Сердце женщины - Мухаммед Паруси Матви

жители Суса{4}? Да, инспектор по гражданским делам был суров… Кто-то повалил десять телефонных столбов. Вот это герои! Нет, французам никогда не сломить подпольщиков, хоть они идут на любое преступление, чтобы подавить движение за свободу. А Бахта говорила, что шейх Мухаммед сообщил ее мужу еще более важные известия, чем это. Поговаривают о новой мировой войне. Эти великие державы вовсю бранят друг друга. И астрологи нагадали, что новая война будет ужасной…»

Халима не раз слышала от матери подобные толки, когда та возвращалась домой. И она привыкла поджидать ее прихода, чтобы узнать новости.

Да и как бы могла жить деревня без этого источника? Здесь нет ни электричества, ни радио. Халима знает, что такое радио. Она видела его собственными глазами. Нельзя забыть вечер, когда все собрались вокруг странного аппарата, который назывался радио. И потом неделю деревня обсуждала диковинку. Французский колонист потешил деревенских жителей этой волшебной машиной по случаю рождения сына Франсуа, которого он ждал много лет.

После этого вечера прошло уже четыре года, а Халима отлично все помнит. Тогда ей было всего восемь лет. Но ей так хотелось взглянуть на это чудо и послушать, о чем оно говорит и какую любит музыку. А ее мать, пожалуй, была единственной женщиной, которая в тот вечер осталась дома. Почему она не разделила радость и ликование односельчан? Такой случай едва ли повторится! И почему она была печальна тогда? Халима рассказала ей обо всем, что слышала и видела. Но мать, кажется, нисколько не удивилась и была чем-то подавлена, оставалась угрюмой и молчаливой. А утром Халима, как всегда, разболталась:

— Знаешь, мама, какой сон я сегодня видела? Мне приснился маленький светлый мальчик с голубыми глазами, который прицеливался в меня из пистолета. Он выбрал именно меня, но я выстояла. Я смело пошла прямо на него, не знаю, откуда у меня силы взялись. Да, мама, клянусь Аллахом, я схватила пистолет — будто я умею стрелять — и выстрелила. Ребенок закричал… и…

Но мать равнодушно отвернулась к стене, вручив ей пять франков, чтобы она купила сахару и кофе и позавтракала перед тем, как идти в школу.

Но почему она вспомнила те события? И даже забыла, что ей хочется пить. Забыла и о своих слезах, и об оскорблении, которое ей нанесла Суад.

…Халима услышала хриплый скрип двери. Вошла мать с кувшином воды. На правой руке у нее висело мокрое белье, значит, стирала в ручье. Мать сразу поняла, что Халима чем-то огорчена.

— Что с тобой, дорогая? Ты плакала! — воскликнула она. — У тебя красные глаза. Ты с кем-нибудь поссорилась? Ах, горькая моя жизнь! Скажи мне, что случилось!

Халима подняла голову и решительно задала вопрос:

— Мама, ответь, кто мой отец? Неужели он — вор? Сегодня Суад прямо убила меня. Ну почему ты скрываешь от меня правду? Горе мне! Теперь уж мне не поднять головы…

Она едва выговорила последние слова. Из глаз ее хлынули слезы. Мать спокойно, с удивительным терпением принялась убеждать Халиму в полной вздорности этих слухов и попросила не обращать никакого внимания на пустые детские разговоры.

3

«Ах эта злосчастная роза!.. Если бы я не пожелала ее, не подумала о ней! Какой шайтан меня попутал? Разве моя жизнь не была полна и без этой розы? Я ждала рождения Халимы. Как мы были счастливы с мужем! Я лежала на постели. Ахмед был рядом. Я ощущала движения младенца в моем чреве, и радость заливала меня при мысли о новом человеке, которого я ношу под сердцем. Пробежали месяцы. Я уже шила распашонки и то и дело просила Ахмеда купить что-нибудь новенькое. Он не отказывал мне ни в чем, исполнял любую мою прихоть. Разве это не для нашего ребенка? Разве для него не будешь готов на все?»

Чтобы остановить поток горестных воспоминаний, мать вышла во двор подмести мусор, пока нет коз, которые ушли со стадом. Потом она направилась к колодцу, чтобы принести воды и напоить куриц. Она поставила ведро на землю и в скорбной задумчивости присела на край колодца. Она вспомнила, с каким усердием рыл Ахмед этот колодец, как он трудился, не покладая рук, не обращая внимания на пот, заливавший лицо. Он спешил поскорее добраться до воды, чтобы дать жене возможность отдохнуть от бесконечного хождения к далекому источнику. Пусть новый колодец сохранит ей силы: она сможет здесь стирать, поить овец и кур. А вода из источника будет предназначаться только для питья, для похлебки, для чая.

«Как же я несчастна!.. Было начало весны. Ожили сады, на деревьях набухли почки, начали расцветать цветы. Все благоухало живительным ароматом. Вот когда я узнала радость весны. Первый раз в жизни. Тогда я была совсем юной, в блеске молодости. Сколько потом прошло весен, горьких, безрадостных для бедной вдовы! Но тогда!.. Я носила под сердцем Халиму и чувствовала, что во мне, как и повсюду в природе, расцветает новая жизнь.

Но счастье скоротечно. Кажется, в четверг я предложила мужу навестить мою двоюродную сестру, которая жила на ферме. На обратном пути мы проходили мимо поместья французского колониста. Аромат роз в его саду был так нежен. И мне вдруг захотелось розу из этого сада! Известно — прихоть беременной женщины. Ахмед попросил разрешения у садовника сорвать розу, но тот только буркнул: «Проваливай!» Всю дорогу Ахмед не переставал возмущаться: «Я сказал ему, что моей беременной жене хочется иметь всего одну розу, а он обошелся со мной, как с собакой. Воры, подлецы! Ведь это наша земля! Она принадлежала нашим отцам и дедам. Они разбоем завладели ею… Ах, если б я мог отомстить!..»

Женщина глубоко вздохнула, пытаясь сбросить с себя груз этих невеселых воспоминаний, но тщетно. Мир прошлого завладел ею.

«Разве тетушка Хадиджа не предостерегала меня, что прясть шерсть в среду — дурная примета. А я что сделала? Прялка-то одна, и я пообещала Умм аль-Изз, что пошлю ей пряжу до четверга. Вот и поработала в среду…» «Басни!..» — посмеялся Ахмед. Он говорил так и перед соседками, и перед родственницами. Но права оказалась тетушка Хадиджа. В среду я пряла, а в четверг произошло несчастье. Вот и не верь приметам! О, господи!..»

Неожиданно загорланил соседский петух, и мать очнулась от воспоминаний. До ее сознания с трудом дошло, что ей нужно делать. Наконец она подняла ведро и пошла в хлев, где обитали три курицы.

4

Мать очень боялась, что Халима узнает правду о смерти