Любимых убивают все - Сабрина Хэгг

Погода была прекрасная: солнце, точно большая жемчужина, катилось по опаловому небу, дул легкий ветер, и вдоль почти безлюдных улочек Истада разносился густой медовый запах цветущих лип.

Исабель не слишком охотно отпустила Йенни отмечать Мидсоммар с Акселем. Она настаивала сначала на том, что это семейный праздник, что отмечать его следует со своей семьей. Но спустя неделю уговоров все же сдалась и позволила дочери решать самой. Но вместе с Йенни для семьи Андерссонов пропал и сам смысл празднования – ни Марк, ни Исабель не стали бы тратить силы и время ни на аренду коттеджа на одном из островов архипелага, ни на дорогу, ни даже на приготовление праздничного ужина, если они в конечном итоге оставались вдвоем. В то утро, оставляя позади тихий, еще спящий дом, Йенни ощущала, как грудь ей стягивало чувство вины – за неспетые с родителями Мидсоммарские песни, за несплетенные с мамой венки.

Едва завидев серебристый седан «Вольво» в начале улицы, Йенни торопливо сбежала вниз по ступенькам. Когда машина плавно остановилась, она открыла заднюю дверь.

– Привет! С праздником! – сказал Аксель, протягивая Йенни руку, чтобы ей было удобнее забраться в автомобиль. – Ты просто… восхитительно выглядишь.

Он восторженно улыбался, и его светящиеся от радости глаза смущенно скользили вдоль рук, бедер и талии Йенни.

В тот день на ней было простое белое платье с тонкими перекрещивающимися на спине бретельками. Сверху она накинула кардиган того же цвета.

– Привет. И тебя с праздником. – Йенни села рядом с Акселем, захлопнула за собой дверцу. Он поцеловал ее в щеку. – Ты тоже замечательно выглядишь сегодня. Мы как сговорились, оба в белом. – Йенни положила голову Акселю на плечо, а затем уже более серьезным тоном обратилась к его матери: – Здравствуй, Кристин. С праздником тебя!

– Привет. Спасибо, – проговорила Кристин дружелюбно, заводя машину. – Как у тебя дела? Как проходят каникулы?

– Все хорошо, спасибо. – Йенни внимательно смотрела на мать Акселя, и отчего-то ей становилось тревожно и грустно. Она видела перед собой как будто не женщину вовсе, а живой памятник потерям, монумент скорби. Ее горе тянулось за ней шлейфом, бросалось в глаза раньше красивой улыбки, веснушек, аккуратных черт лица.

В зеркале заднего вида Йенни могла разглядеть немного. Она лишь заметила, что глаза у Кристин были красными и влажными – будто она недавно плакала. Но вскоре Кристин спрятала взгляд за стеклами солнцезащитных очков. Ее жидкие волосы с просветами седины были собраны в низкий хвостик, а по худым плечам, словно бледно-оранжевые капли, рассыпались многочисленные веснушки.

Аксель взял Йенни за руку, уголки его губ приподнялись.

– Я так рад, что ты с нами, – сказал он.

Йенни провела пальцем по тыльной стороне ладони Акселя и тепло улыбнулась.

– И я рада.

– Это ты рада, потому что даже не представляешь, какую грандиозную Мидсоммар-вечеринку мы пропустим, – усмехнулся Аксель. – Оскар – мастер устраивать такие штуки. Там точно будет нереально весело.

Йенни безразлично пожала плечами:

– Подумаешь, вечеринка. Нам сегодня будет куда веселее.

* * *

Бабушка и дедушка Акселя жили не в самом Хеслехольме, а в крохотной деревушке в получасе езды от него. Дом родителей Кристин находился рядом с небольшим озером. Это был милый коттедж из красного кирпича с уютной застекленной верандой, окруженный живой изгородью. Кристин припарковалась недалеко от входа, рядом с серым «Рено».

В дороге Аксель уснул у Йенни на плече, и, когда автомобиль остановился, она поспешила разбудить его.

– Аксель, просыпайся. Мы приехали, – полушепотом сказала Йенни, с материнской нежностью проведя рукой по его волосам.

У Акселя меж бровей пролегла складка, а затем он разлепил глаза, захлопал часто длинными ресницами.

– Как-то быстро в этот раз, – просипел Аксель, убирая голову с плеча Йенни.

Совсем еще теплый ото сна, он мягко улыбнулся. Йенни с умилением смотрела на него, и сладкая, странно-уютная боль разливалась у нее в груди, разрасталась внутри пышным розовым садом.

Скоро все трое вышли из машины. Аксель тащил сумки со своими вещами и вещами Кристин. Йенни несла свой полупустой рюкзак, спустив одну лямку с плеча.

Не успели они дойти до крыльца, как дверь распахнулась, и из дома выбежала Флер. Ее ярко-желтый сарафан в цветочек развевался на ветру; платиновые, выгоревшие под беспощадным австралийским солнцем локоны забавными пружинками подпрыгивали над плечами. Флер широко улыбалась, несясь навстречу семье, с которой не виделась полгода.

– Аксель! – воскликнула она, с разбегу заключив брата в объятия. – Я так по тебе соскучилась!

Флер положила голову ему на плечо, прижалась как можно теснее к его груди. Аксель опустил сумки на землю, чтобы обнять сестру в ответ. Оба рассмеялись, раскачиваясь из стороны в сторону.

– Я тоже скучал, Флер, – признался Аксель, прежде чем отстраниться.

Флер сделала крохотный шажок назад и взяла лицо Акселя в свои сухие горячие ладони. На солнце ее серо-голубые глаза с зелеными прожилками казались необычайно яркими. Она несколько секунд внимательно глядела на Акселя, прежде чем подойти к Кристин и стиснуть ее в долгих объятиях. Йенни отметила про себя, что Флер была похожа на женскую версию Акселя, только с более мягкими чертами лица.

Вскоре из-за двери показались Аксель-старший и Берит, родители Кристин.

– Флер, ты бы хоть дала им в дом войти, – прощебетала Би́би, но, переведя взгляд на внука, воскликнула: – Аксель, мальчик мой! Иди же сюда скорей! Я так соскучилась!

– Привет, бабуль, – ответил Аксель, тепло улыбаясь бабушке. Взбежав по ступенькам на крыльцо, он наклонился и бережно обнял Биби, которая едва доставала ему до плеча. От нее пахло жареным миндалем, легкими нотками жасмина. – С праздником тебя.

Старушка расцеловала внука в обе щеки, а затем Аксель наконец обнялся с дедом.

Йенни топталась на месте, робея от неловкости. Она молча созерцала трогательные семейные объятия, кусала нервно губы и не знала, что ей делать, куда податься. Вдруг Биби взглянула на гостью добрыми глазами и, улыбнувшись, приветливо сказала:

– А ты, должно быть, Йеннифер? Я Берит, но ты называй меня Биби. Очень приятно с тобой познакомиться!

Йенни смущенно улыбнулась и обнялась с бабушкой Акселя.

– И мне тоже безумно приятно познакомиться. Только… Я просто Йенни. Это мое полное имя.

– Что ж, хорошо, Йенни. – Биби отодвинулась и взглянула на своего мужа. – А это Аксель-старший. Кристин всегда говорила, что если у нее родится сын, она назовет его в честь отца. Только с Роб… – Бабушка осеклась на полуслове, виновато отвела взгляд в