Миссия спасения - Анатолий Михайлович Гончар

переместить в коридор здания и уже там произвести комплектование боеприпасами. На случай экстренной ситуации из коридора первого этажа имелось целых четыре выхода-входа.

Забивавшего опустевшие магазины Кошелева отвлек писк радиостанции, вызывал начальник охраны:

— «Родина» вызывает «Кипариса», «Борца», прием.

— «Кипарис» на приеме, — отозвался Кошелев, успешно впихивая в магазин тридцатый патрон.

— Всем командирам прибыть на совещание к послу, через пять минут, — холодно сообщил Роман Георгиевич.

— Принял, — отозвался Кошелев и вслушался в эфир, ожидая подтверждения полученной команды от капитана Бойкова, но тот молчал.

— Ни ответа, ни привета, — под нос себе пробормотал старший лейтенант и вдруг сообразил, что до этого момента совершенно забыл про ротного, а ведь с самого начала боя и до последнего выстрела от него не поступало никаких указаний.

— А где… — Аркадий начал оглядываться по сторонам, будто всерьез рассчитывал найти в заполненном разведчиками коридоре потерявшегося Бойкова, но тот среди заряжавших магазины и забивавших патронами ленты не обнаружился.

— Ротного кто видел? — спросил Кошелев у окружающих. Никто не ответил, и он повторил вновь, значительно громче: — Ротного кто видел?

— Да вроде не пробегал… — пожал плечами Юрцев.

Старший лейтенант взялся за радиостанцию:

— «Кипарис», «Кипарис», вызывает «Борца», «Кипарис» вызывает «Борца», — повторил он несколько раз, прежде чем вспомнил о печальной участи, постигшей рацию Бойкова. Мысленно чертыхнувшись, Аркадий обратился к Юрцеву:

— Эд, отыщите ротного. Скажите: пусть в темпе рысит на совещание к послу.

— Кондрат, — вместо ответа Юрцев сразу перешел к делу, — где комната Бойка, знаешь?

Вынужденный отвлечься от оживленного спора со Степанчуком, Кондратьев недовольно кивнул.

— Дуй к нему, скажи: к послу пусть идет на совещание. Бегом чтобы бежал. Только разбуди его, — Юрцев усмехнулся, — а то атаку проспал, еще и совещание проспит.

— Разбужу, — пообещал Кондратьев. Меж тем Кошелев сунул магазин в разгрузку и махнул рукой Банникову:

— Петрович, пошли.

Капитан Бойков, прибывший в комнату для совещаний последним, выглядел осунувшимся и злым. Будто не заметив своих подчиненных, он плюхнулся на ближайший стул и, видимо помня о предыдущем конфузе, все время, пока шло совещание, хранил пристыженное молчание.

Посол отсутствовал, и как само собой разумеющееся, возглавил это собрание Глазунов.

— Садитесь, — любезно предложил он присутствующим. И дождавшись, когда стихнут звуки отодвигаемых стульев, начал, как говорится, с ходу в карьер:

— Мы только что получили радиограмму, — понуро сообщил Евгений Иннокентиевич, — четвертый армейский корпус остановлен на подступах к столице, часть его уничтожена, часть разбежалась, но большинство личного состава с вооружением и техникой перешло на сторону Временного правительства. По-видимому, не обошлось без предательства среди командного состава. — И добавил, слегка переврав старую поговорку: — Золотой осел взял очередную крепость.

«И интересно, откуда у этих оборванцев мог взяться «осел с двумя торбами золота»?» — мысль, мелькнувшая в голове у прапорщика Банникова, дальнейшего продолжения в рассуждениях не получила, ибо Глазунов окинул всех собравшихся взглядом и спросил:

— Есть предложения?

Банников поднял руку, но начал говорить, не дождавшись одобрения.

— Насколько я понимаю, помощи нам ждать больше неоткуда. Следовательно, захват посольства — всего лишь вопрос времени. И этого времени у нас не много, так?

— Верно, — не стал отрицать очевидного Евгений Иннокентиевич.

— Тогда без вариантов.

— А именно?

