Алчность - Анита Берг

— Мой дед утверждал, что растительные лекарственные средства — это вовсе не альтернативная медицина, а настоящая, подлинная. — Уолт рассмеялся. — Кроме того, вспомните, как много современных средств имеют среди своих компонентов лекарственные травы. Вам еще не показывали нашу ферму в Коннектикуте? Нет? Вы обязательно должны побывать там, это очень интересно.

«Я лично покажу тебе все», — мысленно добавил он.

— С радостью, — улыбнулась Винтер. — Я использовала слово «альтернативный» только потому, что лучшего определения пока не придумали. — Она говорила с такой убежденностью, что Уолту захотелось расцеловать ее. — Считаю, что традиционная и альтернативная медицина должны идти рука об руку. Именно эту мысль я хотела бы донести до сознания людей.

Уолт наклонился вперед:

— Жаль, что здесь нет моего деда. Иногда мне кажется, что он пришел бы в ужас, узнав, какую стезю я избрал. Старик никогда не имел дела с традиционными лекарствами, он был категорически против них. Но не все так просто.

Уолт бросил короткий взгляд на часы. Ему хотелось бы предложить Винтер пообедать вместе, но он понимал, что для первой встречи это чересчур.

— У нас тут есть чудесная столовая, так что, если хотите, можете здесь же и пообедать, — не сдержался он. — После обеда я собираюсь в Коннектикут, не желаете поехать со мной?

— С удовольствием. Благодарю вас, мистер Филдинг. — Женщина встала, и Уолт сказал себе, что вместе с ней пойти в столовую было бы перебором. К тому же если уж он вдруг решил поехать на ферму, то придется весь обеденный перерыв заниматься текущими делами, иначе Бет может объявить ему войну.

Как только Винтер вышла, он вызвал Бет.

— Бет, пусть остальными претендентами займется кто-то другой. Скажи механикам, что к двум часам моя машина должна стоять у входа, и сообщи мисс Салливан, чтобы она тоже была готова к этому времени.

— Хорошо, мистер Филдинг, — улыбнулась ему секретарша.

— Что это за ухмылка?

— Так вы решили взять ее?

— Она — отличный специалист.

— Разумеется, мистер Филдинг. — Бет повернулась и плавной походкой вышла из кабинета. Уолт же ощутил себя маленьким мальчиком, которого поймали на краже варенья.

Все это было девять месяцев назад. За это время Уолт ни разу не прикоснулся к Винтер, хотя ему отчаянно этого хотелось. Он знал, почему сдерживает себя: он боялся потерять ее, утратить ее дружеское расположение. По тому, как Винтер иногда смотрела на него и как ее рука время от времени задерживалась в его ладони, Уолт догадывался, что она тоже к нему неравнодушна. Завести роман; было бы так просто — и в то же время так сложно!

Если они станут любовниками, то как долго это будет тянуться? Как скоро она почувствует неудовлетворенность таким положением дел и захочет большего? Ради Винтер он в мгновение ока развелся бы с Черити, но разве это возможно? Жена обязательно обратится в полицию. Без сомнения, наказания можно избежать — прошло уже слишком много лет, и все сведется к ее показаниям против его. Но что скажут его приятели — большие люди, дружба с которыми так ему нравилась? Уолт знал, что они подумают — что дыма без огня не бывает. Тяга к знаменитостям была его слабостью, он это хорошо понимал и пытался с собой бороться. Но теперь все эти люди были частью его жизни, и если они отвернутся от него, это будет означать, что он утратил свои позиции в этом мире и откатился назад.

Уолт с первого взгляда понял, что Винтер совсем не такая, как его знакомые, и за прошедшие месяцы лишь убедился в том, что не ошибся. Ему, в общем-то, и не нужны были никакие доказательства, но окончательно расставил все точки над «i» один эпизод. Как-то раз Вишер вместе с ним посетила заведение, где содержался Хэнк Они собирались принять участие в конференции, которая проходила в Лондоне, а после этого Уолт должен был полететь дальше, в Индию и Египет. По пути в аэропорт Уолт сказал, что ему нужно сперва кое-куда заехать.

Водитель подкатил лимузин к окруженному большим садом яркому зданию.

— Красивое место, правда?

— Это дом инвалидов.

— Похоже, он весьма дорогой.

— Даже очень, но зато он лучший. Иначе и быть не могло, — мрачно добавил Уолт.

— Уолт, кто здесь живет? — мягко спросила Винтер. Когда они оставались наедине, она всегда обращалась к нему по имени.

— Мой сын.

Женщина не стала выпытывать у него подробности и лишь молча положила свою узкую ладонь на его запястье.

— Можно я пойду с тобой? — спросила она, когда лимузин остановился на стоянке.

— Ну, если хочешь… На самом деле это очень скучное зрелище, — ответил Уолт и тут же пожалел, что демонстрирует подобную бесчувственность. — Я хотел сказать, скучное для тебя, — неловко поправился он и подумал, что надо было отказать ей: он предпочитал видеться с Хэнком без посторонних.

— Я уверена, что ты преувеличиваешь.

Они вошли в дом инвалидов. Это название абсолютно не вязалось со зданием, в котором совсем не чувствовалось запахов больницы: скорее оно напоминало обычный загородный дом. В приемной их приветствовала элегантно одетая служащая, непринужденно болтая, она провела их по устланному ковром коридору в комнату Хэнка. Возле двери стояла, словно дожидаясь их, сиделка. Они вошли в довольно симпатичную комнату, уставленную старинной мебелью, ее высокие створчатые окна, завешенные блестящими ситцевыми шторками, выходили в красивый сад.

— Добрый день, мистер Филдинг. Хэнк слегка простудился, поэтому мы решили, что сегодня он должен полежать в постели, — мягко сказала сиделка, совсем не похожая на обычных представительниц этой профессии.

Отметив про себя, что его указания неукоснительно соблюдаются — телевизор выключен, а вместо этого в комнате звучит спокойная музыка, — Уолт по пестрому ковру подошел к кровати и посмотрел на сына. Хэнку было уже тринадцать, но он больше напоминал шестилетнего мальчика. У него было худое, неразвитое тело, однако сильнее всего постороннего человека поражало лицо мальчика-. в нем напрочь отсутствовала жизнь. Выражение этого лица было таким же пустым, как в тот день, когда его мозг прекратил функционировать. Широко раскрытые глаза непонимающе уставились на Уолта.

— Привет, Хэнк! — произнес отец и пожал мальчику руку. — Я решил, что надо проведать тебя. Знаешь, я на несколько дней улетаю в Лондон. Что ты хочешь, чтобы я тебе привез? Я тут подумал, что надо купить тебе настоящий английский макинтош фирмы «Барбери», ведь ты иногда гуляешь под дождем. А еще я привезу тебе открытки…

Этот монолог продолжался добрых двадцать минут. Уолт говорил о