Убийство в подарок - Карен Дюкесс

– А у вас есть собственный ключ от салона? – продолжает Уайетт.

– Думаете, я убила Трейси? Да я бы никогда.

– Вы сами себя обеспечиваете? – подключается Эмити. – Должно быть, тяжело, когда у вас ребенок на иждивении.

– Кто сказал, что у меня есть ребенок?

Она что, забыла свою роль?

– Вы сами, – напоминаю я. – Малышка, у которой опухоль.

Динда, онемев, смотрит на нас и вдруг начинает захлебываться смехом. Она подходит к гаражу, забирается по внешней лестнице и свистит. В ту же секунду шелудивый терьер сигает вниз по ступеням, со свистом проносится мимо нас и плюхается в бассейн, тявкая и взбивая лапами пену. Трейси, сложив руки на груди, останавливается у нижней ступеньки.

– Познакомьтесь: радость всей моей жизни. Моя малышка Петуния.

Глава двадцать шестая

– Интересно, это так и задумано? – спрашиваю я, когда мы направляемся обратно к центру деревни. – Мы должны были считать, что «малышка» Динды – ее дочь?

– Может, это подсказка? – размышляет Эмити. – Например: Динда ввела в заблуждение и Трейси тоже, а когда та узнала, что «малышка» – это собака, то потребовала вернуть деньги.

Уайетт бракует эту идею, рассуждая так: если Динда работала на Трейси в течение года, хозяйка салона наверняка знала, что за «малышка» у помощницы. Эмити соглашается с ним:

– Кроме того, Динда кажется не слишком умной, то ли по сценарию, то ли сама по себе. Вряд ли ей под силу провернуть преступление даже по заранее написанному сюжету.

– Ничего не понимаю, – признаюсь я.

– Сдается мне, мы в тупике, – кивает Уайетт.

– Тогда давайте переключимся на другое расследование, – предлагает Эмити. – Пойдем поговорим с Жермен насчет матери Кэт.

– А давайте не пойдем, – возражаю я с невольной досадой: даже сейчас все крутится вокруг матери.

– Жермен не успокоится, – замечает Уайетт.

– По-моему, это вы никак не успокоитесь, – поправляю я.

– Конечно, нет. Правда, Уайетт? – спрашивает Эмити.

– Ни за что, – подтверждает тот. – И только посмотрите: мы уже на Крейн-стрит.

Я умею проигрывать и потому говорю:

– Тогда давайте поскорее с этим покончим.

Настроение у меня поднимается, когда мы подходим к магазину «Книжка и мормышка»: заведение выглядит так, что я, кажется, посетила бы его и без приглашения. На вывеске изображена юная девушка с длинными светлыми косами, в холщовом комбинезоне и в высоких резиновых сапогах. С высунутым языком она старательно крутит катушку изогнувшейся от тяжести удочки, выуживая добычу – только не рыбу, а книгу. Я делаю снимок вывески, добавляя его в свою коллекцию, которой мне хотелось бы поделиться с бабушкой. Рыбачить она любила не меньше, чем читать.

В магазине стоит сладкий затхлый запах книг и старой, обитой тканью мебели. Он действует на меня утешающе, напоминая о доме. Лабиринт из книжных шкафов занимает два помещения. Стопки книг сложены также на столах, стульях и на полу.

Жермен устроилась в дальней части магазина на высоком табурете за прилавком между кассовым аппаратом древнего вида и громоздким компьютером. Она не поднимает глаз от книги, пока Уайетт не кашляет.

– Мое любимое трио! – Жермен снимает очки для чтения и шарит среди книг и бумаг на прилавке, находит другую пару очков и цепляет ее на нос. – Так гораздо лучше. Теперь я вас ясно вижу.

– Вы не думали купить мультифокальные линзы? – спрашиваю я. – Одна пара очков и для чтения, и для дали.

– Какие? Ах да. Ваша мама упоминала, что вы офтальмолог.

