Творения. Том третий. «Афанасиана»: ТВОРЕНИЯ ДОГМАТИКО-ПОЛЕМИЧЕСКИЕ, АСКЕТИЧЕСКИЕ, ЭКЗЕГЕТИЧЕСКИЕ, СЛОВА И БЕСЕДЫ, АГИОГРАФИЧЕСКИЕ - Джафаров

нечто великое пообещал и ничего не совершил (ср. Ис. 14:13-14). Так, везде побежденный и во всех отношениях приведенный в недоумение, он предпочел тогда сохранить за собой хотя бы ад, ведь только это место для него еще и оставалось. Все же и в этом случае он опасался, что Господь, сойдя туда, изгонит его и оттуда и освободит всех подвластных ему, поэтому диавол всех привел в замешательство и всех подвиг,[1368] всех звал на помощь и опять подстрекал иудеев оскорблять Господа, поносить и всячески осмеивать Его, и, наконец, все оставшееся у него оружие – все это устремил против Господа, чтобы Его. И вообще, какое бы оружие не осталось у него, он бы устремил его против Господа, пожалуй; и если бы таким образом он склонил бы его ко греху, то подлинно одолел бы. Ибо иудеи насмехались над Господом, говоря: если Ты Сын Божий, сойди с креста (Мф. 27:40).

Но Спаситель, будучи истинно Сыном Божиим, желал, чтобы все узнали, что Он – Сын Божий и сама Жизнь не из Его бегства от смерти, но от того, что, и пребывая в ней, Он имел силу попирать [в смерти и саму] смерть.[1369] Мог, конечно, и сойти с креста Тот, Кто воскресил других мертвецов, но в таком случае сошествие это представлялось бы [, скорее,] бегством от смерти, так и наоборот: то, что Он остался ждать [смерти на кресте], показывало не что иное,[1370] как то, что Остающийся [на кресте] есть сама Жизнь (см. Ин. 5:26; 11:25). Потому-то так много и заботился диавол о том, чтобы хотя бы этими укоризнами подвергнуть Господа поношению; потому и весьма хотел, чтобы Тот сошел с креста и не оказался посреди мертвых, лишь бы только не умер Бесстрастный и Он не завладел бы [его] мертвыми пусть и таким [смертью на кресте] образом.[1371] Боялся также, чтобы по написанному: Возшед на высоту креста, не пленил Он плен [исполина] (Ис. 49:25) и не приял еси даяния в человецех (Пс. 67:19); подозревал, не Он ли Тот Самый, о Ком это написано? Тем более потому опять побуждал фарисеев, коварный, и, наконец, допускал вещь преимущественно для себя излишнюю (κατὰ περισσὸν), – предлагает им, чтобы они даже веровали в Того, если только Тот сойдет с креста (см. Мф. 27:40, Мк. 15:30). Все пускал в ход, все обещал и против воли своей [– чтобы никто не уверовал во Христа (см. Ин. 11:48; 12:19) –], чтобы только не оказался Христос мертвым и не сошел во ад. Предлагал опять фарисеям сказать: Других спасал, а Себя Самого не может спасти; если Он Царь Израилев, пусть теперь сойдет с креста, и уверуем в Него (Мф. 27:42). Однако нисколько не желал дракон, учитель их неверия, чтобы веровали фарисеи, но одного теперь только хотел – чтобы Господь избежал [Col. 225] смерти. Не хотел он и достоверно также узнать, может ли Христос Самого Себя спасти [от смерти на кресте] (ср. Мф. 27:42), но единственно боялся, чтобы не произошло от того спасение для других. Ведь если бы он действительно знал, что Тот же Самый [Христос] спас других, то нисколько бы не сомневался, что Тот, Кто дарует другим спасение, Тот, несомненно, является Спасителем и Жизнью.

23. Таким образом, потому и поносил он Спасителя, чтобы другим не было спасения. Знал ведь хитрец, что не умирает Господь, но Его смерть для всех будет спасением и жизнью. Потому и хотел, чтобы Он сошел с креста, и внушал фарисеям обещать, что они поверят в Него, чтобы пусть и обещанием их веры в Него он мог достичь того, чего хотел. Но Господь же, поистине Спаситель, искал не Своего, но нашего спасения и потому желал быть познанным как Спаситель не из того, что спасал Самого Себя, но из того, что мог избавить Свое создание. Так и врач признается врачом не из того, что сам здоров, но в том случае, когда на больных показывает свое искусство; и солнце познается как свет не тогда, когда в себе скрывает лучи, но тогда, когда распространяет их по всему миру и ими освещает тьму. Так и Господь спасал не Самого Себя, ибо как Спаситель Он не нуждался в спасении, но желал быть всеми познанным как Спаситель из Своих благодеяний другим. И потому желал, чтобы узнали о Нем как о Сыне Божием не по сошествию с креста, но из пребывания на нем. Ибо смерть Спасителя принесла человекам гораздо большую веру и спасение, чем сошествие с креста. Действительно, когда Христос еще висел на кресте, гробницы разверзались и лежащие в них получали спасение (см. Мф. 27:52-53); висящий разбойник уверовал в Него (см. Лк. 23:40-43), чтобы показать, что Он есть истинный Спаситель, Который и по смерти по вере [в Него] умножает плод. От сего диавол поистине пришел в исступление, и его, естественно, охватило полное недоумение, ведь он видел, что он утратил [свою силу], а разбойник на кресте, кого он раньше уговорил стать разбойником, уверовал, и того, которого поощрял на хуления, видел [теперь] поклоняющимся Господу и укоряющим не только другого разбойника, но более того – в разбойнике диавола. Опять же он терзался, что того, кто был приговорен к смерти как разбойник, сего он видел перенесенным в рай.

24. Видя же все свое оружие поверженным, видя, что не осталось ничего из посланных им средств защиты, которых бы не сокрушил Господь, согласно написанному: Врагу оскудеша оружия в конец, и грады разрушил еси (Пс. 9:7), потому, будучи в смятении и недоумевая, попытался он наконец дать Спасителю пить уксус с желчью (см. Мф. 27:34), но и то не ведал, что предпринимал таковое против себя самого. Ибо желчь гнева, бывшая по причине преступления закона, в которой удерживал всех, враг уступал Спасителю, Тот же, приняв ее, истребил и истощил [сию желчь], чтобы даровать нам вместо уксуса [Col. 228] вино, которое растворила Премудрость, дабы напоить нас (см. Притч. 9:1-5): вместо желчи – слово слаще меда и сота (Пс. 18:11), и за то, что вкушал наше, Он мог нам сказать: Вкусите и видите, яко благ Господь (Пс. 33:9).

Но диавола, по мере своего пленения видевшего величие происходящего, то, что он не преуспел и в сем, пристыженного, наконец охватило некое подозрение, что сражается он не против человека, но против Бога. Ибо в тех делах, в которых он всех уловлял,