Темная флейта вожатого - Владимир Волков

– Что? – спросила Яна.

– Не искать детей? – предположил Валерий.

Стаев повернулся к нему. Он глянул в глаза Валерию, потом всем по очереди.

– Все свободны! – сказал следователь.

Когда все вышли, Стаев взял чистый лист бумаги и снова принялся черкать простым карандашом. Только теперь это были яростные беспорядочные линии.

«Великая цель! – думал он. – Новые люди? Новое общество? Врешь ты все, вожатик! Пионер чертов! Или ты глупец, и тебя просто использовали».

Стаев черкал и черкал карандашом, заштриховывая белое пространство. И все яростнее становились его движения, все крепче сжимались зубы, словно занятие требовало большого напряжения сил. Он черкал, бумага нахратилась, прорывалась насквозь, в ней появлялись дыры. Наконец карандаш не выдержал нажима, хрустнул и сломался надвое. Стаев выматерился, швырнул обломки в угол и встал. В этот момент в кабинет зашел Раскабойников.

– Вертолет вылетел, – сказал он. – Пора.

3

На складе спецодежды для следователя прокуратуры и начальника ГУВД Бельска нашлись и две пары берцев, и два камуфляжных костюма. Переодевшись, капитан и полковник вышли из штаба на площадку с флагштоками. Стаев, сам не зная зачем, в последнюю минуту прихватил папку с рисунками Шайгина.

Перед вылетом Раскабойников вызвал майора Кима.

– Остаешься за главного. Следи за порядком.

Ким козырнул. Стаев и Раскабойников выбрались на улицу. Провожать их вышли и родители, и сотрудники лагеря. Пара, которая вчера на косогоре устроила ритуал со свечами, теперь ходила и раздавала остальным какие-то маленькие квадратики.

– Можете быть свободными! – сказал полковник, подойдя к родителям. – Вы здесь больше не нужны. За вами пришлют автобус.

Родители буравили Раскабойникова темными глазами. Работяги как будто хотели броситься на него. Итээрщики подавленно молчали. Осмелился заговорить только молодой человек с усиками.

– Можно поинтересоваться, что вы задумали? – сказал он, прищуривая глаза. – Летите неизвестно куда, а общественность не уведомляете.

– Когда будут результаты, вас оповестят! – отрезал Раскабойников.

Воздух завибрировал от рокота винтов. Бело-красный вертолет с крупными буквами «МЧС России» на борту сделал круг над лагерем, завис над выложенной бетонными квадратами площадкой, тревожа полотнища на флагштоках, и опустился. Стаев, Раскабойников и двое поисковиков двинулись к машине. Команда забралась, устроилась в гудящих креслах.

Закрылась дверь, и земля провалилась вниз. Дома и деревья сжались, их контуры размылись, а люди превратились в игрушечных солдатиков. Лагерь медленно повернулся по часовой стрелке, ушел назад, и через секунды под брюхом машины распростерся лес, топорщась кудрявыми верхушками сосен.

Комовский бор проплывал внизу сплошным зеленым морем, в котором иногда выныривали желтые островки проплешин. Как шрам, с юга на север тянулась грунтовка, образуя с другой дорогой букву «Y». Тонкой лентой сверкал на солнце Каменный ручей, убегавший в сторону шоссе. Проплыла лощина, возле которой обрывался след десятого отряда. Стаев глянул вперед и присвистнул. С северо-востока на бор наползало покрывало сизого дыма, который стлался над деревьями, окутывая их мутным покрывалом.

Раскабойников сидел с закрытыми глазами. Его лицо продолжало сохранять каменную неподвижность. Стаев не мог оторвать от него взгляд, как будто хотел прочитать на нем хоть что-нибудь.

– Здесь, – сказал пилот через пять минут.

Они пролетели над Орлиной горой, но Стаев не успел ее рассмотреть. Вертолет сделал круг над обширной поляной и пошел на снижение. Машина зависла над землей, разметая в стороны лесные травы и тревожа ветви деревьев. Бортинженер выкинул веревочную лестницу, по которой поисковики, а за ними и Стаев с Раскабойниковым спустились вниз.

