Цветы в зеркале - Ли Жу-чжэнь

можно заранее дать лишнее и попросить не подавать ни кур, ни уток, она велела сопровождавшим ее людям щедро платить за услуги вперед и предупреждать, что если будут для нее резать кур, уток или еще что-нибудь в этом роде, то деньги она потребует назад. Это возымело свое действие. Глядя на нее, так стали поступать и другие. И сколько живности уцелело таким образом благодаря ей. А людям она, говорят, столько помогала в пути, что всех случаев и не упомнишь. Почему же, спрашивается, такому человеку, как она, и вдруг не суждено попасть на экзамены?

– Если все так, как ты говоришь, и если она действительно всегда творила добро и за ней нет грехов, то небо не оставит ее без помощи и она не только попадет на экзамены, но еще и выдержит одной из первых, – сказала на это Гуй-чэнь. – Словом, что-нибудь еще случится, и ей непременно повезет. Возможно даже, что женские экзамены будут проводиться еще, и она попадет на них в следующий раз, кто его знает! Поживем – увидим.

– Вы, сестрица Гуй-чэнь, сейчас сказали, что не беда потерять даже экзаменационное сочинение, – заметила Шунь-ин. – Не понимаю, как же это можно сдать экзамен без него: ведь только по сочинению экзаменатор и может оценить знания.

– Я не просто так это сказала. Был такой случай: как-то двое братьев вместе в один год держали экзамены. За день до экзамена отец их видел сон. Во сне ему явилось божество и сказало: «Твоему старшему сыну, собственно, не суждено было получить ученое звание. Но он сделал доброе дело, и теперь судьба его изменилась. Однажды на каком-то пожарище твой старший сын подобрал сверток с драгоценностями. Сверток этот принадлежал одной женщине, а в нем лежали ценности, которые она несла как откуп за осужденного мужа. В толпе она обронила этот сверток, и лишь благодаря твоему сыну, который подобрал его и не поленился разыскать его владельца, эта женщина получила свои драгоценности и выручила мужа. Вот почему твой старший сын выдержит предстоящие экзамены наравне с младшим». Отец очень обрадовался и рассказал, конечно, о своем сне сыновьям. В день, когда был вывешен список выдержавших экзамен, к старику прибежали вестники [445] с сообщением, что младший брат есть в списке. Неожиданно для отца юноша при этом известии в полном отчаянии разрыдался. Когда отец спросил его, почему он плачет, тот ответил: «Вы сказали, что видели сон, будто бы мы оба должны выдержать. Ведь это я подвел брата. Что с того, что я в списке, мне стыдно перед братом». Но тут снова прибежали вестники и сообщили, что и старший брат сдал экзамен, причем выдержал первым. «Это ошибка! – воскликнул младший. – Нельзя же выдержать экзамен, если не представить сочинение!» Поведение сына показалось отцу странным, и он стал допытываться, в чем дело. Видя, что умалчивать дальше нельзя, младший брат рассказал, как и что было. А случилось, оказывается, вот что, уважаемые сестрицы, – продолжала Гуй-чэнь. – На экзаменах братья не видели друг друга и встретились лишь после второго перерыва, когда приступили к третьей, последней теме. Во время экзамена у старшего брата разболелся живот. Превозмогая себя, он закончил сочинение, и, когда уже собирался сдавать его, у него начались такие рези в животе, что он вынужден был немедленно выйти. Уходя, он оставил свою тетрадь брату и попросил его сдать ее вместе с его сочинением. Чтобы случайно не поставить клякс на тетрадь брата, тот положил ее себе за пазуху. Затем младший брат стал переписывать начисто свое сочинение, сдал его и вернулся домой. И лишь дома, раздеваясь перед сном, юноша обнаружил, что тетрадь старшего брата так и осталась у него. Была уже полночь. Младший брат понимал, что сделать уже ничего нельзя, и в отчаянии готов был наложить на себя руки. Он решил спрятать тетрадь, чтобы потом признаться во всем брату и просить у него прощения. Поэтому-то он и решил, что вестники ошиблись. Тогда он отправился лично поглядеть на список и убедился, что действительно имена их обоих стоят там в числе первых. Он возвращается домой, снова достает тетрадь брата – тетрадь на месте, смотрит – именно та тетрадь, с сочинением по третьей теме. Отец и оба сына разводили лишь руками, но понять ничего не могли. На следующий день они стали наводить справки, и сразу все само собою объяснилось. Но как вы думаете, что могло случиться? – закончила Гуй-чэнь, обращаясь к подругам. – Отгадайте-ка!

Сяо-чунь так захватила эта загадочная история, что она взмолилась:

– Ну, говори уж скорей. Не заставляй гадать! Это так интересно! Так что же случилось? Расскажи! Обещаю, что завтра же я разрисую веер и подарю тебе за это. Ну, говори же!

– Смотри не обмани! – пошутила Гуй-чэнь. – А то пообещаешь только и не подаришь!

– Клянусь тебе! – заявила Сяо-чунь. – Пусть собака меня схватит за ногу, если я обману тебя.

Девушки, словно вспомнив что-то, вдруг рассмеялись, а Цзы-сяо добавила:

– За босую притом!

Вань-жу, обиженная, пробормотала что-то невнятное по адресу Цзы-сяо, но Гуй-чэнь уже продолжала:

– Так вот, на следующий день они узнали, что в помещении переписчиков случился пожар, и все сочинения по третьей экзаменационной теме сгорели. Решили, что об этом нужно доложить начальству и об экзаменующихся судить по двум первым темам, а сочинения по третьей теме предложить написать повторно после объявления списка выдержавших. Вот случайность, которая так кстати помогла человеку. Как видите, выходит, что можно и экзаменационное сочинение потерять и экзамены выдержать, – сказала под конец Гуй-чэнь. – А кстати, – добавила она, – как имя этой девушки? Надо ведь нам знать. А то, может быть, ей из дому пошлют с кем-нибудь ее бумаги, и они придут без нее. Надо же будет как-нибудь сообщить ей тогда, чтобы она поспела вернуться сюда к экзаменам.

– Фамилия ее Цзы, имя Яо-чай, – ответила Сю-ин, – родом она из Цзяньнани, ей ровно шестнадцать лет.

– В таком случае ручаюсь, что она будет допущена к экзаменам, – заявила Жо-хуа. – Беру все на себя, если что будет не так.

Никто не мог понять, что ей вдруг пришло в голову.

– Наверно, ты решила все-таки стать государем царства Женщин, – засмеялась Лань-инь. – Отдашь ей свои бумаги, а сама уедешь. Так, что ли?

– Ну, если ты согласишься быть у меня главным советником, то мне не страшно будет стать и государем, – смеясь, сказала ей в ответ Жо-хуа.

– Да, если ты уж станешь государем, – сказала Лань-инь, – то мне так или иначе быть при тебе советником.

Так как мало