Город М - Александра Натарова

– Как продвигаются поиски? – спросил Яр, когда фарфоровая чашка перед ним наполнилась ароматным чаем.

Золотая кайма, крупные пухлые цветы по бокам – Дулево советских времен, из которого никто никогда не пил. Яр даже мысленно прикинул, сколько бы дал за весь сервис. Учитывая почти отсутствовавший (за редким исключением) спрос на посуду прошедшей эпохи, цена выходила смехотворной.

Настя продолжала хлопотать вокруг Яра, подставляя ему то молоко, то сахар, то нарезанные лимоны; она сбивчиво поведала об их поездке к Дерсу, который подсказал, где может прятаться племянник Жени, и сообщила, что Женя как раз сегодня поехала проверять указанные места.

Негусто, но наличие прогресса Яра радовало. Возможно, там, где не справились его Тени, справится эта уж больно активная «видящая». В конце концов, она человек и сможет увидеть места, скрытые от его слуг амулетами мелких предателей. А ведь всего каких-то пару десятков лет назад шушу были верными слугами Теневых. И что теперь? Соблазнились идеей мира с другими Хранителями и используют все полученные навыки против Теней!

– А еще мы забрали у него кота, – донеслось до Яра, вдруг осознавшего, что он уже давно не слушает собеседницу.

– Кота? – попытался вернуться он в диалог, рассматривая чайную пленку на внутренней стороне чашки.

– Да, Рыжика. Хотите, покажу?

Яр со звоном уронил ложку в чай.

– Конечно!

– Он, правда, ранен. Но ничем не болеет, сегодня в клинике были – все проверили. Он скоро поправится!

Яр вымучил улыбку, решив, что минут через двадцать можно будет вежливо попрощаться, – снасти проверены, крючок сидит глубоко и надежно, оставалось только ждать результата. А ждать Яр умел очень хорошо.

Едва он успел перешагнуть порог гостиной следом за Настей, как из угла комнаты раздалось шипение. Рыжий кот, перемотанный разноцветными бинтами, выгибал спину, вжимаясь боком в кресло. Прижимая уши к голове, кот скалился, шипел и нервно облизывал нос.

– Рыжик, ты чего?

Настя сделала несколько шагов к коту, но тот ее не замечал: он щерился на Яра, не сводя с него глаз. Яр снисходительно покачал головой.

Странная штука судьба. Столько времени в бегах, и все равно Борис пришел ровно к тому, от чего спасался. Но чувство удовлетворения тут же омрачила мысль: что кеди успел рассказать «видящей»? Что он успел что-то рассказать – сомнений не было. Борис не дурак. Вопрос, как это теперь скажется на дальнейших поисках Путевода. Яр нахмурился, кот ответил шипением.

– Не понимаю, что на него нашло… – Настя бросила на гостя извиняющийся взгляд. Яр посмотрел на нее с удивлением – он уже успел забыть, что она тут. – Может, ему больно?

Что ж, даже у этой девушки могут возникать толковые мысли.

– Ему наверняка больно.

Пальцы Яра легли на стену Дома, тот отозвался болезненной дрожью. «Бесполезно, Борис. Ты знал, что этим все закончится. Ты знал, что Тьма придет за тобой. И вот она здесь. Она пронзит твои мышцы сотнями игл, она скрутит в жгут и высушит твои вены, вся твоя сущность, все твое естество сгорит. Прими смерть с достоинством. Эта девка не поможет тебе, как бы она сейчас ни металась. Она будет думать, что тебя забрала болезнь. Может, даже обвинит себя в том, что не смогла спасти тебя. Ты этого хотел, Борис? Не только загнал себя в угол, но и подставил человека, сделал ее уязвимой для меня. Вина – ужасно разрушительная сила. Как быстро она станет незванкой? Но ты ведь не думал об этом. Ты думал только о себе. Бегал, спасая свою шкуру. И ты после этого Хранитель? Но время вышло, Борис. Считай, что пришло справедливое возмездие».

Яр мимолетно тронул Бориса пальцами за загривок.

И вышел из квартиры – отчаянные крики девушки проглотила, захлопнувшись, большая двустворчатая дверь. Он набрал в легкие воздуха и медленно выдохнул, чувствуя, как ребра обволакивает новая волна знакомого тепла. Сытость. Он всегда будет сыт, он это заслужил, и важнее этого не было ничего.

* * *

Сказали, что грузовик ждать не будет. Либо успеваешь, либо нет. Тетя Соня собрала Славика еще днем накануне. Они вышли из дома засветло, задолго до назначенного времени. Тетя в последнее время сильно сдала – Славик видел, что она еле волочит ноги. Ее походка сделалась как у многих из тех, кого Славик видел на улицах.

Это была походка голода – скользящая, будто человек не шел, а его несло ветром или какой-то еще неподвластной ему силой.

Славик ужасно злился на тетю. Она не ела, хотя могла. Она перестала есть с того самого случая в подъезде.

– Не могу я, Славичек… – призналась она.

Но Славик знал, что это была наглая ложь. До того момента тетя спокойно ела. Причина была в другом, но Славик не мог понять, в чем именно было дело, а от того злился еще больше.

– Ты точно не поедешь? – спросил он, таща за собой санки с нехитрой поклажей, чемоданчик с документами и личными вещами и тканевый сверток – в наволочку тетя завернула соболиную меховую шапку папы Славика, ее можно было продать.

– Не поеду, Славик. Ты уж прости. Мне надо тут остаться. Нет мне туда дороги. Я уж тут, с твоей мамой.

Славик резко обернулся, метнув на тетю взгляд, полный ненависти.

– Моя мама едет со мной! Она моя!

Мама теперь с ним навсегда, она дважды дала ему жизнь, теперь она часть его даже больше, чем раньше. Растворилась в его крови, в его теле. Она сделала его сильным. Она решила так. И никакая тетя ее не отберет, она вообще ее не заслуживает!

– Прости, Славушка. – На бледных губах тети мелькнула тень улыбки. – Совсем я слабая стала…

– Совсем.

Славик уверенно зашагал дальше, даже прибавил шагу, несмотря на робкие просьбы тети идти помедленнее. С тех пор, как он стоял в подъезде и сотрясался от беззвучного плача, он многое понял. Он понял, что мир на самом деле очень прост. Полутона и сложности придумывают люди, которых не устраивает очевидная истина. Сильный выживает. Слабый умирает. Слабый – ресурс. Сильный – двигатель, поглощающий ресурс. Славик был сильным. Тетя была слабой.

Единственным, кто не вписывался в новую картину мира Славика, оставалась мама. Мама не была слабой. Маму убила тетя. Отняла ее жизнь, чтобы спасти себя. Это было подло. А значит, он, Славик, теперь обязан жить до ста лет, а лучше до двухсот. За двоих.

Очертания полуторки сливались с темными силуэтами домов, молчаливо взиравшими на белоснежные улицы. Мерно рокотал мотор, возле полуторки бродили несколько мужчин,