Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

Курт продолжал, голос становился громче по мере того, как они приближались к двери:

– Возьми окровавленные простыни в охапку и пройди мимо тела. Приоткрой дверь чуть-чуть. Еще немного, чтобы мы могли увидеть то, что видишь ты. У нас будет дополнительный заход вон за тот угол с тележкой для доставки еды и напитков в номер. Нет, мы собираемся повторить их реплики. Ладно, вперед.

Иден услышала сигнал в наушниках, сделала знак рукой, и Лила открыла дверь, держа чистые простыни.

– Лила, сначала отдай ему свои, Доминик, верни ей окровавленные, затем оставь ее там и возвращайся… осторожно перед камерой. Мы забьемся сюда в угол, чтобы ты мог закрыть дверь.

Лила уставилась на груду окровавленных простыней у себя в руках, пугающе влажных и теплых на ощупь, и почувствовала, как ее затягивает внутрь, а окружающие звуки затихают. Она бесшумно прошла в главную спальню, мимо движущегося размытого пятна съемочной группы, мимо Розмари с широко раскрытыми глазами, к единственному убежищу. Иден молча забрала у нее простыни, пока Надя помогала надеть окровавленное платье, готовя ее к финальному кадру.

Она прикрыла дверь ванной: наконец-то осталась одна. В ванной уже была включена вода, от нее затуманились зеркала и воздух. Лила опустилась на мокрый, липкий кафель, окровавленное покрывало распустилось в руках, и она уткнулась в него лицом, сердце бешено колотилось, нежная спелость крови и резкий запах одеколона Дика смешались в клубах пара и заполнили стерильную комнату.

Она закрыла глаза, приложила ладони к ушам, и ее мысли перенеслись в далекое прошлое, к тому первому откровенному предательству – вся ее жизнь была реакцией на ту невыразимую травму, которая преследовала ее на протяжении многих лет, – проявившуюся сейчас еще раз, прямо у нее на глазах. И глубоко внутри начала разгораться ярость.

Сквозь шум бегущей воды донеслись приближающиеся голоса. Глаза Лилы резко открылись, и она увидела, что ее белое платье пропитано кровью, ткань прилипла к коже. Она закричала.

Послышались торопливые шаги, затем дверь распахнулась. Подняв глаза и увидев его, нависшего над ней, она застонала. Они встретились взглядами, а потом Дик повернулся, оттолкнул Розмари и захлопнул дверь, запершись внутри с Николь.

– Это ты! – воскликнула она, заливаясь слезами. – Ты пришел, чтобы вторгнуться в единственное уединение, которое у меня есть в мире, со своими измазанными красной кровью простынями.

– Держи себя в руках! – зарычал Дик.

– Теперь нечего сдерживаться. Он предал тебя и изнасиловал ее, не так ли? Атакуй его всем, что у тебя есть.

Она смотрела на него, зрение затуманилось от слез.

– Я никогда не ждала, что ты полюбишь меня – уже слишком поздно – только не приходи в ванную, единственное место, где я могу уединиться, не приноси испачканные кровью простыни и не проси меня это исправить.

Дик покачал головой, раздраженно скривив губы.

– Вставай!

Удушающая влажная жара надвигалась на нее.

– Николь!

И мир начал погружаться во тьму.

– Николь!

– И снято!

Лила моргнула, прижав ладони к влажному полу.

Чья-то рука потянулась вниз, чтобы помочь ей, она ухватилась за нее, пытаясь успокоить дыхание, пока вставала. Подняв глаза, она поразилась – тому, как Курт внимательно изучает ее, точно она незнакомка. Он слегка приоткрыл рот, собираясь что-то сказать, но затем покачал головой с мрачной улыбкой на лице.

– Чертовски блестяще, – пробормотал он.

Он открыл дверь ванной, и порыв холодного воздуха заполнил помещение. Курт вышел и обратился к актерам и съемочной группе.

– Ладно, народ: звук наконец-то готов, так что давайте перезагрузимся, подправим волосы и макияж и сделаем наш первый дубль.

Лила вошла в спальню и вдохнула холодный воздух, изо всех сил стараясь успокоиться. Она почувствовала на себе чей-то взгляд и обернулась: Селия молча наблюдала за ней.

Раздался голос Иден с другого конца комнаты:

– Мы все расположились в номере «Фицджеральд», Курт. Они просто делают последние снимки для полноты картины.

Стоя позади Лилы, Надя начала опрыскивать и расчесывать ей волосы, исходное, без пятен крови, платье безвольно висело наготове на сгибе ее руки. Лила начала раздеваться.

Курт оглянулся.

– Тебе нужна минутка?

Дрожь пробежала у нее по спине. Она покачала головой.

– Я готова.

– В таком случае, актеры, по местам. – Курт повернулся и направился обратно в номер «Фицджеральд». – Давайте посмотрим, что у нас получится.

Руперт сидел перед монитором, установленным в главной комнате. Лила встала рядом с ним, надела запасные наушники; он нервно взглянул на нее, но она не отрывала глаз от экрана, пока Надя слегка припудривала ее кожу мелкой пудрой.

– Тишина на съемочной площадке, – услышала она в наушниках. – Хлопушка.

Щелчок, хлопок, а затем мягкое жужжание, свет нагревается, опускается, фокусируется. Все останавливается. Едва уловимый гул предвкушения. Лила улыбнулась.

– И, – тихо добавил Курт. – Мотор.

* * *

Прошло три часа, и на текущий день они закончили. Лила выразила благодарность каждому из актеров за их вклад и терпение (кроме Селии, которая, к сожалению, покинула площадку до того, как Лила смогла с ней поговорить). Курт, со своей стороны, лишь соизволил коротко похлопать Доминика по спине, заверив, что они добились нужного результата. Одно было ясно наверняка: Руперт ступал по тонкому льду. Курт бросил на него лишь беглый взгляд, а Лила многозначительно кивнула, прежде чем спешно отправиться в трейлер, чтобы принять душ и переодеться для вечернего интервью с Дайей Патель, главным редактором Vogue.

Они договорились встретиться на крыше, на террасе роскошного пентхауса отеля «Плаза». Ранее в тот же день Лила отправила Фредди эсэмэс с просьбой зайти на коктейль, чтобы помочь ей определиться с нарядом; они выбрали платье с открытыми плечами, украшенное изящными кружевными деталями, и пышной кокетливой юбкой. Образ дополняли огромные солнцезащитные очки и бежевые босоножки с ремешками на щиколотках, волосы распущены и уложены небрежными локонами, всего несколько тонких нитей ожерелья в качестве украшения, чтобы сделать акцент на кольце. Курт между тем выбрал небесно-голубую льняную рубашку и светло-кремовые брюки с подвернутыми манжетами, его волосы были умело взъерошены, глаза блестели.

Когда они приехали, Дайя уже ждала их – выглядела профессионально и шикарно в мандариновых шортах с высокой талией и остроносых лодочках, ее длинные черные волосы были собраны в низкий пучок. Они поцеловались и устроились в широких креслах. Подали имбирный виски и лимонные устрицы на льду. На периферии непрерывно щелкала камера фотографа. Далеко внизу туристы в футболках и шортах прогуливались по краю Центрального парка, разглядывая рекламные плакаты и останавливаясь, чтобы погладить теплые морды лошадей, шерсть которых блестела от жары. Перед ними раскинулся зеленый парк