Миссия спасения - Анатолий Михайлович Гончар

— Значит, как-то нашли, твари, — старший лейтенант сплюнул, — хреново. Кстати, твоя душа может быть спокойна: это точно наемники, а не натовцы. За международный розыск можешь не переживать, — сделав такое заключение, Кошелев шлепнул Вадима по плечу и улыбнулся.

— Откуда дровишки? — спросил Банников, намекая на желание получить от старшего лейтенанта внятное обоснование подобного вывода.

— Атташе сказал: американцы не успели вывезти своих дипломатов, все посольство вырезали еще неделю назад.

— Получается, в прогнозе обстановки их спецслужбы тоже лоханулись?

— Получается, так.

Они какое-то время задумчиво молчали.

— Командир, а дела хреновасто складываются. Наемники — это гораздо серьезней местной вооруженной босоты.

— Сам вижу, теперь хоть укрывай щитами машины, хоть не укрывай, все равно не прорваться. Надо было сразу после совещания на прорыв идти.

— Ребят бы много положили…

— А теперь?

Ответа не требовалось.

— Аркадий, — Вадим задумчиво поскреб покрывшийся щетиной подбородок, — может, все же ротному про крышу рассказать?

— Ты его видел?

Банников хмыкнул:

— Да-а-а, после БМП его конкретно заклинило.

— И ты, значит, хочешь, чтобы он совсем без пальцев остался? — пошутил Кошелев, намекая на вдруг открывшуюся у капитана Бойкова привычку грызть собственные ногти.

— А они ему нужны? — возвращая бинокль, в тон группнику пошутил Вадим. Ответа не последовало.

Они вновь некоторое время молчали, затем Кошелев спросил:

— Как думаешь, скоро они на нас попрут?

— Как тут угадаешь? — пожал плечами Банников. — Если это все их резервы, то скоро, если кого-то ждут, то и не угадаешь.

— Да у них и так сил — при желании нас в лепешку раскатать хватит.

— Вот и я говорю, чего им ждать? — развел руками Банников и неожиданно для самого себя погрузился в размышления над вопросом «И откуда у наемников столько БМП — «Брэдли»?»

Вполне ожидаемая атака началась с массированного обстрела. Сразу четыре миномета засыпали двор и крышу здания минами. Через полчаса мины, похоже, закончились. К этому моменту ударными волнами и осколками поломало и выкосило все еще оставшиеся целыми клумбы, порубило на ветки недавно высаженные деревца, окончательно выбило стекла. Одна из мин, влетев в окно, раскрошила стоявший в холле диван и посекла висевшую на стене картину. По счастью, потери в личном составе зафиксированы не были. Но не успели обороняющиеся перевести дух, как по зданию ударили пушки боевых машин. Под прикрытием массированного огня мятежники полезли через баррикаду, и сразу же на связь вышел один из наблюдателей.

— Они атакуют, — доложил он.

— Занять оборону! — скомандовал взявший себе радиостанцию одного из убитых разведчиков и наконец-то начавший приходить в себя ротный.

— Без команды не высовываться, — уточнил Кошелев.

— Огонь по моей команде, — вновь подал голос капитан Бойков.

— Парни, сейчас мы их окучим, — пообещал вышедший на связь Роман Георгиевич Казимиров, и следом в эфир полетел его возглас: — Пли!

С направляющей ПТРКа слетела быстро ускользающая ракета, в секунды достигнув одной из боевых машин противника, она взорвалась, но к удивлению стрелявших, БМП осталась почти неповрежденной.

— Долбанный экибастуз, — выругался начальник охраны, — заряжай! Пли!

Ракета ушла к цели, до злополучной «Брэдли» оставались считанные метры, когда боевые машины противника, определив приоритетную цель, ударили залпом. Взрыв на броне поставил точку в жизни экипажа одной из БМП, как раз в тот момент, когда позиция ПТРК покрылась множеством разрывов.

— У меня двухсотые, — хрипло сообщил Казимиров, — я ранен.

— Головняк, один наблюдатель на месте, — быстро сориентировался Кошелев, — остальные к расчету ПТРКа. Оказать помощь. Доложить, что с комплексом.

