. Дети ушли на конюшню с лошадьми.

– Итак? – поинтересовалась я.

– Итак, полная чушь, – ответил Эмерсон. – Если за сегодняшней экспедицией Беллингема и стояла какая-то скрытая цель, то она ускользнула от меня. Скаддер может быть ненормальным, но не настолько глупым, чтобы ввязаться в подобную заварушку.

– Однако случилось нечто забавное, – медленно протянул Сайрус. – Полковник был чертовски рад нас видеть. И до умопомрачения заботлив. Именно он настоял на том, чтобы мы укрылись.

– А он сам? – спросила я.

– Не с нами. Ушёл один. Я не слышал никаких криков, поэтому полагаю, что никого не застрелили. – Сайрус допил виски и встал, усадив Сехмет на освободившееся кресло. – Думаю, я пойду домой. Мальчики будут сегодня вечером на «Амелии», как обещал Рамзес?

– Разве? Да, припоминаю, теперь, когда вы упомянули об этом. На всякий случай мы не должны оставлять миссис Джонс без чьей-либо помощи под рукой, но…

– Хорошо. Я попозже нанесу им небольшой визит. Не забудьте упомянуть