— Надо прорываться и делать это срочно, пока не стало слишком поздно.

— У кого есть возражения?

— Думаю, Петрович прав, — поддержал Банникова группник, — направление прорыва определить не сложно — то, по которому мы ехали. Следовательно, маршрут известен, БТР столкнем джипом, не достанет мощности двигателя, поможем руками — поверхность улицы ровная, справимся. Главное, создать массированный огневой вал. Техники для транспортировки у нас достанет, даже с учетом лежачих раненых. Придется потесниться, но думаю, разместиться мы сможем все.

— Не пойдет, — возразил Глазунов, — мы не сумеем полностью нейтрализовать живую силу противника. Мятежников слишком много. На открытой технике нас перестреляют как воробьев. Надо иметь хотя бы минимальную защиту для двигателей и личного состава. Понятно, что гражданский персонал поедет на бронированной машине, но если у нас будут дополнительные потери, то их просто некому станет сопровождать. Надо бы раздобыть несколько приличных листов толстого металла, но где?

— У нас есть подходящий материал, — вдруг сообщил начальник охраны посольства Роман Георгиевич Казимиров, — в кабинете спецрадиосвязи во всю стену шкафы-сейфы, изготовленные из броневых листов.

— Но это все-таки помещение для хранения документов особой важности и секретной шифровальной аппаратуры, — заметил один из присутствующих на совещании секретчиков.

— Полно тебе, Леонидыч, — отмахнулся от него Казимиров, — ты поди вчера все секретные бумаги сжег, а сегодня сжевал последнюю шифровальную технику. И скажи, что, не так? Да и кому нужны твой кабинет и твои сейфы, если нас отсюда вышибут?

— Ну, я… — начал было оправдываться тот, кого назвали Леонидовичем, затем кивнул, — хорошо, разламывайте хоть все и забирайте.

— Еще идеи есть? — на правах старшего спросил Глазунов. Банников отрицательно помотал головой, остальные промолчали, — тогда, Роман Георгиевич, берите своих людей и приступайте.

— Нам бы парочку сварщиков, и вообще, люди не помешают. Металл все-таки тяжелый. Мы когда шкафы устанавливали, натаскались. В кабинете резать на листы не будешь.

— Сварщиков найдем, — пообещал Кошелев, — и еще четверых бойцов дадим в помощь.

— Нормально, спасибо, — поблагодарил начальник охраны.

— Роман Георгиевич, только поторопитесь. И вот еще один нерешенный вопрос: что будем делать с погибшими? Даже если бы мы оставались здесь, их нельзя больше хранить в подвале, они начали разлагаться. Там скоро станет невозможно дышать, а мы переместили в подвал раненых.

— Что делать? С собой точно не возьмешь, — Вадим понял невысказанный намек и потому продолжил мысль Глазунова: — Надо похоронить здесь. Вот только вопрос — где? Копать могилы на газоне? Во-первых, в любой момент враг может подтянуть пушки и начаться артобстрел, во-вторых, местность с таким объемом вырытого грунта наспех как следует замаскировать не удастся. А я очень удивлюсь, если победители не захотят поглумиться над поверженным противником. Не хочу, чтобы парней ждала такая участь. Предлагаю захоронить убитых в подвале, а затем обрушить здание методом подрыва.

— Следовало похоронить убитых во дворе, пока позволяла обстановка, — вмешался в разговор секретчик, на него шикнули, и он заткнулся.

— Над вопросом варварской эксгумации я как-то не подумал, — Глазунов почесал подбородок. — Получается, остается только подвал? Вот только сделать это довольно проблематично.

— Проблематично? — опять встрял секретчик-шифровальщик. — Да и какая разница, где копать?

— Разница? — Глазунов усмехнулся. — Вы не понимаете разницу между газоном и бетоном? В подвале бетонный пол! — он потряс в воздухе пальцем, — и его придется долбить кирками. А людей мало, и я понимаю — они вымотались.

Банников поднял руку:

— У нас имеется тротил. Можно попробовать.

— А здание мы не обрушим? — Евгений Иннокентиевич задумался.

— Используем