Стажер - Лазарь Викторович Карелин

— Итак, чему это равняется? — поднял он голову.

— Ты честен со мной? — спросила Катя.

— Да.

— Хорошо, пойдем.

— А как быть с формулой?

— Мне не решить ее сейчас. И тебе тоже. Пошли.

6

Они сидели за столом и откровенно друг друга рассматривали — Катя и Лена, двоюродная сестра Саши.

А Саша вертелся возле рослой своей тетушки, которая, являя радушие и гостеприимство, все добывала и добывала из буфета вазочки с конфетами, банки с вареньем.

— Тетя Ира, и смородиновое есть?

— Есть, а как же?

— Мое любимое!

— А клубничное уже разлюбил?

— Нет. Тоже любимое!

— Он у вас многолюб, — сказала Катя.

Саша обернулся, удивленный серьезностью, с какой были сказаны эти слова. Но Катя хранила невозмутимость. Обронила фразу — и все, и сидит, подперев рукой подбородок, поглядывая на Сашину сестру. А та — на нее.

— Саша, где ты раздобыл такое чудо? — спросила Лена, улыбнувшись Кате, чтобы та простила ее за слишком уж прямолинейный вопрос.

— Случай помог. Его величество случай.

— А ты везучий. Она у тебя знаешь какая?.. — Лена снова улыбнулась Кате, чуть-чуть заговорщически.

— А какая? — спросила Катя. — Вы уже все про меня поняли? Ох, Трофимовы, быстрый вы народ!

— Да, мы быстрые, — согласилась Лена. — Сашка, слышишь, не упусти ее!

— Да я стараюсь!

— Вовсю старается, — сказала Катя.

— Но у нее какой-то там малый есть, — сказал Саша. — Дипломат.

— Есть? — спросила Лена.

— Есть, — кивнула Катя.

— Жених?

— Еще с детского садика. Как мы пошли в детский сад, так наши деды и решили нас поженить.

— В том-то и горе, — сказал Саша. — А у меня никакого стажа. Тетя Ира, можно я варенье без чая поем? Мы ведь на минуточку, нам дядя Сергей нужен. Где он сейчас?

— Да где? В школе, скорее всего. Каникулы, казалось бы, а он целыми днями там пропадает. Вот что, возьми всю банку домой. Из нового урожая. Мать угостишь. Как она?

— Нормально.

— Дипломат… А это ведь неплохо, Саша, — сказала Лена. — Я бы и сама за дипломата выскочила. Заграница. Путешествия. Как быть, а?

— Ума не приложу! Тетя Ира, мне бы сумочку какую, чтобы банку не кокнуть.

— Врет он, — сказала Катя, держась все так же невозмутимо. — Никакого он ума не прикладывает.

— Ой, Сашка, упустишь ты свое счастье! — испугалась Лена.

— Я и то думаю. Спасибо, тетя Ира. Две-то зачем? — Саша взял у тетки авоську с двумя банками варенья. — Катюша, поехали! Заглянем в школу. Отсюда совсем близко.

— Чудной, а если она не хочет? — сказала тетя Ира.

— Нет, я хочу. — Катя поднялась. — Интересно…

Она пошла к двери, но по пути свернула к книжным полкам, которые тут опоясывали всю комнату, медленно двинулась вдоль них.

— Вы много читаете? — обернулась она к Лене.

— Конечно. Читать — часть моей профессии. Я же буду учительницей.

— А я совсем мало читаю, — огорчилась Катя. — Не хватает времени. Больница, институт, дома надо помочь.

— Все равно, что бы там ни было, а читать надо пренепременно, — властным голосом посоветовала тетя Ира. — Вы, наверное, и телевизор еще смотрите? — спросила она, как осудила.

— Смотрю, — призналась Катя.

— Сведите до минимума смотрение телевизора и верните это время книге.

— Я и так до минимума свела. Я только мультипликации смотрю и «Очевидное — невероятное».

— Господи, она совсем ребенок! — восхитилась Лена. — Она мультипликации смотрит! А «Спокойной ночи, малыши»?

— Иногда.

— Ну, с Сашенькой вы будете смотреть только футбол и хоккей. Сашка, ты с весны не был у нас. Где пропадал? И чем ты занимаешься? В театре ты хоть разок побывал за это время?

— Я только и делаю, что бываю в театре, — сказал Саша. — В театре, имя которому жизнь. Похороны, скажем. Разве это не театр? Еще какой. А свадьба? А юбилейный банкет? А встреча ветеранов?

— Узнаю воспитательную методу нашего милейшего Александра Александровича, — сказала тетя Ира. — Да, кстати, мальчик мой, ты уже решил, где будешь учиться?

— Тетя Ира, я учусь. На фотографа.

— И это профессия?

— Громадная. Если по деньгам, то я уже сегодня…

— Деньги не все, Саша! — перебила его тетя Ира. — Нет, ты мне положительно не нравишься!

— Конечно, деньги не все, — покорно склонил голову Саша. — Но без них скучно. Лена, ты-то со мной?

— С тобой. Я всегда с тобой, Сашенька. Без денег скучно. Без тряпок скучно. Без машины скучно. Без квартиры скучно. Смотри только, как бы не заскучать тебе, когда всего этого у тебя будет навалом.

— Что вы, он не заскучает, — сказала Катя. — На деньги можно купить дружбу. Правда ведь? И любовь. Правда ведь? Верность, порядочность — все можно купить. Правда ведь, Саша?

Потихоньку двигаясь вдоль книжных полок, Катя теперь у дверей очутилась, где стоял, ожидая ее, Саша. Они рядом оказались в дверях, и Катя толкнулась в его руку, спрашивая, заглядывая ему в глаза.

— Правда ведь, — сказал Саша. Он быстро наклонился и поцеловал Катю в дрогнувшую бровь. Он не мог удержаться. Он влюбился в нее в этот миг. В правдивые, спрашивающие ее глаза, в то, как проговорила она «правда ведь?». Еще во что-то в ней, и еще во что-то. Ему было счастливо с ней. Ему было радостно с ней. Легко. Он снова мальчишкой стал. Он все тут сейчас любил. Всех. Даже эти две банки варенья, качавшиеся в авоське. И почему-то опять проклятые слезы подступили к горлу. Он выскочил в коридор, выскочил на лестницу, выскочил на улицу.

— Сашка! — крикнула Лена, высовываясь в окно. — Знаешь, сколько тебе сейчас лет?!

— Сколько?

— Десять! Но все-таки женись!

— Она не пойдет за меня.

— Разбейся в лепешку, но уговори!

На улицу вышла Катя, притихшая, растерянная.

— Поехали? — спросила она Сашу. Она прошла мимо скамеечки, увидела Сашину формулу, наклонилась, отыскала обломок мела и вывела после знака равенства большой вопросительный знак.

— Катя! — крикнула из окна Лена. — Он лучше, чем кажется!

— Или хуже, — тихо, себе самой сказала Катя.

7

Всю дорогу до школы, да и путь был не долог, промолчали. Саша вел машину теми же тихими улочками, новыми для Кати, она тут никогда в жизни не бывала. А жаль, что не бывала. Тут было хорошо. Тут было как в какой-то книжке, которую давно прочел и от которой осталась добрая память. Поспокойнее стало и на душе. Боль и гнев сбавили голоса. Они еще бормотали, еще не совсем унялись, но война в душе кончилась. Саша поцеловал ее, прямо