Время тьмы - Майкл Коннелли

исключением первой страницы первоначального ходатайства о расторжении брака. В этом не было ничего необычного. Бэллард знала, что большинство бракоразводных дел было закрыто, потому что стороны обычно выдвигали друг другу негативные обвинения, и публичное распространение этих обвинений могло нанести ущерб репутации, особенно без предоставления доказательств.

Бэллард смогла извлечь два факта из ограниченной информации. Во- первых, иск о разводе был подан Синди, а во-вторых, были указаны имя, адрес и номер телефона ее адвоката. Бэллард поискала в Google имя адвоката, Эвелин Эдвардс, что привело ее на веб-сайт юридической фирмы Эдвардс & Эдвардс, специализирующейся на семейном праве. Согласно веб-сайту, юридическая фирма предлагала свои услуги двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю.

Бэллард открыла биографию Эдвардс и увидел улыбающуюся фотографию афроамериканки лет под сорок.

Бэллард решила проверить утверждение фирмы о том, что она готова помочь вам 24 часа в сутки 7 дней в неделю.

Она позвонила по номеру, указанному в заявлении о разводе, и попала на автоответчик, который попросил ее оставить сообщение и заверил, что мисс Эдвардс перезвонит как можно скорее. Бэллард оставила сообщение.

— Меня зовут Рене Бэллард, я детектив из полиции Лос-Анджелеса, и мне нужно, чтобы Эвелин Эдвардс перезвонила мне сегодня вечером. Я расследую насильственное преступление с участием одного из ее клиентов. Пожалуйста, перезвоните мне.

Бэллард отключила вызов и долгое время сидела неподвижно, наполовину ожидая, что Эдвардс немедленно перезвонит.

И все же она знала, что это маловероятно. Она начала обдумывать следующие шаги и необходимость создания файла перекрестных ссылок, в который она поместила бы данные, которые она получит от трех жертв Полуночников.

Она открыла новую папку с файлами на своем ноутбуке, но даже не успела дать ей название, как зазвонил ее телефон. Это была Эвелин Эдвардс.

— Извините, что прерываю ваш пятничный вечер.

— Детектив, должна сказать, что это было не то сообщение, которое хотелось бы получить в любой вечер. Кто из моих клиентов стал жертвой?

— Синди Карпентер. Вы занимались ее разводом два года назад.

— Да, она моя клиентка. Что случилось?

— Она стала жертвой вторжения в дом. Поскольку у нас открытое расследование, я не собираюсь вдаваться в подробности. Я надеюсь, вы это понимаете.

Был момент, в течение которого Эдвардс читала между строк.

— С Синтией все в порядке? — спросила она.

— Она в безопасности, и ей лучше, — сказала Бэллард.

— Это был Реджинальд?

— Почему вы спрашиваете об этом?

— Потому что я не понимаю, зачем вам звонить мне, если это не имеет никакого отношения к ее разводу и бывшему мужу.

— Я могу сказать вам, что на данный момент ее бывший муж не является подозреваемым. Но любое тщательное расследование включает в себя рассмотрение всех возможностей, так что это то, что мы делаем. Я просмотрела записи о разводе и увидела, что они были закрыты. Именно это заставило меня позвонить вам.

— Да, записи засекречены по уважительной причине. Я нарушила бы постановление суда, а также свои обязательства по защите адвокатской тайны и конфиденциальности клиентов, если бы стала обсуждать с вами такие вопросы.

— Я подумала, что, может быть, есть какой-то обходной путь, чтобы вы могли бы рассказать мне об их отношениях, так сказать, не нарушая тайны.

— Разве вы не спрашивали Синтию?

— Я спрашивала, и она неохотно говорила об этом сегодня. Я не хотела давить на нее. У нее был трудный день.

— Что вы мне недоговариваете, детектив?

Адвокат всегда хотел задавать вопросы, а не отвечать на них. Бэллард проигнорировала это.

— Вы можете сказать мне вот что... — сказала Бэллард. — Кто просил судью закрыть записи?

Последовала долгая пауза, пока Эдвардс, очевидно, изучала нормы права, чтобы определить, может ли она ответить.

— Я могу сказать вам, что я попросила судью закрыть протокол, — наконец сказала она. — И эта просьба была рассмотрена в открытом судебном заседании.

Бэллард поняла намек.

— Вы знаете, что я не смогу найти стенограмму этого слушания в пятницу вечером, — сказала Бэллард. — Возможно, даже не в понедельник. Будет ли нарушением правил, если вы кратко изложите, почему вы попросили судью в открытом судебном заседании закрыть протокол?

— Не посоветовавшись предварительно с моей клиенткой, я скажу вам только это, — ответила Эдвардс. — Основание для иска при разводе содержало утверждения о том, ЧТО мистер Карпентер делал с моей клиенткой, чтобы унизить ее. Ужасные вещи. Она не хотела, чтобы эти утверждения содержались в каких-либо публичных записях. Судья согласился, дело было закрыто — и это все, что я могу вам сказать.

— Реджи плохой парень, не так ли?

Это был выстрел вслепую. Бэллард думала, что, возможно, получит ответ, но Эдвардс не клюнула.

— Что еще я могу для вас сделать, детектив Бэллард? — вместо этого спросила она.

— Я ценю ваше время, мисс Эдвардс. Спасибо, что перезвонили мне.

— Не стоит благодарности. Я надеюсь, вы найдете того, кто совершил это преступление.

— Я намерена это сделать.

Бэллард отключилась. Она откинулась на спинку стула, чтобы обдумать то, что узнала от Эдвардс, и звонок Реджинальду Карпентеру. Она только что потянула за ниточку без особой причины, кроме своего внутреннего ощущения того, как Синди Карпентер говорила о своем бывшем. Но это дело касалось двух серийных насильников, которые напали на трех разных женщин. То, что это может быть связано с Реджинальдом Карпентером, был ли он жестоким мужем или нет, казалось надуманным. Плюс, он утверждал, что был в Палм-Спрингс. Она сомневалась, что он упомянул бы об этом детективу, если бы это нельзя было подтвердить.

Тем не менее, информация, почерпнутая из двух звонков, осталась у Рене, и она решила, что, несмотря на то, что, очевидно, это была тема, которую она хотела оставить в покое, в какой-то момент ей нужно будет поговорить с Синди Карпентер о ее бывшем. Тем временем она решила вернуться к новому направлению расследования: поиску связи, которая соединяла трех известных жертв.

Она позвонила второй жертве, Анджеле Эшберн, и уговорила ее заполнить анкету, которая будет отправлена ей по электронной почте.

Эшберн не проявляла такого страха и расстроенности, как Бобби Кляйн. Хотя она и выразила нежелание возвращаться к размышлениям о нападении, в конечном итоге согласилась поработать над опросом Лэмбкина на следующий день, поскольку у нее будет выходной. Бэллард поблагодарила ее и сказала, что заглянет к ней в субботу днем.

Бэллард вернулась к работе на своем ноутбуке, создавая файл, в который она будет заносить информацию, поступающую от жертв. Она только приступила к выполнению задания, когда услышала, как на ровере,