Цветы в зеркале - Ли Жу-чжэнь

смог произнести слова «поздравляю». Сяо-чунь, вся дрожа от волнения, вместе с Тянь Фэн-хуань взяла До Цзю гуна под руки, усадила его на стул и тут же дала ему чая. Лишь после второй чашки До Цзю гун немного пришел в себя.

– Ну, так как же… я… я?. – не выдержав, со слезами на глазах обратилась к нему Сяо-чунь. Цзю гун, тяжело переводя дыхание, в ответ лишь кивнул головой.

– А я?. – не удержалась и Вань-жу. Цзю гун и ей кивнул головой.

– А перечень вы достали? – спросила Гуй-чэнь. Цзю гун опять утвердительно кивнул головой, затем рукой показал себе на грудь. Фэн-хуань догадалась, в чем дело, и вынула у него из-за пазухи свернутый лист бумаги. Гуй-чэнь взяла бумагу, развернула ее и увидела, что там было написано следующее: «Высочайшим соизволением государыни по первой степени удостоились избрания пятьдесят девиц, по второй – сорок и по третьей – десять…». Жо-хуа, стоявшая рядом с Гуй-чэнь, заметила, что не всем удается разглядеть написанное на бумаге, и стала громко читать вслух.

Только теперь, когда каждая из девиц услышала свое имя среди выдержавших экзамен, всех охватило радостное возбуждение. Цзю гун к этому времени уже совсем пришел в себя, и кто-то из девушек спросил у него:

– Так почему же выстрелами не возвестили еще о восьми из нас? И откуда вы это списали?

– Чуть свет я был уже там на месте и ждал, когда вывесят список, – ответил До Цзю гун. – Я не пожалел, конечно, дать кому нужно за услуги и потому знал все, что происходило в Палате. Вначале первой в списке шла Гуй-чэнь, а за ней Жо-хуа. Но потом, когда список был уже почти готов, государыня вдруг спохватилась и вспомнила о значении имени Тан Гуй-чэнь, которое ей не понравилось. Тогда она велела поставить в списке первыми Ши Ю-тань, Ай Цуй-фан и следующие за ними восемь девиц. Таким образом Гуй-чэнь оказалась на одиннадцатом месте, а Жо-хуа на двенадцатом. Говорят, государыня поставила Ши Ю-тань и Ай Цуй-фан первыми потому, что они когда-то нашли новые способы чтения палиндромов. И вот, пока все это решалось, пока из дворца сообщили в Палату, пока они там принялись за новый список, прошло столько времени, что солнце успело уже высоко подняться. Я знал, что вы тут сгораете от нетерпения, и поэтому попросил, чтобы мне на скорую руку переписали только ваши имена и занятые вами места, без указаний места рождения и прочего. Как только этот список оказался у меня в руках, я бегом пустился назад. Была у меня и другая причина торопиться: я слышал, что сразу же после обнародования списка надо будет явиться во дворец поблагодарить государыню за оказанную милость. И уж лучше всем вам быть там первыми, чем оказаться последними. Поэтому ешьте скорее и собирайтесь ко двору.

В это время раздалось подряд еще восемь выстрелов.

– Вот слышите, – сказал До Цзю гун, – это возвестили о тех, кто был вначале первым в списке. Ведь вы знаете, что списки у нашей государыни всегда заполняют с конца, на тот случай, если она вздумает кого-нибудь перемещать. Так было и сегодня. Поэтому о первых двадцати выдержавших извещают только теперь, уже в последнюю очередь. Ну, хорошо, – сказал под конец До Цзю гун, поднимаясь со стула. – Пойду отдохну, я всю ночь был на ногах. А угоститься по случаю торжества придется уж потом.

С этими словами он вышел.

* * *

И вот девицы, выдержавшие экзамены, собрались во дворце. Всех их провели к государыне. Тем, кто выдержал по первой степени, было пожаловано звание сюеши, кто выдержал по второй – звание боши и по третьей – звание жуши.

Государыня подарила каждой девице по два золотых цветка и тут же отдала распоряжение устроить торжественный пир во дворце. Пир длился три дня. За время этого пиршества государыня ближе узнала девиц, и они ей так понравились, что она одарила их дорогими шелками, редкими помадами, духами и другими вещами. Вслед за этим пиром девицы два дня пировали у дочери государыни. За эти дни все девушки перезнакомились между собой и так подружились, что им жалко было расставаться. Всем хотелось собраться где-нибудь в тихом, уединенном саду и вместе провести еще несколько дней. Итак, пять дней подряд девушки пировали и на шестой день простились с дочерью государыни. Уговорившись всем вместе пойти с визитами к наставникам-экзаменаторам, девицы в первую очередь направились к Бянь Биню.

* * *

Когда Бянь Бао-юнь узнала, что подруги собираются к ним, она тут же послала людей предупредить об этом отца. Бянь Бинь велел накрыть столы у себя в саду в «Изумрудном павильоне» и приготовить угощение.

Приехав после экзаменов благодарить Бянь Биня как своего наставника, девушки передали через привратников свои именные карточки и подарки. Бянь Бинь сам вышел встретить гостей.

Девушки собирались приветствовать своего учителя земными поклонами, но Бянь Бинь остановил их:

– Постойте, – сказал он девицам. – По всем правилам, я, конечно, не должен был бы нарушать установленный обряд приветствий, но здесь так тесно и неудобно, что если вы будете подходить ко мне по одной и приветствовать меня, то нам и дня на это не хватит. Давайте на этот раз обойдемся обычными приветствиями, и, право, мне будет это гораздо приятней.

Но девушки и слышать об этом не хотели, тем более что большинство из них впервые пришли в гости к Бянь Биню.

– Раз вы боитесь, что это будет слишком долго, – заявила Ай Цуй-фан, – то мы будем кланяться вам сразу по десять человек в ряд. Это займет немного времени.

Девушки тут же велели служанкам расстелить ковры, и Бянь Биню волей-неволей пришлось занять почетное место. Последними к Бянь Биню подошли наконец сестры Мэн и родные дочери Бянь Биня.

– Да что же это, – рассмеялся Бянь Бинь. – По-моему, вы мне доводитесь племянницами. Неужели же и вас я должен считать своими ученицами?

– И не только нас, – ответила Цзы-чжи, – боюсь, что и вашу Бао-юнь и остальных ваших дочерей вы тоже должны будете теперь признать ученицами. Кто же, как не вы, после второго экзамена в Палате собственной рукой надписывали на наших сочинениях, кто удостоился какого места.

– Да, надписывал-то я, – ответил Бянь Бинь, смеясь, и затем спросил: – Ну, а проверил я ваши работы неплохо? Ведь каждое удачно написанное место я отметил и не оставил без внимания. Не правда ли? Это уж моя обычная манера просматривать сочинения, и надеюсь, что я вас ничем не обидел.

При последних словах Цзы-чжи