Прекрасное изгнание - Коулc Кэтрин

наполняет меня. И Брут его обожает.

Я обернулся — пес уже растянулся на седельном одеяле и дрых как убитый. Он же почти всю дорогу бежал сам.

Вдруг у края зрения мелькнуло движение. Стрекоза скользила по воде, а потом уселась прямо на колено Арден. В ее взгляде появилось что-то мягкое, полное тихого восхищения. Стрекоза переливалась розовым, бирюзовым и голубым.

— Ну ты и красавица…

— В некоторых культурах они приносят удачу, — сказал я тихо, стараясь не спугнуть насекомое. — Или символизируют перерождение.

Арден перевела взгляд на меня, и в ее глазах что-то зашевелилось.

— Перерождение… — Она снова посмотрела на стрекозу. — Чувствую, что всю жизнь к этому и иду.

— Может, она тебе подсказывает, что ты уже там.

Арден наблюдала, как стрекоза взмыла в воздух, пару раз обернулась и исчезла в зелени.

— Возможно. — Она снова посмотрела на меня и чуть улыбнулась. — Это место и правда волшебное.

— Точно. — Я огляделся. — Интересно, какие тропы будут рядом с моим участком. Думаю, отсюда его видно, — сказал я, прищурившись.

— Правда? — Арден обернулась в ту же сторону.

— Видишь ручей у подножия гор?

— Черт, Ковбой. У тебя отличное местечко.

Я достал телефон и открыл фото. Связи здесь все равно нет, но нужные снимки я заранее скачал.

Арден наклонилась ближе и тихо выдохнула:

— Линк…

— Это первый эскиз фасада. У твоего брата настоящий талант.

— Это точно, — сказала она, внимательно разглядывая рисунок.

— Что бы ты изменила? — Я знал, что вру себе, если говорю, будто спрашиваю просто так. На самом деле мне хотелось, чтобы Арден проводила там как можно больше времени.

— Он идеален. То, как дом встанет у подножия, как сольется с золотистой травой… Я даже немного завидую.

Я улыбнулся, заблокировал телефон и положил его рядом на берег.

— Если будешь хорошей, разрешу приезжать в гости.

Она чуть дернулась, в ней на миг промелькнула тревога.

— Что такое?

Она покачала головой, ветер снова поймал ее волосы.

— Ничего.

— Злюка… — прорычал я.

Она прикусила губу.

— Как часто ты собираешься там бывать? Коуп сказал, это просто дом для отдыха.

Я — идиот. Ни разу не подумал, что Арден может видеть срок годности у наших отношений. Что ей нужна уверенность.

Я провел рукой по ее щеке, повернув ее лицо к себе.

— Я могу работать откуда угодно. Возможно, раз в пару недель придется летать в Сиэтл, но жить я могу где угодно.

Арден молчала, изучая меня своими серо-фиолетовыми глазами.

— А где ты хочешь жить?

— Хоть в этой крошечной палатке, если ты будешь рядом.

Ее губы приоткрылись, она резко вдохнула.

— Линк. Ты не знаешь этого. Ты почти не знаешь меня. Я вечно ворчу, обожаю порядок в пространстве и в искусстве, и мне трудно быть… нормальной. Ты не можешь быть так уверен.

Я скользнул рукой в ее волосы и сжал пальцы.

— Думаешь, я не знаю, что лучше не будить тебя до десяти утра? Или что каждый раз, когда я приближаюсь, ты пытаешься меня оттолкнуть? Я знаю, Злюка. И все равно остаюсь рядом.

Я сжал волосы крепче.

— Но ты гораздо больше, чем это. Ты всегда говоришь правду. Видишь глубже, чем другие. С тобой я впервые за много лет не чувствую себя одиноким. С тобой я хочу стремиться к лучшему — к тому «большему», которое значит быть собой по-настоящему.

Глаза Арден заблестели от слез.

— Это пугает.

— Знаю, малышка, — прошептал я, прижав лоб к ее лбу. — Но ты здесь.

— Я здесь. — Она выдохнула, дрожа. — И потом, бросить тебя одного в дикой природе было бы невежливо.

Я рассмеялся и отпустил ее.

— Справедливо. Мне нужны ты и твой нож, чтобы выжить.

Арден усмехнулась:

— Сто пудов.

— Как насчет бурбона перед ужином?

— Не откажусь.

— Отлично, — сказал я, поднимаясь на ноги и направляясь к дереву, у которого мы оставили напитки — именно там мы сегодня вечером подвесим контейнер от медведей. Перебрав несколько бутылок с водой и пару банок газировки, я наконец нашел, что искал. Льда у нас не было, но можно было просто опустить стаканы в воду — остынут быстро.

Налив две щедрые порции, я обернулся и замер. Арден нигде не было. Ни на берегу, ни в лагере, ни вдалеке. Пульс резко участился, в ушах загрохотала кровь. Где, блядь, она?

И тут я увидел это. Кучка одежды рядом с сапогами на берегу.

Спустя секунду из воды вынырнула темная голова, разбрызгивая капли. Арден — совершенно безмятежная, будто в мире не было ни одной проблемы — плавала в центре заводи. А у меня будто вычеркнули десять лет жизни.

Я зашагал к воде.

— Ты с ума сошла?

Арден удивленно распахнула глаза.

— Я просто подумала, что жарко, и это идеальный момент, чтобы искупаться.

— Эта вода едва ли выше нуля, — рявкнул я.

— Не драматизируй.

Я прищурился, ставя стаканы на землю.

— Я драматизирую? Потому что не хочу, чтобы ты подхватила гипотермию? — И тут мой взгляд зацепился за ее обнаженные плечи. — А что ты вообще надела?

Арден попыталась сдержать смешок, но получилось так себе.

— А как думаешь, Ковбой?

Твою мать.

Одной только мысли, одного воображения что там под водой хватило, чтобы я тут же напрягся в штанах.

— Злюка, немедленно выходи из воды.

В ее серо-фиолетовых глазах заиграла искра — озорство, которого я не видел в ней уже несколько недель. И, черт побери, как же приятно было это видеть.

Она перевернулась на спину, и ее идеальная грудь показалась над поверхностью.

— И что ты собираешься с этим сделать?

Вот он, вызов. Этот огонь. Мой член напрягся так, что врезался в молнию.

— Отшлепаю тебя за то, что напугала меня до смерти.

В глазах Арден вспыхнуло уже совсем другое пламя. Она перевернулась на живот и поплыла ко мне.

— Звучит куда больше как обещание, чем как угроза.

Все внутри меня сжалось от желания.

— Выйди из воды и узнаешь.

Ее взгляд стал жидко-фиолетовым, пока она приближалась к берегу. Она не вставала — еще нет. Казалось, просчитывает варианты. Демонстрирует силу. И это было до черта возбуждающе — наблюдать, как работает ее прекрасный мозг.

Руки Арден коснулись дна, она уже была достаточно близко, и я мог видеть ее полностью. Круглые половинки ее ягодиц вынырнули из воды. Я сжал кулаки в воздухе — желание прикоснуться к ней било через край.

Она заметила перемену. Именно тогда и встала, почувствовав, что я на грани.

Это не было медленно или робко — это была не Арден. Она поднялась за одно плавное движение — чистая