Астра - Сидар Бауэрс

А мне разве можно? Кимми отпустила шнурок, и жалюзи со стуком упали на подоконник. Она плюхнулась спиной на пол, чтобы подумать, и тут мама резко распахнула дверь в комнату.

– Тише, – сказала она, прижимая малышку к груди. – Что ты как ненормальная с таким грохотом шмякаешься об пол? Неужели не можешь тихо себя вести, пока я укладываю Стэйси? Или я слишком много прошу?

– Прости, мамочка.

Дверь затворилась, мама запела в соседней комнате колыбельную; когда она укачивала малышку, под ногами у нее поскрипывал пол. Кимми помнила то время, когда мама так укачивала ее и пела колыбельные ей. Когда-то она сделала маму такой счастливой, что потом та снова и снова пыталась родить еще ребенка, чтобы семья стала больше.

– С тобой все было так легко, так хорошо. Ты меня вдохновляла, – говорила ей мама. Но Кимми не нравилось слово «было». Оно только лишний раз подтверждало то, что она знала и так: теперь от того времени остались одни воспоминания.

Каждый раз, когда мама беременела, Кимми нежно прижималась ушком к раздутому, гладкому маминому животу и прислушивалась, как там копошится и хлюпает незнакомое ей существо, представляя себе, чему она будет его учить: кувыркаться, танцевать, заплетать косички. Но даже несмотря на то, что с малышкой Стэйси все было в порядке, Кимми ничего не разрешали показывать сестренке. А когда родители сказали ей, что они переезжают на север Британской Колумбии, где ее папа, офицер Королевской канадской конной полиции, будет патрулировать двухсоткилометровый участок дороги, проходящей между Баркервиллем, Ланном и Хиксоном, Кимми плакала дни напролет. Она переживала из-за того, что ей придется расстаться с друзьями, и была уверена, что возненавидит места, куда им придется переехать, но мама сказала, чтобы она не дурила.

– У тебя же есть сестричка, – добавила она. – Тебе всегда будет с кем играть.

Но, если смотреть правде в глаза, Кимми чувствовала себя еще более одинокой, чем раньше.

Может быть, эта девочка с другой стороны изгороди сможет все исправить? Как-то Кимми видела по телевизору передачу про детей, которые из жестяных банок и веревочек делали телефоны. Они соединяли тонкими веревками банки в двух соседних домах и устраивались у окон, чтобы поболтать. Почему бы ей не попробовать сделать то же самое? Девочка может продолжать прятаться за забором, сама она устроится у окна, а их слова будут перелетать через дорожку к гаражу по натянутой бечевке.

Кимми встала на колени, приподняла с одного краешка жалюзи и прямо перед собой увидела девочку, прижавшуюся лбом к оконному стеклу. Как будто Кимми смотрела в мамино увеличительное косметическое зеркало, но глаза были не ее и лицо выглядело совсем по-другому. Черты лица были перекошены наподобие лоскутного одеяла. Кимми поняла, что смотрит на шрамы. Слева от носа через губы и далее вдоль линии челюсти проходили ярко-красные бороздки, одновременно прекрасные и пугающие. На какой-то момент она представила, что это и в самом деле зеркало – что она смотрит на собственное отражение, что это она находится снаружи и ничего не боится, и что она совсем не похожа на свою маму. Охватившее ее чувство было настолько сильным, что, когда девочка насупила густые брови и отстранила лицо от стекла, Кимми вскочила на ноги, до самого верха отдернула жалюзи и настежь распахнула окно, чтоб не оставить девочке пути к отступлению, как в прошлый раз.

– Привет, – прошептала Кимми, затаив дыхание. – Можешь залезать, только совсем-совсем тихонечко.

Девочка ухмыльнулась, быстренько перемахнула через подоконник и, не сказав ни слова, опустилась на коврик. На ней было то же самое вельветовое платье, как и днем раньше. Кимми обратила внимание на то, что ноги ее были покрыты следами от укусов насекомых и ссадинами, а нечесаные космы выглядели так, будто она обрезает их хлебным ножом. Когда девочка заправила за ухо прядь почти черных волос, Кимми внимательно посмотрела на ее шрамы, тугие и блестящие. Девочка чем-то напоминала сказочный персонаж, сошедший со страниц книги. Как Гретель, фея Динь-Динь или Красная Шапочка. Храбрая. Отважная. Она и глазом не моргнет, столкнувшись с диким зверем, ведьмой или кем-нибудь пострашнее. И не боится незнакомцев. Кимми не могла противиться нахлынувшим чувствам: она уже полюбила ее всем сердцем.

Девочка прошлась по комнате Кимми, осмотрела ее игрушки, провела пальцами по полкам, ее грязные босые ноги оставляли на ковре золотистые и серебристые отпечатки, похожие на волшебную пыль. Вспомнив о маме в соседней комнате, Кимми быстренько подперла дверь стулом и шепотом сказала:

– Меня зовут Кимми. А тебя как?

Девочка подняла голову, чудаковато сощурилась, но ничего не ответила.

– А тебя как зовут? – повторила вопрос Кимми и сделала шаг в ее сторону.

Девочка взяла с полки Тряпичную Энни и, перед тем как ответить, понюхала ее волосы.

– Астра, – сказала она, и губы ее расплылись в улыбке, обнаружившей два недостающих передних зуба.

– Ой, какое красивое имя, – застенчиво произнесла Кимми, вспомнив, что при знакомстве с кем-то этому человеку надо сказать что-нибудь приятное, – так учила мама. – Но ты должна вести себя очень тихо, если хочешь здесь остаться. Я ничего про тебя маме не рассказала, а она не позволяет мне ни с кем играть, пока не встретится с их родителями.

– Рэймонд.

– Кто это – Рэймонд?

– Он просто Рэймонд. – Астра села на краешек кровати и стала слегка покачиваться. Кимми подумала, что Рэймонд тоже герой какой-нибудь волшебной сказки. – Знаешь, мне очень нравится твой дом, – призналась Астра. – Он такой странный и на удивление белый.

Кимми улыбнулась и, надеясь поразить ее еще больше, сняла с верхней полки стенного шкафа свой рюкзачок и вывалила на кровать содержимое.

Астра взяла один из блокнотов и стала его листать.

– Зачем тебе все это барахло?

– Для школы, глупышка.

– А я в школу не хожу. Рэймонд в нее не верит. Он считает, что детей надо учить навыкам и умениям, которые могут по-настоящему пригодиться в жизни. Он говорит, школа только превращает людей в баранов. – Выражение лица Астры было вполне серьезным, и Кимми задумалась, почему кто-то считает, что детей в школе учат именно этому. Но не успела она задать вопрос, как Астра продолжила: – И мне тоже хочется с тобой подружиться, правда хочется, но сначала я должна тебе сказать что-то важное. Кое в чем признаться, чтоб успокоить