Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

Через несколько секунд дверь открыла молодая горничная в форме. Она покраснела и бросила на него испуганный взгляд. «Марта?» — тихо спросил он. «Она с ними?»

Она кивнула, заломила руки и указала дорогу.

«Не беспокойтесь ни о чем», — прошипел он, а затем громко спросил: «Где генерал?»

Мила Даус стояла в дальнем конце комнаты, скрестив руки на груди, положив каждую на бицепс противоположной руки. Она смотрела на Птицу, который, развалившись в кожаном кресле, с виски в руке разглагольствовал об охоте на кабанов в Венгрии. Она внезапно подняла взгляд, сосредоточившись, когда вошёл Самсон.

«Это господин Майлек, — сказал Гаспар, — водитель генерала. Кстати о помощи: я отпустил Гектора».

«Гектор?» — пробормотала она.

«Его больше нет. Это неважно. Он слуга».

«С обедом проблем не будет?» — спросила она, по-прежнему не обращая на Самсона ни слова, хотя ее взгляд не отрывался от него.

«Я всё уладил», — сказал Гаспар. Там, в лесу, Самсон гадал, что Мила Даус делает с этим грубым, ограниченным и не слишком умным человеком. Теперь всё стало ясно. Гаспар управлял женой как мажордом и, когда требовалось, выполнял за неё грязную работу. Между ними не было и намёка на равноправные отношения.

Птица кашлянула. «Аймен — мой водитель и друг. Он работает в банковском деле».

Живет во Франции.

«На самом деле сейчас я больше занимаюсь политикой», — сказал Сэмсон, не желая подвергаться слишком пристальному испытанию в банковской сфере.

Она кивнула. « Как интересно», — сказала она. «Какая партия?»

« Le Front », — ответил Самсон. « Le Front National , но на местном уровне».

Он не хотел, чтобы его поймали, если она попробует назвать ему какие-то имена.

Она подошла ближе. «Но вы же иммигрант, да? Из какой страны?»

Алжир? Марокко?

«Нет, мадам, Ливан. Но я француз, как и мои родители».

«Но почему вы участвуете в «Национальном фронте», если вы из семьи иммигрантов?»

Он предложил ей руку. Но она не пожала её и не улыбнулась в ответ.

«Правда в том, что я француз и чувствую себя французом», — продолжил он. «Мои родители научили меня ценить труд. Как и они, я много работал, и теперь меня очень беспокоит состояние моей страны и положение миллионов людей, которые считают себя вправе рассчитывать на щедрость государства».

Она на это не отреагировала.

Он неловко улыбнулся. «Извините, я не знаю вашего имени».

«Это госпожа Гаспар, Мэй-Лек, — сказал Гаспар. — Моя жена».

«С удовольствием!» Он слегка поклонился и взглянул на Птицу, который выглядел виноватым. «Думаю, нам пора идти, генерал».

«Ты кажешься мне знакомым», — сказала она Самсону. «Я тебя откуда-то знаю». Она подошла ближе, в свет прожектора, чтобы лучше его разглядеть. «Где я тебя видела?»

Самсон усмехнулся: «Возможно, мы уже встречались. Кто знает?»

«Аймен — светский человек. Он многого добился, миссис Гаспар», — сказала Птица.

Теперь пришла его очередь изучать её, и он делал это искренне, словно пытаясь понять её. Он подумал, что, возможно, ей сделали какую-то коррекцию вокруг глаз и рта, и что морщины на лбу разгладились. Вблизи её необычайно бледная кожа казалась тонкой, бумажной. Белки глаз немного потемнели; в уголках глаз виднелись коричневатые прожилки. Однако зрачки оставались по-юношески ясными и, без сомнения, такими же беспощадными, как когда они выбирали жертву в тюрьме Штази.

Её зрачки слегка дрогнули, словно от изучающего и расчётливого взгляда. «Нет, — сказал он в заключение. — Я уверен, что мы никогда не встречались».

Она снова не отреагировала. Возможно, это молчание было своего рода уловкой, заставляющей его ошибаться. Он ответил ей приятным взглядом и с готовностью развёл руки. Именно тогда он понял, что единственная жизнь в её лице – это глаза. Её брови и губы, тщательно подведённые макияжем, почти не двигались, даже когда она говорила, и не выдавали никаких мыслей о том, что происходило у неё на уме. Её лицо превратилось в ледяную маску. И было ещё кое-что. Когда она заговорила, чтобы заверить, что никогда не ошибается в вопросах узнавания, он уловил запах её дыхания – едва уловимый намёк на разложение.

Она подошла ближе и быстро заговорила по-французски, спрашивая, где он живёт. Она неплохо знала 14-й округ. Как далеко он живёт от вокзала Монпарнас? Часто ли он ходит в знаменитый ливанский ресторан в 14-м округе? Он ответил, что нет, никогда не был в «Chez Marc Libinais» и, в любом случае, предпочитает французскую кухню ливанской. Ресторан, о котором она говорила, находился в 15-м округе и довольно далеко от его квартиры на улице Аллер, как и железнодорожный вокзал, который почти всегда находился в 15-м округе. Он без колебаний ответил на пару вопросов о своей банковской жизни, но когда она попыталась вернуться к политике, сказал с добродушным раздражением: «Вы как будто испытываете меня, мадам».

В своё время Самсон смотрел в глаза некоторым негодяям, но эта женщина была чем-то иным. Она вызывала у него дрожь, не от страха, подумал он, а от отвращения. Словно одного её взгляда было достаточно, чтобы отравить человека. Он заметил нервозность Гаспара. Мужчина прекрасно знал, что задумала его жена, и Самсон был уверен, что она его до смерти пугает.

«Очевидно, что у вас плотный график», — сказал Сэмсон.

«В самом деле, нам не следует вас больше задерживать», — сказала Птица, хлопнув себя по ноге. Он поставил стакан на стол и вскочил на ноги.

«Нитро?» — спросил Гаспар. «А как же винтовка?»

«Я вернусь на следующей неделе», — сказала Птица. «Почини спусковой крючок, и я с радостью заберу его у тебя».

Они попрощались с Милой Даус, Птица отдала один из своих странных салютов, и направились к двери, где Гаспар начал говорить о депозите. Птица сказала, что это пока неуместно, и они вышли, прежде чем он успел возразить.

Птица сел в машину с мрачным, но самозабвенным видом. «За все свои годы я не встречал более отвратительной пары, — сказал он. — Подумать только, они заказали смерть моего дорогого друга, это меня просто бесит».

Сэмсон дал задний ход и не спеша тронулся с места. «Какого чёрта ты там делал, Кут? Ты устроился довольно удобно».

«Она была там, когда мы вернулись, так что сбежать было невозможно».

«Ты что-нибудь получил?»

«В субботу к ним прилетают политики на важное