Взрывы звучали по всему зданию, снаряды рвались в комнатах, уродовали стены. Будь у вражеских БМП побольше боеприпасов и посолиднее калибр, они бы разнесли строение на щебенку.

Снаряды прекратили рваться одновременно с началом открытия массированного ружейно-пулеметного огня. Толпа атакующих, подбадривая себя выкриками, приближалась.

— Внимание! Огонь! — скомандовал Бойков.

— Прицельно! — помня о невозможности дальнейшего пополнения боеприпасов, добавил Банников и принялся бить по наступающим точными одиночными выстрелами.

— «Кипарис», — сквозь окружающий свист и грохот прорвался голос командира первого отделения.

— Слушаю, — перестав вести огонь, отозвался командир группы.

— ПТРКа разбит, двое «двухсотых», один «трехсотый». Оказываем помощь. Куда трупы?

— В подвал и сами на позицию.

— Принял, — отозвался Юрцев, взваливая на себя одного из убитых. Раненого уже унесли Кондратьев с приданным тройке радистом.

Выстрелы — хронометр смерти и жизни — отмеряли мгновенья: очередь в десять патронов — секунда; магазин, выпущенный непрерывно, — три. Три секунды — тридцать возможных смертей и неизвестно сколько подаренных жизней. Черное-белое. Белое-черное.

В цепи наступающих кто-то непрестанно падал, чтобы никогда не подняться, но мятежники, не считаясь с потерями, продолжали атаку.

— Гранаты к бою, — взяв на себя инициативу, скомандовал Банников, — огонь!

Со всех сторон послышались взрывы, но и это не остановило мятежников. Они подошли совсем близко, некоторые уже оказались в мертвой зоне, следовало принимать какое-то решение.

— Командир, — Вадим специально нарушил правила радиообмена, чтобы ответил тот из офицеров, кто быстрее примет на себя ответственность, — надо уходить в здание.

Двойное командирское:

— Отход! — прозвучало почти одновременно. Вадим проследил взглядом за укрывающимися в здании разведчиками, увидел слегка приотставшего от остальных сержанта Логинова, тащившего тяжело спотыкающегося Бурденко, чертыхнулся, одну за другой зашвырнул за стену остававшиеся у него гранаты и, не дожидаясь взрывов, метнулся к парадному входу.

Он ворвался в помещение в тот момент, когда под ногами застучали пули — один из мятежников, высунувшись из-за стены, открыл огонь.

— Есть! — выкрикнул Кирилин, и стрелявшего откинуло на спину, его пробитая пулей разгрузка быстро пропитывалась кровью. Отступившие в здание разведчики спешно занимали на всякий случай заранее определенные позиции. Делали они это быстро, так, что попытавшиеся перелезать через стену мятежники сваливались оттуда по обе стороны, словно воробьи, сбиваемые с забора ружейной дробью. «Брэдли» попытались поддержать наступающих, но не слишком успешно. И хотя из первой группы доложили о двух легкораненых, бетонный забор оказался для наступающих непреодолимой преградой, атака захлебнулась. Тогда, по-видимому, командовавшие всем этим наемники изменили тактику — БМП сами пошли в атаку.

— Приготовить гранатометы! — вновь первым в обстановке сориентировался прапорщик. Он даже представил, как заскрежетали от злости зубы ротного, но мысль закончил: — Гранатометчики, на крышу! Не высовываться! Ждать команды. Бить сразу, не рассусоливать. Одноразовые использовать в крайнем случае.

— Ты за меня и дальше командовать будешь? — за спиной прапорщика Банникова показался капитан Бойков.

— Командуй-те, — Вадим сделал жест руками, обозначающий ни много ни мало, а «милости просим».

— Прекратите, товарищ прапорщик! — едва не сорвавшись на визг, вскричал ротный.

— Может, позже?! — Банников оставался холоден, а точнее, просто старался за барьером безразличия удержать закипевшую ярость.

— Да как вы…

— Командуй, придурок тряпочный! — взревел Вадим, указывая рукой на один из стенных пролетов, рухнувший под