Астра - Сидар Бауэрс

Дом

Каждое утро, и в дождь, и в ясную погоду, выходя из дома на работу, он замечал пожилого мужчину, сутуловатого, аккуратно причесанного, прогуливавшегося со своей каштановой таксой. В миндалевидных глазах собаки стояли слезы. Пара частенько останавливалась у ящиков для рекламных проспектов, дорожных знаков и кленов, которыми была обсажена оживленная улица, – и песик все это тщательно обнюхивал. Мужчина был хорошо одет, всегда в свежей сорочке, видимо – как казалось Дому, – счастливый, довольный собой, в ладу с жизнью, позволявшей ему одному прогуливаться по городу со своим песиком. Выражение его лица не отражало ни уныния, ни печали, и когда они с питомцем неспешно переходили с одного интересного места к другому, раздавался его хрипловатый голос, поощрявший кобелька:

– Хороший мальчик. Давай, давай, пора двигаться. Хорошо, теперь пойдем.

Дому, восхищавшемуся этим немолодым мужчиной, порой казалось, будто он видит будущий вариант себя самого.

Иногда он встречал этого мужчину в выходные, выходя на пробежку, или вечером, когда возвращался с работы домой, и каждый раз Дом с ним здоровался, несмотря на то что мужчина никогда не отвечал на его приветствие. Так вот, в тот особенно жаркий августовский вечер, заскочив на рынок Святого Лаврентия за сыром и мясом, с тяжелой сумкой, разбухшей от местного пива, Дом слегка удивился, заметив впереди – через несколько домов – этого мужчину, о чем-то говорившего с молоденьким пареньком. Его даже немного озадачила странная сердечность тона их беседы.

Почему, черт возьми, этот мужик никогда со мной не здоровается?

Поднявшись к себе в квартиру, Дом сбросил рабочую одежду, переоделся, аккуратно расставил в холодильнике прямыми рядами и этикетками вперед пивные бутылки. Обычно он очень правильно питался, но в конце рабочей недели, если у него не было других планов, позволял себе расслабиться – полакомиться зрелым сыром бри с багетом и несколькими бутылочками пива.

Он разворачивал сыр, освобождая его от пергаментной обертки, когда задребезжал звонок в квартиру.

– Это Фридом? – поинтересовался негромкий мужской голос, приглушенный потоком машин.

– Да. Если у вас посылка, за нее распишется портье. Просто позвоните у стойки.

Дом услышал в динамике какое-то шуршание, потом негромкий кашель.

– Это Хьюго. Помнишь? Твой сын.

– Ох, – чуть слышно произнес он.

– Мне можно подняться?

– Да, да, конечно.

Дом снял палец с кнопки интеркома и оперся о стену. Может быть, это просто мошенник. Может быть, если я открою дверь, меня ограбят, подумал он с надеждой. Потом – как ему показалось, всего через секунду – он услышал негромкий стук в дверь и, взглянув в глазок, увидел паренька, которого заметил на улице.

– Привет. Если не возражаешь, разуйся, пожалуйста, – сказал Дом, отступив на шаг назад и пропуская юношу в квартиру. – Прости. Я могу быть докучливо занудным, – добавил он.

Хьюго пожал плечами, скинул заношенные кроссовки, потом – не пожав руку Дому, не обняв его, не сделав ни одного из жестов, которыми обычно обмениваются давно не встречавшиеся родственники, – прошел в гостиную, ненадолго остановившись у велосипедной стойки в дальнем углу прихожей. Он крутанул велосипедное колесо, при вращении которого защелкали спицы.

– Разве у тебя в доме нет кладовки для велосипедов? – спросил он, движением ладони остановив колесо. Его рюкзак все еще свисал с плеча.

– Кладовка есть, но у меня она набита битком. Я в свободное время немного приторговываю, – пояснил Дом, а сам подумал: Что же это такое? Неужели в нашем самом первом разговоре надо обсуждать велосипеды?

Хьюго подошел к окну гостиной и посмотрел на вид, открывавшийся с восемнадцатого этажа.

– Клевая у тебя хата. Зуб даю, тебе не надо подхалтуривать, чтобы сводить концы с концами.

– Это у меня такое хобби. Чтоб выходные чем-нибудь занять, – сказал Дом, подойдя к парню. Спускались сумерки, огромное озеро растянулось перед ними черным зеркалом.

Хьюго был достаточно высок, с длинными волосами, на свитере недоставало завязки от капюшона. Это мой сын, мелькнула у Дома мысль. Ребенок, с которым он встретился лишь раз, когда тот был еще младенцем, ребенок, о котором он что-то узнавал только из электронных сообщений, присылаемых ему Астрой раз в несколько лет. Если быть до конца честным, персонаж, о котором ему не хотелось бы думать так часто, как это случалось.

Хьюго отвернулся от окна и оглядел комнату.

– Чем ты занимаешься? Астра никогда мне об этом не говорила.

– Я управляю роботами-советниками. Слыхал что-нибудь об этом? – спросил Дом.

– Нет. Понятия не имею.

– Это не банк, скорее, это независимая компания по управлению финансами. Мы пользуемся компьютерными алгоритмами при торговле акциями, поэтому можем поддерживать гонорары за обслуживание на низком уровне. И работаем почти исключительно в Интернете. Нашими услугами пользуются клиенты всех возрастов и уровней дохода. Мы помогаем им в достижении таких краткосрочных целей, как, скажем, покупка машины или дома, и с пенсионными планами тоже поддерживаем. Ты вообще имеешь какое-то представление о том, что такое инвестирование?

Так он обычно говорил в своих кратких презентациях для клиентов, а теперь повторял то же самое, потому что обсуждать это было гораздо проще многих других тем, представлявшихся запретными. Говоря с сыном, он старался не смотреть на него в упор. Ему не хотелось, чтобы по выражению его лица Хьюго заметил что-то схожее с ужасом или страхом, что-то, что ему не удавалось скрыть. Потому что трудно было понять, что здесь происходит на самом деле. Кому здесь надо проявлять инициативу? Он решил, что это дело Хьюго – ведь это он сюда приехал без предупреждения.

Парень отошел от окна, бросил рюкзак в конец кушетки и устало сел рядом, именно так, как в воображении Дома должен был делать в гостиной своей матери: положив ноги на кофейный столик и выставив на всеобщее обозрение дырявые носки. Астра бы на это даже внимания не обратила, а у Дома даже мурашки побежали от макушки вниз по хребту. И узлами стали вязаться кишки, травмированные каким-то чувством, которому он и названия-то не мог подобрать. Ему хотелось думать, что это от волнения, но было ясно, что на самом деле это не так.

Хьюго вынул свой телефон, и, пока он просматривал сообщения, Дом позволил себе посмотреть на него более внимательно. У парня были глубоко сидящие карие глаза Астры, квадратные челюсти и подбородок с ямочкой, как у него. И нос