Каменная сладость прощения - Лори Нелсон Спилман

ныть. Какая чушь – заставлять каждого почувствовать себя вором! Все знали, что это сделал Стивен Уиллис, парень из бедной семьи, баловавшийся травкой. Удивительно, что он оказался в школе в тот день. Чаще всего он прогуливал занятия.

Почему бы просто не припереть его к стене, обыскать рюкзак, избавив остальных от неприятной процедуры? Уж если плеер у него, он ни за что не отдаст игрушку Роджера. Мы пытались убедить Вас, что люди так не делают, говорили, что Вы наивная.

Но Вы стояли на своем. Вы говорили, что мы все по натуре хорошие. Что человек, «случайно» взявший плеер, мучается сейчас, желая, чтобы все было по-старому.

И мы неохотно подчинились Вам. Один за другим входили мы в темноту Вашего кабинета. Отсчет времени вела Джина Блюмлейн, стуча в дверь, когда проходило двадцать секунд. К концу урока все мы побывали в темном кабинете отведенное каждому время.

А потом наступил момент истины. Мы столпились у двери, когда Вы входили в кабинет. Нам, так же как и Вам, не терпелось увидеть результаты Вашего эксперимента. Вы включили свет. Мы сразу его увидели. На полу, у книжного шкафа, лежал плеер Роджера Фарриса.

Класс был в восторге. Мы разразились радостными воплями, обмениваясь хлопками ладонями. Весь класс ушел домой, чувствуя, как здорово добавляет оптимизма проявление человечности.

А я? Это происшествие изменило мою жизнь. Видите ли, как все и подозревали, плеер взял я. Класс был прав: я не собирался его возвращать. Мне очень хотелось иметь плеер, но мой старик потерял работу. И вообще Роджер был придурком. Какое мне было до всего этого дело?

Но Ваша искренняя вера в мою доброту изменила мой взгляд на многие вещи. Когда я положил этот плеер рядом со шкафом и вышел из кабинета, у меня было ощущение, что я сбросил старую кожу. И вместе с тем исчезло чувство того, что меня всю жизнь вводили в заблуждение и что весь мир передо мной в долгу. Впервые в жизни я почувствовал, что чего-то стою.

Так что, видите, миссис Руссо, Вам не было нужды извиняться. Я бросил школу и отправился прямо в Центр обучения взрослых. Через шесть недель я получил аттестат зрелости. Мысль о том, что я могу быть хорошим человеком, что Вы поверили в меня, полностью изменила мой взгляд на жизнь. Парень, родители которого скверно с ним обращались, который обвинял весь мир в своей поганой жизни, начал контролировать ситуацию. Я хотел доказать себе, что Вы не ошиблись во мне. Тот урок, который Вы мне преподали в мой последний день в школе, послужил катализатором для всех моих последующих поступков.

Хочу, чтобы Вы знали о моей неиссякаемой благодарности за то, что разглядели во мне доброе начало и позволили совершать поступки, руководствуясь им.

Искренне Ваш,

Стивен Уиллис, адвокат.

Юридическая фирма «Уиллис и Бейли»,

Ломбарди-авеню, 149,

Нью-Йорк, штат Нью-Йорк

Рукавом рубашки я тру глаза и поворачиваюсь к Дороти:

– Можешь гордиться.

– Зажжена еще одна свеча, – говорит она, смахивая с глаз махровым нагрудником слезу.

Вместо каждой погашенной свечи мы зажигаем новую. Сколько проб и ошибок несет в себе этот человеческий опыт! Испытываемые нами чувства стыда и вины смягчаются моментами прощения и смирения. В конце пути мы можем лишь надеяться, что излучаемый нами свет затмит созданную нами тьму.

Я сжимаю руку Дороти:

– Ты потрясающая женщина!

– Согласна.

Обернувшись, я вижу стоящую за моей спиной Мэрилин. Я не заметила даже, когда она подошла. Глаза Дороти распахиваются.

– Это ты, Мэри?

Мэрилин кивает:

– Да. – Наклонившись, она целует подругу в лоб. – И к твоему сведению, Дотти, этой комнате не нужно быть светлее. Ее всегда затоплял свет.

* * *

К часу дня я возвращаюсь домой в приподнятом настроении после примирения подруг. К тому же в почтовом ящике нахожу письмо от Эр-Джея. Трясущимися руками я вскрываю конверт.

Дорогая Ханна, спасибо за письмо. Я уже и не надеялся, что получу от тебя весточку. Нет нужды извиняться. Неудивительно, что у такой яркой женщины, как ты, сложились серьезные отношения с мужчиной. Уважаю твою правдивость и прямоту.

Уставившись на слова «серьезные отношения», я меряю шагами кухню. У меня больше нет серьезных отношений. Теперь я могу увидеться с тобой, не испытывая чувства вины!

Пожалуйста, заглядывай ко мне, когда в следующий раз приедешь в «Варежку» – с мамой, или без мамы, или с бойфрендом. Обещаю, что на этот раз буду вести себя по-джентльменски. И напоминаю: когда устанешь от нынешней ситуации, я претендую на верхнюю строчку в твоей танцевальной карточке.

Твой Эр-Джей

Я прислоняюсь к холодильнику и перечитываю письмо. Очевидно, Эр-Джей очарован той женщиной, что он видит во мне. Я не рассказывала ему правду о своем прошлом, да и зачем бы, учитывая ужасные последствия того происшествия в юности? Как и все прочие, он ужаснулся бы, узнав, какой я тогда была.

Мне очень хочется увидеть его, но смогу ли я снова притворяться? Смогу ли снова вступить в поверхностные отношения наподобие тех, что у меня были с Майклом или Джеком? Или я снова попытаюсь загнать старых демонов подальше? Я вспоминаю слова Джека при нашем расставании: «Неудивительно, что ты так легко отпустила меня, Ханна. Суть в том, что ты вообще не впускала меня».

Нет, не могу.

Я буквально подскакиваю к письменному столу. Хватаю ручку и лист почтовой бумаги.

Дорогой Эр-Джей, моя танцевальная карточка пуста.

С любовью,

Ханна

Глава 39

В моем автомобиле полный бак бензина. На прошлой неделе, после совместного обеда с Мэрилин и Дороти, я поменяла в машине масло. У передней дверцы стоят два чемодана. Меня ожидает дорожная сумка, набитая энергетическими батончиками, орехами, водой и фруктами. Я готова завтра с утра отправиться в Мичиган. В два часа ночи мой крепкий сон нарушает телефонный звонок.

– Боба нет, Ханна!

Господи, Боб умер! Я свешиваю ноги с края кровати:

– Мне так жаль, мама. Что произошло?

– Я встала, чтобы пойти в ванную. Его не было в кровати. В доме его тоже нет. Он пропал, Ханна. Я искала его на улице и во дворе, но не смогла нигде найти!

Я перевожу дух. Он не умер. Это хорошо, говорю я себе. Но в сознание поневоле закрадывается мысль о том, что после смерти Боба у мамы начнется новая жизнь, хотя я понимаю, что она думает по-другому.

Она