– Оптик.

– Точно. Но мультифокальные линзы не для меня. Я не склонна жертвовать качеством ради удобства.

Я догадываюсь, что смысла спорить нет.

Дальняя часть магазина заставлена еще больше, чем передняя, поскольку, кроме бесчисленного количества книг, здесь сгрудилось множество рыболовных снастей, старых и новых. Катушки и сети, верши, блесны, кусачки и жилеты. Под потолком удочки лежат поперек балок – так и бабушка хранила свои в гараже. Становится понятным, откуда взялось название «Книжка и мормышка».

– Вы рыбачка, – констатирую я.

– Любящая дочь. – Жермен объясняет нам, что ее отец, заядлый рыболов, открыл магазин с названием «Мормышка и книжка», где продавал снасти и всего одну книгу: «Искусный рыболов» Исаака Уолтона, впервые опубликованную в 1653 году. Рыбаки, а также туристы охотно покупали книгу, поскольку Уолтон писал о рыбной ловле в форелевой реке Дав, которая пересекает Пик-Дистрикт. В конце концов отец Жермен добавил в ассортимент и другие книги о рыбалке. Когда магазин перешел в руки дочери, она постепенно сдвинула акцент с мормышки на книжки и переименовала заведение, поменяв вывеску. Она берет катушку, сует в середину палец и прокручивает ее. – Но лучше было оставить все как есть. Снасти приносят больше прибыли, чем книги.

– Бизнес идет неважно? – огорчается Уайетт.

– Местные жители отдают предпочтение нашей очень хорошей библиотеке, а туристов в Уиллоутропе немного, – отвечает Жермен. – По соседству расположено слишком много других деревень, которые могут похвастаться более притягательными достопримечательностями.

– А мне нравится Уиллоутроп, – заявляет Эмити.

– Мне тоже. И, будучи американцами, вы, вероятно, находите нашу деревню типично английской. Но у нас нет своей визитной карточки. Бейквелл, например, славится пудингом; великолепный Чатсуорт-хаус – резиденция шестнадцати поколений герцогов Девонширских; Каслтон известен пещерами и минералом «Голубой Джон»; очаровательный маленький Энзор в тридцатых годах девятнадцатого века был перемещен целиком, до последнего камня, потому что шестой герцог Девонширский заявил, будто он загораживает ему вид. Можете себе представить? В ходе таких событий и рождаются революционеры. Хотя на новом месте деревня расположилась вокруг широкого поля, засаженного бобовником. У этих деревьев необыкновенный аромат, смесь душистого горошка и сирени.

– О, нужно туда съездить! – с энтузиазмом восклицает Эмити.

– А еще есть Эшфорд-ин-Уотер, – продолжает Жермен, – со средневековым мостом, который не только самый фотографируемый мост в Англии, но также, если верить Национальному комитету по туризму, лучшее место в стране для Игры в Пустяки.

– Из «Винни-Пуха»?

– Конечно.

Мы с мамой часто затевали такую игру, бросая веточки с моста над ручьем Элликотт и перебегая на другую сторону, чтобы посмотреть, чья ветка проплывет под мостом первой. Мы прочесывали кусты вдоль дороги, состязаясь, кто найдет палку получше, и возвращались на мост, чтобы начать новый раунд. Это, видимо, было до первого маминого исчезновения, поскольку воспоминания еще не окрашены тревогой, которая омрачала наше общее времяпрепровождение позже, когда я постоянно боялась, как бы мама не потеряла интерес или внезапно не собралась в дорогу.

Жермен продолжает лекцию, без конца перечисляя другие, более примечательные деревни в округе:

– Тайдсвелл окружен известняковыми горами, а Им, как известно, чумная деревня.

– Не больно‐то заманчиво, – кривится Уайетт.

– Ах, ну что вы. История увлекательная. Во время эпидемии бубонной чумы каждый, кому позволяли средства, бежал