Вертолет улетел. Затих рокот винтов, и лес тотчас обступил гостей. Вдали тарабанил дятел, несколько раз издал горловое «уггррр» ворон, стрекотнули два-три кузнечика. Трава источала сочный аромат, который смешивался со смолистым выпотом сосновой коры и терпким дурманом хвои. К лесным запахам примешивалась вонь гари, от которой першило в горле и щипало глаза. Легкая сизая пелена окутывала деревья, делая воздух мутным и непрозрачным, как дымчатое стекло.

Раскабойников повернулся, втягивая ноздрями расплющенного «боксерского» носа лесной воздух напополам с дымом. Он пропустил поисковиков вперед, и небольшой отряд зашагал по тропинке, змеившейся между деревьями. Через полчаса путники достигли оврага, прошли по краю до красного флажка, воткнутого в траву около углубления в рыжеватой рыхлой земле.

– Тут нашли Майю, – пояснил один из поисковиков.

Чуть дальше стоял еще один флажок, рядом с которым отпечатались несколько следов маленьких босых ног. Постояли и пошли дальше. Через двадцать минут сосны расступились, и путники оказались на опушке леса. Перед ними лежала поляна, заросшая полегшей травой. Над ней висела дымка, сквозь которую пробивались слабые лучи солнца. Часть поляны была огорожена по периметру лентой. Внутри ограждения краснели флажки, обозначавшие характерные примятости. На другой стороне возвышалось нагромождение отвесных гребенчатых скал высотой двадцать метров – Орлиная гора. Она терялась в дымке и в полнейшей тишине выглядела призрачно и зловеще.

Как только Орлиная гора выросла перед ними, Раскабойников вскрикнул. Его лицо, которое до того было совершенно каменным и неподвижным, теперь ожило. Щека дергалась, рот кривился набок, как будто полковник удерживал эмоции, рвавшиеся наружу.

– Олег Иванович, что с вами? – с осторожностью поинтересовался Стаев.

Раскабойников не ответил. Он осмотрел полянку, глянул в сторону громады камней и закашлялся. Дым здесь еще больше щипал глаза, от него першило в горле.

– Вот сюда они и пришли, – сказал старший группы Пит. – Легли на траву, а человек в кроссовках встал здесь, на краю лужайки.

Пит указал на два отчетливых отпечатка подошв с рисунком в виде елочки. Стаев огляделся, нахмурился и подозвал полковника. Вдвоем они прошли через лужайку почти к самой горе. Снова обоих охватил эффект дежавю, похожий на тот, что они пережили утром при виде мертвой Майи.

Перед ними находился валун, отстоящий от массива метров на двадцать. Двухметровая яйцеобразная глыба, обросшая мхом и усеянная зелеными и желтыми бляшками лишайника, вырастала из травы. Рядом журчал прозрачный ручей, убегавший в лес. Стаев вытащил из папки рисунок вожатого, сравнивая изображение с оригиналом.

– Убери! – едва слышно сказал полковник.

Сзади подошел Пит.

– Здесь следы обрываются, – сказал он.

– Искали вокруг? – прохрипел Раскабойников.

– Так точно. Всю поляну осмотрели. И гору тоже. Все прилегающие квадраты обыскали. Ничего.

Полковник помолчал, задрал голову к вершине.

– Позовите пса, – потребовал он.

К ним подошла девушка с немецкой овчаркой на поводке. По приказу Раскабойникова девушка сунула под нос собаке детский тапочек, подобранный в игровой.

– Мара, ищи! – приказала хозяйка.

Собака бросилась вперед. Она побегала по полянке, переходя от одного флажка к другому, затем добежала до валуна и села возле него. Подняв голову, собака пронзительно залаяла, косясь на хозяйку.

– Ищи! – повторила девушка.

Собака заскулила, обежало валун, села на траву и снова